привык к нему, он дешевле был, да и важно то, что я сам умел
варить. А то, что от него человек довольно быстро идиотом становится, я знал, но не думал. В
голову не брал. Там одна мысль была, в голове: достать, добыть. Где брали? Ну в зоне, тем
более во взрослой зоне, тысячи путей и тысячи поставщиков. А что касается винта, то путь
известен: школа, химкабинет.
Только я сел, обвыкся в зоне, через несколько месяцев приходит письмо: дочка родилась.
Мол, теперь уже вдвоем ждут меня. И я, когда вышел, зарок дал: ни в какие такие дела не
встревать. Устроился работать, все путем, на зоне специальность дали: пилить-строгать, паять-клепать. А от винта отвыкнуть не могу. Тянет и тянет, не человек я без него. Хоть сам
делай, хоть готовый покупай, а достань, дай! Как будто во мне кто-то сидит и командует: дай -
и все!
И сам я уже понимаю, что дальше так жить нельзя. Мне с женой надо быть, с дочкой возиться, такой человек забавный получился, а у меня нет ни времени, ни сил, ни возможности
заняться ими. Мозг сверлит одна мысль: найти, достать, уколоться. А ведь его надо найти, сварить, он же сам к тебе не придет.
У меня здесь, на воле, друзей нет, не успел завести. Один только кореш мой, тот самый, с
которым мы на угоне попались еще малолетками. Он после того жил спокойно, помаленьку
покуривал. И вот недавно, после срока второго, сижу я с ним в беседке, в парке, а он говорит: дай, я тоже попробую ширнуться. И требует такой же дозы, какую я себе приготовил. А это
много, для меня годится, но у новичка может крыша поехать. Вообще, винт такая вещь: чуть
передозняк - и крыша поедет. Я ему объясняю, что к чему, а он уперся, ни в какую. Дай и дай!
Ну дали ему столько же, мы же не вдвоем были, несколько человек, думаем: поможем, если
что. А он через пять минут залез на крышу беседки и начал речи толкать. Как будто он на
митинге, ему кажется, что здесь тысячи людей собрались, все его слушают, а он их призывает
куда-то. Ну что может человек под кайфом базарить? Вообще непонятно что! Мы думали: сейчас пройдет. А он кричит и кричит. Это как сказать по-нашему: под митинг крыша
поехала?
Короче, отвезли его в дурдом. Получилось, что своего единственного кореша я своими же
руками загнал в психушку. Вот какая у нас бывает судьба, какие повороты.
А я, значит, остался один. Туда-сюда, то с одной компанией, то с другой. У нас ведь
постоянных нет, перемешиваемся. Так и попал в одну группу - к матерым. Меня они
уважали: все-таки две ходки в зону. А я ими не интересовался, чем они занимаются. Но по
всему видно, что волки, все прошедшие, все умеющие, короче - солидные. Денег там никто
не считает, кайф всегда в неограниченных количествах, никто не жмется и себя не стесняет.
Такая компания...
И вот однажды они привели на хату двух пацанов лет тринадцати-четырнадцати, ширнули и
стали подкатываться, разговоры затевать, оглаживать. Там почти все люди с воли, никогда в
зоне не бывавшие. Грамотные. Но должен сказать, что и с зоны приходят люди, на все темы
подкованные, о чем хочешь могут базарить. И заводят они с пацанами разговор о гомосеках, о
гомосексуализме вообще. Мол, на Западе кто как хочет, тот так и живет- и все такое...
Называют имена каких-то знаменитостей западных, гомосеков, значит. А под винтом это же
все внушается, хоть сразу, хоть постепенно. Да вообще, с человеком, которому вкололи винт, можно делать что угодно. Что хочешь, то и лепи. Пластилин . Я говорю: пластилин .
Отвечаю.
Вспомнил я утром про пацанов и думаю: нет, туда я больше не пойду, не хочу такую подляну
видеть. И что это за люди такие, не знаю.
Не подумайте, что я такой неженка. Всякого повидал, и этих тоже, «опущенных». На
малолетке, когда первый срок мотал, пацаненок был, который за булку хлеба пятерым подряд
давал…
А на взрослой зоне их двенадцать штук было, звали «петухами», стоять и сидеть рядом с ними
считалось западло. «Опускали» там по-разному. Ну, например, загоняли в долговой тупик.
Допустим, разрешают там играть в нарды. Вот играют с ним на что-нибудь. Раз за разом
проигрыш растет, растет, а потом, когда дойдет до высшей точки, ему говорят: ну что, с тебя
надо получать...
Но там была зона, взрослые люди. Свои законы: не будь слабым, не будь лопухом. Но чтобы
на воле на это дело малолеток подводить под иглой?! Это подляна!
Но жизнь изменилась. За то время, что я на зоне пробыл, жизнь сильно изменилась. Теперь
пацанов педиками делают специально, для утех всяких там "авторитетов", и с каждым годом
на этот товар все больше спроса. А еще что делают на притонах- я раньше никому не говорил.
Сейчас среди некоторых крупняков, и не только среди них, мода появилась - заставляют
пацанов и девчонок задницу, то есть задний проход себе вылизывать, кайф такой получают…
Не то чтобы уж так и заставляют силком - а вроде бы внушают. Я ж говорю - под винтом все
внушается. Но там еще и другое. Пацанам и девчонкам дозу свою надо иметь? Надо! Денег у
них нет, воровать не умеют и боятся. Вот их и используют за дозу… А что касается унижения, то это все ваши слова. Это у вас есть разные понятия: честь и бесчестье, храбрость и
трусость, правда, ложь ну и все такое… Понимаете, когда человек достаточно долго сидит на
игле, у него в голове и в душе, в организме происходит что-то непонятное. Там все стирается и
все становится можно, там все равно все одинаково. Ни в чем нет никакой разницы. И если вы
думаете, что пацаны и девчонки, вылизывая этим гадам задний проход, тем самым
унижаются, - то вы просто ошибаетесь. В том-то и дело, что они идут на все, уже не
испытывая при этом никакого унижения . То есть с виду они как люди, с руками и ногами, а
внутри уже - непонятно что. И я тоже иногда за собой замечаю… Я-то взрослый, знаю все и
стараюсь себя контролировать, но иногда и за собой замечаю такие мысли и чувства: а какая
разница, а ведь все равно… Вот
