Игорь Атаманенко
Основной аргумент контрразведки
Предисловие
У Вас в руках сборник сенсационных операций, реализованных одной из главных спецслужб мира во второй половине XX — начале XXI века.
Специальные службы, в нашем случае — разведка и контрразведка, — как специфические институты сформировались сравнительно недавно, лишь в начале ХХ века, когда они стали частью государственного аппарата.
В Великобритании 1909 год признан точкой отсчета официального оформления специальной службы — Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС). Ее предназначение — похищение секретов других стран и защита собственных.
Как только англичане обзавелись своей спецслужбой, начались «гонки за лидером»: Германия последовала за Великобританией в 1913 году; Россия — в 1917-м; Франция — в 1935-м; США — в 1947 году. Сегодня даже самое бедное государство Евросоюза или Африки не чувствует себя достигшим полного суверенитета, пока не создаст собственной спецслужбы.
Но проблема не только в том, что спецслужбы стали одним из крупнейших предприятий государства. Проблема в том, что спецслужбы стали источником власти в обществе, неким тайным клубом для элиты. Умело используя власть, они начали манипулировать влюбленностью в них влиятельных политических деятелей, таких как Джон Кеннеди и Джордж Буш-старший, или Борис Ельцин и Владимир Путин. Влюбленностью, отчасти базирующейся на произведениях литературы и кинематографа, которые возвели спецслужбу в ранг одного из самых привлекательных институтов нашего времени.
На всех этапах исторического развития спецслужбы в своей деятельности применяли специфический инструмент — секретных агентов. Среди них принцы и проститутки, спортсмены и ученые, бизнесмены и артисты, дипломаты, писатели, политики, являющиеся представителями разных национальностей, вероисповеданий и сексуальной ориентации. Разумеется, речь идет не только о мужчинах, но и о женщинах. Все они, заложив тело и душу родной спецслужбе, под руководством своих операторов «таскают каштаны из огня» — добывают информацию, — ибо тот, кто ею владеет, властвует.
Секретные агенты, не будучи в своем большинстве профессиональными служителями Мельпомены, с ролями, назначенными их операторами, справляются не на театральных подмостках — в жизни, и даже лучше, чем те, кто овладел системой Станиславского. Уж они-то могут сказать о себе:
«Что наша жизнь? Игра. В шпионы!»
От этих «актеров по жизни», от их таланта и упорства зависит успех операций. Другими словами, они обеспечивают кассовый сбор «спектаклям без цветов и оваций». При этом участникам этих «постановок» иногда приходится переступать через себя, демонстрируя моветон, а скупые аплодисменты под занавес, если и раздаются, то лишь в тиши ведомственных кабинетов на Темзе, Лубянке, на Хорошевском шоссе или на Потомаке.
Всё, что сегодня в деятельности спецслужб выглядит невероятным, станет очевидным по прочтении этой, без преувеличения, сенсационной книги. А чтобы упредить возможные упреки в натурализме сцен и цинизме фигурантов — секретных агентов и их операторов, — процитирую кардинала от шпионажа директора ЦРУ Аллена Даллеса:
«Разведка и контрразведка в скрытом противоборстве действуют отнюдь не в духе рыцарских турниров. Они взывают к самым низменным страстям и устремлениям человека и успешно ими пользуются. В этом — их высший разум. На войне как на войне, — для достижения результата все средства хороши, когда они наносят урон противнику, даже если и выглядят не эстетично…»
Глава первая. Герб США работал на СССР
Операция «ИСПОВЕДЬ» — контрразведчики внедрили микрофон в рабочий кабинет американского посла в Москве
Беспрецедентная операция Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКГБ СССР по прослушиванию рабочего кабинета главы американской дипломатической миссии в Москве стала классикой шпионажа.
Сталин узнавал о принятых решениях раньше президента США.
«Жучок» уникальной конструкции, закодированный как «Златоуст», 8 лет подтачивал геральдический символ американской свободы — герб, пережив четверых Чрезвычайных и Полномочных послов США в Москве.
«Ласточки»[1] весны не принесли
16 ноября 1933 года были установлены дипломатические отношения между СССР и США, и с тех пор советские контрразведчики не прекращали попыток тайно проникнуть в американское посольство в Москве. Натиск усиливался с приближением Второй мировой войны.
В 1938 году очаровательным «ласточкам» — агентессам 2-го отдела Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКГБ СССР, в основном, из балерин Большого театра, удалось наладить интимно-деловые отношения с рядом американских дипломатов. Одновременно морские пехотинцы из охраны здания посольства постоянно, без физических для себя увечий, «подрывались» на секс-бомбах — привлекательных преподавательницах русского языка.
В ходе массированных ударов по сердцам американцев, падких до дармовой «клубнички», «садовникам» из НКГБ стало известно, что наиболее охраняемой зоной в посольстве является верхний этаж, доступ на который строжайше контролировался. Там размещались кабинеты политического отдела госдепа, военных разведчиков, шифровальщиков, сотрудников отдела собственной безопасности и, наконец, рабочий кабинет посла.
Попытки НКГБ проникнуть в спецзону американского посольства с целью установки там подслушивающих устройств приобрели маниакальный характер вслед за информацией, поступившей в сентябре 1941 года от агента 5-го отдела Главного управления госбезопасности НКГБ СССР «Старшина»[2]. Согласно полученным от него данным, американский военно-воздушный атташе в Москве являлся германским агентом. Он передавал немцам разведывательные сведения, получаемые им от своих связей в Москве, и в первую очередь от американских граждан, работавших в советской военной промышленности.
…Как бы ни была оперативно значима информация, поступавшая из кабинетов нижних этажей посольства США, Сталин по возвращении с Тегеранской конференции поставил перед Берией задачу во что бы то ни стало проникнуть в рабочий кабинет посла — Аверелла Гарримана, — так как все секретные совещания, на которых принимались наиболее важные для советской стороны вопросы, проводились именно там.
От «клубнички» к «жучкам»
17 декабря 1943 года Берия доложил Сталину, что микрофон уникальной конструкции создан и успешно прошел испытания. Дело по его внедрению застопорилось из-за неприступности этажа, где располагался кабинет посла. Даже организованный там с помощью «ласточек» пожар не способствовал проникновению туда наших контрразведчиков под видом пожарных. Охрана была непреклонна: «Пусть всё сгорит, но вход на этаж посторонним именем президента Соединенных Штатов запрещен!»
Сталин, выслушав Берию, напомнил собеседнику, что «нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики». И в свойственной ему фамильярно-снисходительной манере неожиданно спросил:
— Лаврентий, ты что-нибудь слыхал о Троянском коне?
Под Троянским конем Сталин подразумевал — и Берия это мгновенно понял — изготовление подслушивающего устройства, закамуфлированного под какой-нибудь предмет, который, будучи вручен Гарриману, остался бы в его кабинете.
— Вот что, Лаврентий, — добавил вождь, — иди и посоветуйся с Молотовым. Он хорошо знает пристрастия и слабости Гарримана. А через три дня доложишь мне план
