class="p1">— Это должен был сделать ты! Но, кто я такой, чтобы противиться воле владыки? Взращивать безумных, обреченных драконов… Армия полоумных и всесильных тварей! Скажи честно, у тебя какая-то кровожадная идея? Хочешь утопить Норию в крови, вписать свое имя в истории, перекроить карту мира?
— Ты совсем спятил?
— Нет, брат! Спятил ты! Я несколько раз пытался до тебя донести, какой опасности ты подвергаешь нас своим проектом, но ты и слушать не захотел. Тогда мне пришлось применить силу! Если бы не ты, ничего этого вообще не было бы! Наши жены были бы живы, и принцесса — тоже!
Великолепное умение в своих бедах винить других. Как ни странно, это здорово отрезвило Гардиана, и он несколько ослабил хватку, позволяя хотя бы открыть глаза и встретить безумный взгляд Нэйтана.
— Но ведь погибли и твои дети.
— Я убил только безумных! А тех, в ком были сомнения — отдал на корм гром-птицам Мерийтель, чтобы остановить своего чокнутого своенравного братца, когда его же детище его же и убьет! Справедливости ради, пробегала мыслишка и тебя спасти, но тут уж как получится. Ты только глянь на себя — унылое зрелище! Кто ты? Гардиан или Рейнхарт, я уже не понимаю…
Я уже сам этого не понимаю. Тяжело опустился в кресло и закрыл глаза, воскрешая в памяти образ Арианы: мягкие черты ее лица, озорной взгляд, чуть вздернутый носик и такую редкую, но обаятельную улыбку.
И Гардиан отступил. Но не потому, что вспомнил нашу шайри, а потому, что услышал те слова, оброненные ею в императорском дворце…
"Она бы не одобрила, Гардиан. И она никогда тебе не простит…", — назидательно произнес Инмааш.
С приятным шелестом чешуя впитывалась в кожу и исчезала. Крылья, роговые наросты, когти — все втянулось, демонстрируя власть человека над звериной сущностью. Открыв глаза, я посмотрел на Нэйтана ясным разумным взглядом и спокойно проговорил:
— Если ты не согласен с решением владыки — стоило вызвать меня на поединок.
Рейнхарт
— Брось, Рейнхарт, — удивленно произнес он, опускаясь в кресло перед моим рабочим столом. — Мы всегда знали, что я — ум, а ты — мускулы. Да, тяжести тягать — не мое, работать кулаками — тоже. А ты, согласись, умом не блещешь, и как тактик… хреновый.
Едва не пересчитал его зубами количество ступеней во дворце. Было бы забавное зрелище.
— Зачем ты убил Наиру?
— Я не планировал, честно! Но она так самоотверженно защищала свои порченые яйца, что у меня не оставалось выбора, — он нервно провел рукой по волосам и хмыкнул так безразлично, словно говорил о прополке сорняков.
— Убить мать, закрывающую грудью детей… я уничтожу тебя! — твердо пообещал ему.
— Не думаю, — хмыкнул брат. Откинувшись на спинку кресла, положил на стол переговорный кристалл и активировал его. — Привет, пап. Тут Рейнхарт хочет что-то сказать. Совет рядом?
— Ты ублюдок, Нэйлан, — прошипел, сжимая кулаки.
— И почему? Хрустальные давно убивают обезумевшие кладки, изумрудные протаскивают этот проект через совет, хотя у них какой-то секретик, который они успешно применяют. Рубиновые, думаю, скоро придут к тому же мнению. Пока они ограничивают рождаемость и крайне деликатно относятся к выбору партнеров, предпочитая исключительно человечек, но надолго ли их хватит? Пора принимать жесткие меры. Я пытался это сделать, но, как видишь — не получилось!
— Ты пытался стравить сапфировых и людей!
— Твои предложения? — жестко произнес отец, обращаясь к Нэйлану.
— Как и прежде — уничтожать безумных тварей, разделить браслеты, раздать самым сильным парам репродуктивного периода и спариться с человеческими самками.
— Мы итак придерживаемся этого плана! — напомнил, прожигая в брате дыру.
— Да, но тут ма-аленькая неувязочка: армия буйнопомешанных, для которых пещера, откровенно говоря, становится тесновата. Лекарство-то уже изобрел? Или будем ждать, пока очередные экземпляры вырвутся на свободу и подрихтуют карту Нории?
— Там были и рубиновые.
— Разница? — усмехнулся брат. — Пап, разница?
Отец молчал.
— Сегодня рубиновые, завтра — только сапфировые. Лечение есть? Если нет — убить.
— Лечение есть…
Глаза брата загорелись азартом и он подался вперед.
— Мм… шайри! Имел честь познакомиться, она удивительно пахнет!
Я ударил кулаком по столу и подался навстречу брату.
— Только тронь ее — убью.
— Но папа…
— Так и будешь прятаться за спиной отца?
— Нэйтан прав, Рейнхарт. Ты должен представить шайри совету. И уладь вопрос с Гардией. Твой брат, конечно, идиот, но мы не бросаем семью, и не позволяем людям манипулировать собой. Понадобится — совершите показательный налет, сожгите парочку приграничных сел для убедительности, чтобы они закупорили ставни в своем дворце и даже зубы свои не смели показывать. Это ясно?
Ясно, что мне придется принять решительные меры.
— Значит, ты собираешься спустить Нэйтану с рук все, что он сделал? — поинтересовался у отца.
— Он превысил полномочия, и только, — отмахнулся Повелитель.
— Он убил Наиру!!!
Отец ответил не сразу. Убийство драконицы карается смертью.
— Это было давно, сын, неужели ты думаешь…
— Слышал, совет там, — процедил, не отрывая взгляд от брата.
Нэйтан сразу все понял и струхнул.
— Нет, Рейн. Не кипятись, давай поговорим как брат с братом…
— Я, Рейнхарт ард Дарлейхасский вызываю на поединок чести Нэйтана ирд Дарлейхасского.
— Рейнхарт! — осек отец, но вызов брошен и не принять его — опорочить честь дракона.
К несчастью, в кабинет ворвался Бридж и возвестил:
— Тревога! Гром-птицы! Они летят сюда.
— Твоя работа? — бросил злобный взгляд на Нэйтана. — Этого — в подземелье.
— Рейнхарт, я запреща…
Разбил переговорный кристалл кулаком и процедил:
— Запрещает он, мерзкий старикашка. Этого урода — в подземелье. Боевой отряд, в воздух, я не позволю снова грабить наши кладки.
— Но, владыка… Они летят не к кладкам. Они летят в гнездо и их не меньше двух дюжин!
— Подождите, — остановил стражу, уже уводившую брата. — Хотел занять мое место? Стать владыкой? Позаботиться о подданных?
Брат побледнел и умоляюще глянул на стражников.
— Я согласен в темницу, Рейнхарт. Я пойду, хорошо, пойду… Прости, что убил Наиру, прости, что с принцессой так вышло. Я готов извиниться, на колени упаду, брат, только…
— Нет. Легкая смерть на поединке — слишком мало для такого подонка как ты. Умрешь героем. В первую линию обороны его.
— Нет, Рейн. Пожалуйста, нет! Это же гром-птицы, они меня уничтожат! Рейнхарт!!!
Крики Нэйтана еще долго блуждали по коридорам, и я перехватил озадаченный взгляд Бриджа.
— Что?
— Он же не выстоит, милорд.
— У него хватило духа убить женщину, защищавшую детей и глумиться над этим. Он без колебаний убил беззащитную женщину — принцессу Гардии! Он без сожаления совести убивал наших детей и передавал на корм птицам. Он
