но боевики живучие. А вот о Рихтере стоило позаботиться, пока он не причинил еще большего вреда себе и другим.
Сонди на полу зашевелился, и глухо застонал, приходя в себя.
— Корбин плохо себя контролирует. Сеньор Фоскарини, хватайте менталиста и убирайтесь отсюда!
— А вы, сеньорита?
Я попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть на Фоскарини. Объятия стали лишь крепче, а сверху еще зарычали. Страшно-то как!
— Всё хорошо, мой сеньор, — слабым голосом сказала я. — Повелитель стихий не может совладать со своим источником, но я могу помочь. Сейчас важно увести отсюда менталиста. Кажется, Рихтер воспринимает его как угрозу. Так что идите, и найдите Вико. Ему скорее всего нужна помощь.
— Как можно оставить даму в беде? — возмутился дож, на ощупь подбираясь к Сонди.
За окнами снова на мгновение просветлело, а затем загрохотало. Гроза была всё ближе. В коридоре гомонили испуганные слуги, но никто так и не рискнул постучаться в кабинет.
— Я не в беде, а, возможно, в самом безопасном месте. В центре циклона, знаете ли, всегда тихо. И если… м-м-м!
Маг прижал ладонь к моим губам, заставляя замолчать. Мой диалог с дожем ему, очевидно, не нравился. Но дальше было хуже. Не успела я привыкнуть к бесцеремонному обращению, как меня подняли в воздух и закинули на плечо.
— Я обманула, сеньор Фоскарини! — завопила я. — Мне нужна помощь!
— Всё в руках Господа нашего, — глухо донеслось с пола.
— Ну спасибо, Оливер! Я тебе это еще припомню! Рихтер… Корбин, твою мать! Куда ты меня несешь?! Я не хочу! Не хочу в окно!
Сначала мне показалось, что меня просто вышвырнут вслед за Вико. Но вместо этого Рихтер распахнул створки, и легко перемахнув подоконник, прыгнул сам. Я завопила, ожидая удар о землю, но его всё не было.
Спускались мы плавно. Не летели, конечно, скорее это было похоже на контролируемое падение. Я посмотрела под ноги Рихтера, и увидела, что воздух под ним будто дрожит. И этих малюток элементалей вокруг нас как-то слишком много вьётся.
— Корбин. Нам нужно вернутся. Погода портится. Мы же не ходим промокнуть, да? Да?
Меня проигнорировали. Рихтер направился прямо в парк, игнорируя дорожки, и топча так понравившиеся мне настурции. Никакого уважения к работе садовника. Хотя не только у него. Кусты белых роз затрещали, и из них практически вывалился Вико с абсолютно дикими глазами, в которых читалась жажда смерти грейдорца. И тут же улетел обратно. Повелителю стихий хватило на этого одного небрежного жеста.
Я попробовала дотянуться до источника Рихтера своей магией, но тут же поспешно разорвала контакт. Ощущения были, будто я пыталась разворошить горячие угли. Рихтер хмыкнул, и покрепче меня перехватив, практически побежал. От попытки с ним поговорить пришлось отказаться — не хотелось прикусить язык.
Да и оторваться от творившегося вокруг безумства было сложно. Уцелевшие фонари тускло мигали, едва освещая нам путь, но и увиденного было достаточно. Сильный ветер поднял в воздух пыль и мусор, а аккуратные парковые деревца уже начало гнуть. Мимо протащило оставленные кем-то грабли.
Но при этом вокруг Рихтера всё было абсолютно тихо и спокойно. А я была права про центр циклона!
Глава 35. Курощение Корбина Рихтера
Осталось понять, куда и зачем повелитель стихий меня тащит. И если с «куда» я уже начала догадываться, так как мы неуклонно спускались вниз, приближаясь к прибрежной полосе, то вопрос «зачем» меня беспокоил всё сильнее. Потому что Рихтер руководствовался сейчас не разумом, а лишь желаниями, усиленными источником. И если судить по погоде, отнюдь не солнечной, обуревали его сейчас весьма опасные, и даже разрушительные страсти.
Мы дошли до деревянной, и довольно крутой лестницы, и я не выдержав, закрыла глаза. Мамочки!
— Не бойся, не уроню, — глухо сказал маг, покрепче меня перехватывая.
— К-корбин? Зачем ты… Почему мы здесь?!
— Во дворце много народа. Здание может разрушиться, если все пойдет совсем плохо.
Значит, он все еще оставался собой, хоть и не мог сладить со стихиями. Меня охватило облегчение.
— Может… ты поставишь меня? Я пойду сама.
— Нет.
Сказано это было таким тоном, что спорить расхотелось. Осталось набраться терпения, и надеяться, что он меня не уронит. В прошлый раз ступеньки не казались такими крутыми, а лестница столь длинной.
Наконец мы оказались внизу. На сам песочный пляж маг не пошёл, оставшись на деревянном пирсе. Достаточно далеко от моря, чтобы волны, яростно накатывающие на берег, не могли до нас достать. Рихтер бережно опустил меня на дощатый настил, и даже придержал, давая справиться с приступом головокружения. Над головой снова громыхнуло, уже почти над нами.
— Тебе не кажется… что стоит прекратить всё это? — слабо осведомилась я. — Не хочу, чтобы меня ударило молнией. Или унесло в море.
Ветер на побережье был еще сильнее, так что купол вокруг нас, созданный Рихтером, пропускал его.
— Грозу уже не остановить. Видишь ли, называть элементалистов «повелителями стихий» весьма самодовольно. Стихиями нельзя повелевать. Можно лишь позволить им проявиться в этом мире, стать проводником… И иногда — направить в соответствии со своей волей.
Он говорил так спокойно и разумно, что хотелось поверить, что с ним всё в порядке. Но мои ощущения говорили иное. Сердце Рихтера билось как сумасшедшее, из носа текла тонкая струйка крови. И улыбка, то возникавшая, то исчезающая на побледневших губах, была полна муки, будто мага терзала сильная боль.
— И какова твоя воля?
— Ты не захочешь знать. И не сможешь помочь. Но есть кое-что, что я мечтал сделать с нашей первой встречи.
Он схватил одну из моих кос, и ловко, будто ему не раз доводилось этим заниматься, начал расплетать её, с таким серьезным видом, будто был занят самым важным делом в своей жизни. Вскоре лента оказалась в его руке, а затем взлетела в воздух. Я проводила её взглядом, а когда вновь посмотрела на Рихтера, он, закусив губу, уже сосредоточенно расплетал вторую косу.
Если ему так уж не нравилась моя прическа, мог и сам сказать. Волосы, оказавшиеся на свободе, тут же начали мешать, и мне, и Рихтеру. Он недовольно цыкнул, и ветер неожиданно стих, оставив мою гриву в полном беспорядке. Я попыталась пригладить растрепавшиеся волосы, но Рихтер перехватил меня за запястье, и отвёл руку.
— Дай полюбоваться, — хрипло попросил он, жадно вглядываясь в моё лицо. — Ты так красива, Рената.
Именно этот момент полил дождь, заставив меня испуганно сжаться. Но холодные капли не охладили мое разгоряченное лицо. Они отскакивали от воздушной преграды, не давая нам намокнуть. И
