бы показаться. Более того, при ближайшем ознакомлении со шпионским ремеслом вы убеждаетесь, что места в нем для импровизации просто не остается, так как всё заранее просчитывается, расписывается, а иногда и не раз обыгрывается в условиях, приближенных к боевым и, конечно же, согласовывается и утверждается вышестоящим, кстати, не всегда разделяющим вашу точку зрения начальством.
Другое дело — контрразведка. И чтобы понять и принять ее суть, достаточно одного примера — велородео английского разведчика Филиппа Вуда и ответа на него нашей «наружки».
Действительно, когда бы это сыщики успели просчитать, а просчитав, завизировать у руководства и получить «добро» своим действиям?! Слишком дорого могли бы обойтись контрразведке и государству, которое ей доверило свою безопасность, всевозможные визирования, утрясания и согласования. А за отсутствие дара импровизации пришлось бы заплатить сполна…
И всё-таки наши парни утерли нос высокомерным крючкотворцам из Сикрет Интеллидженс Сервис, убежденным в собственном превосходстве. Просчитанному английской разведкой сюрпризу противопоставили свой — импровизированный. Ведь, обнаружь Вуд за собой слежку, он не стал бы звонить из будки в Химках. Раз звонил — значит, был совершенно уверен, что неподконтролен. А это значит, что наши «топтуны», сработав в высшей степени профессионально, утерли носы яйцеголовым выдумщикам трюков из СИС, показали им мастер-класс!
Глава двадцать третья. «Большой друг» СССР и… спецслужб
Существует несколько версий биографии Арманда Хаммера.
Первая написана им собственноручно, в которой он преподносит себя «Большим другом» Советского Союза, горестям и радостям которого он якобы сопереживал всю свою жизнь.
Вторая создана проплаченными им западными литераторами, где он подан как «ударник капиталистического труда», заботливый отец и примерный семьянин.
Для настоящего очерка использованы рассекреченные материалы из ведомственных архивов, в которых зафиксированы теневые стороны бытия нашего героя.
Уполномоченный по разграблению российского национального достояния
Леви Кохан родился трижды.
Первый раз в 1898 году в семье Джулиуса Кохана, эмигранта из Одессы, снимавшего угол на чердаке полуразвалившегося дома на окраине Нью-Йорка.
Второй — спустя 23 года в кремлёвском кабинете Ленина.
В тот октябрьский день 1921 года в кабинете Председателя Совнаркома Кохану почудился запах парного молока от близости к вымени судьбы. И нюх не подвёл его. Проведя в обществе вождя мирового пролетариата четыре часа, он получил из его рук охранную грамоту «Уполномоченного Кремля по связям с главами финансовых институтов и капитанами индустрии Запада», а также мандат на право владеть концессией «Грузинский марганец» в Чиатури и асбестовыми шахтами на Урале.
Благоволение и щедрость Председателя Совнаркома стали для американца стартовой площадкой для выхода на орбиту Большого бизнеса и пропуском в историю ХХ века.
Третий раз Кохан родился после смерти Ленина в 1924 году, когда взял себе псевдоним Арманд Хаммер («Arm and Hammer» в переводе с английского означают «Серп и Молот»).
Визит к Ленину был знаковым — вся последующая жизнь Хаммера будет связана с делами российскими, а затем советскими.
В течение почти 70 лет Хаммер с маниакальной настойчивостью посещал Советский Союз и сумел обаять всех советских лидеров, кроме Сталина и Андропова. Приобрел он единомышленников и среди высшей советской партийной номенклатуры.
Из фармацевта в нефтепромышленника и обратно
Свой бизнес Арманд Хаммер начал с карликовой фармацевтической фирмы, располагавшейся на чердаке дома в негритянском квартале Нью-Йорка. Но в 1921 году, по совету своего дальнего родственника-одессита Семёна (Сэма) Шапиро, Хаммер переключился на операции с нефтью. Он стал лихорадочно скупать нефтеносные участки земли, а заодно и заводы по переработке нефти.
Введенный в 1920-е правительством США сухой закон заставил Хаммера вновь вернуться к фармацевтике, так как молодой пройдоха понял, что операции с нефтью — это долгосрочный проект, а ему хотелось разбогатеть немедленно. Но как сделать так, чтобы не оказаться на скамье подсудимых? И вскоре молодой авантюрист решил этот вопрос.
В аптеках, принадлежавших Хаммеру, стали выпускать имбирную настойку, имевшую лечебно-профилактическое предназначение. Однако любители горячительных напитков, коих в Штатах были миллионы, вскоре нашли рецепт, подсказанный им самим Хаммером, как из настойки сделать алкогольный напиток, по крепости не уступавший виски. Достаточно было разбавить настойку обычной питьевой водой в нужной пропорции и всё — кайфуй в свое удовольствие!
Всего за один год Хаммер, владелец предприятий, выпускавших имбирную воду, заработал несколько миллионов долларов. Когда же сухой закон был отменен, фармацевт Хаммер вновь занялся нефтяным бизнесом, тем самым доказав, что из любого бревна он способен выстругать Буратино…
* * *
В конце 1920-х, в условиях полной конъюнктурной неочевидности, вызванной Великой депрессией, Арманд Хаммер вложил в покупку дышавшей на ладан фирмы по добыче нефти «Оксидентал петролеум» 100 тысяч долларов. И преуспел: в конце 1950-х он стал хозяином нефтяной монополии, чей объём продаж составлял 5,5 миллиарда долларов, а чистая прибыль — около 200 миллионов в год!
Особенно обогатила его Вторая мировая война.
Танки, самолеты, военный транспорт требовали океаны «черной крови» — бензина и дизельного топлива. Нефтеперерабатывающие заводы Хаммера работали круглосуточно, принося ему астрономические дивиденды. Несколько меньший кусок от вожделенного пирога военных поставок горючего Хаммеру удалось отхватить во время войны Соединённых Штатов против Северного Вьетнама. Вместе с тем до самой смерти владелец «Оксидентал петролеум» будет входить в двадцатку самых крупных нефтяных магнатов мира.
Преуспевающий бизнесмен Арманд Хаммер не уставал приумножать свое состояние и делал деньги на всём, что сулило хоть малейшую прибыль. Его конкуренты зло шутили, что он сможет заработать даже на собственных похоронах…
Распорядиться чужим богатством? Да запросто!
Как известно, в жизни «Человека успеха», коим и был Арманд Хаммер, всегда найдётся место высокооплачиваемому подвигу. И он, подвиг, не заставил себя ждать.
В 1924 году по указанию Сталина Хаммер стал экспертом по отбору из бездонных запасников Эрмитажа, Русского музея и Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина картин всемирно известных голландских, испанских, итальянских мастеров, французских импрессионистов, икон, знаменитых пасхальных яиц Фаберже и драгоценных предметов старины, составлявших наше национальное богатство.
Когда Хаммер впервые увидел «товар», с которым ему придётся иметь дело, у него закружилась голова.
«Боже праведный, — повторял он про себя, — не оказаться бы только в положении удава, заглотившего эшелон с тушенкой. В глотку влезло, а переварить не получится!..»
Отбор драгоценностей проводился Хаммером с целью последующей их продажи по демпинговым ценам на западноевропейских и североамериканских аукционах — строительство социализма в СССР требовало валютной подпитки.
Деньги, вырученные от продажи бесценных шедевров, были вложены в строительство Днепрогэса, Магнитогорского металлургического комбината, Челябинского тракторного завода и других промышленных объектов. А Хаммер, ставший к тому
