у меня триппер! – Пьяное признание Дины было тут же подкреплено безудержными истерическими рыданиями.
– Ничего, это сегодня лечится одним уколом, – успокоил женщину Влад и тут же жёстко осведомился: – Где ты остановилась? Куда тебя доставить?
– А кто его знает? В какой-то гостинице! У вас в городе много гостиниц? – отмахнулась Дина, пытаясь отчистить мерзко пахнущее жёлтое пятно со своего, видимо, безнадёжно испорченного вечернего туалета.
– Да есть парочка, – уклончиво ответил Влад. А сам подумал: «Наверняка эта штучка поселилась в одной гостинице с партнёрами отца. Увезу её на такси, дальше война план покажет».
В машине Дина уснула, по-детски причмокивая губками прямо под ухо Владу: женщина доверчиво примостила свою голову ему на плечо. «Отцу всегда везло на красивых баб. Так почему же он женился на этой корове? Этого я, видно, не узнаю никогда», – с досадой подумал парень, расплачиваясь с таксистом и вытаскивая сонную и пьяную журналистку из пропахшего выпивкой салона автомобиля.
– А что, мы дальше не поедем? Хочу кататься! – вяло потребовала Дина и снова уснула, теперь уже в кресле возле кабинки дежурного администратора, куда её бесцеремонно сгрузил молодой человек. Владик почти мгновенно выяснил, кем является его случайная попутчица и в каком номере она живёт: весь обслуживающий персонал города N знал в лицо и боготворил обаятельного помощника Вечно Второго.
В небольшом одноместном номере Влад включил настольную лампу и ночник, снял с леди её шикарное платье, синий цвет которого и белёсое пятно напоминали об истории Билла Клинтона и Моники Левински, и потащил обнажённую брюнетку в душ. Делал всё это он без малейших признаков возбуждения: Влад не в пример женолюбивому папаше был равнодушен к чарам представительниц прекрасного пола. Ему гораздо больше нравились юноши.
Через полчаса тщательно вымытая и высушенная роскошным полотенцем Дина была уложена в постель. Влад с сожалением разглядывал её практически совершенное для девушки тело: худое, словно у подиумной модели, подтянутое и молочно-белое, как у готической колдуньи (сходство дополняли иссиня-чёрные волосы Дины). Вскоре молодой человек решил, что мог бы жениться на Дине, если бы, конечно, она этого захотела.
А дальше – Москва, блестящая карьера, изредка – поиски нежных мальчиков по ночным клубам и свидания с ними, полные настоящей любви (ну и пусть продажной, зато без выяснения отношений и бесполезной нервотрёпки). Влад грустно усмехнулся: он нарисовал себе будущее, почти в точности повторяющее судьбу его отца, за исключением некоторых деталей: папочка всё-таки предпочитал женщин! Видимо, генетическая экспертиза не ошибалась: они едины по крови и по духу, и осуждать Антона Павловича он не имеет никакого права.
– Вот вылечим твой триппер и поженимся, – вслух пообещал Дине Влад. Та что-то сонно пробормотала и по-детски повернулась на бочок, положив ладонь под щёку.
Молодой человек накинул на её тело казённое одеяло, заботливо подоткнул его по краям и прикорнул рядышком, с удивлением поймав себя на непреодолимом желании всем телом прижаться к этой нагой женщине и, может даже, попробовать полюбить её прямо здесь, сейчас, в гостиничном номере, пьяную, с её дурацким триппером и неизлечимой нимфоманией…
37
Едва гости Савельева разошлись, он понял, что больше всего на свете хотел бы сейчас встретиться с Эльвирой и убедиться в том, что их любовь не была ни выдумкой, ни сном, ни наваждением.
В больнице Вечно Второй больше не появлялся: Женечку перевели в общую палату на втором этаже, девочка заметно повеселела и быстро шла на поправку, поэтому врачи даже рискнули снизить первоначально выписанную юной пациентке дозу успокоительного, хотя Инна Ивановна отнеслась к решению консилиума скептически.
Она никому и никогда не рассказывала о том, что в детстве подверглась насилию со стороны подвыпившего отчима. Он был на восемь лет моложе матери и частенько шлёпал по попке двенадцатилетнюю красавицу-падчерицу, очень высокую и необычайно развитую для своих лет девочку. А однажды, когда мама была на работе, отчиму надоело сосать пиво, тупо уставившись в телевизор. И он вспомнил о существовании Инны.
Мужчина ввалился в крохотную комнатёнку без окон, где девочка делала уроки, и грубо ткнул её лицом в стол, схватив одной рукой за светло-русую косу, а другой торопливо задирая на ней коротенькую юбочку. Инночка рыдала и вырывалась, но насильник был слишком силён и неумолим. Сопротивление только разжигало в нём дикую, звериную похоть. Вернувшаяся с работы мать застала истерзанную дочь всю в крови и слезах, а молодого муженька к тому времени и след простыл.
Моральная травма у девочки была очень сильна, но поначалу никак не проявилась. Инночку кололи успокоительным недолго: врачам показалось, что ребёнок справился с проблемой успешно.
Но однажды Инна шла из школы домой и увидела в толпе отчима. Он откровенно ухмылялся, глядя на смертельно побледневшую девчушку. А может, это вовсе был не он, а просто похожий на него человек? Инночке было всё равно, она жутко перепугалась и впала в затяжную истерику. С того дня девочка замкнулась в себе, стала бояться выходить из дома в одиночестве, а при виде высоких рыжеватых парней атлетического телосложения, внешне напоминающих насильника-отчима, она попросту теряла сознание.
Слава богу, мать догадалась не обвинять дочь в случившемся: Инна слышала, что ослеплённые любовью женщины часто становятся на сторону мужей, считая, что их рано созревшие доченьки соблазняют их сознательно, пытаясь разлучить с мамами. Именно с помощью любимой и любящей мамочки Инночке удалось выкарабкаться из собственного кошмара и обрести уверенность в себе.
К Эльвире Инна Ивановна вначале отнеслась с подозрением: слишком много говорилось вокруг о том, что Карелина бросила дочь в самый ответственный момент. Чтобы избежать неловкости в отношениях и понять, что за человек эта журналистка, докторесса вызвала её на откровенный разговор. Из курилки Инна Ивановна и Эльвира Михайловна вышли практически закадычными подругами. Врач полностью успокоилась: она редко ошибалась в людях, а Карелина внушила ей полное доверие.
У маленькой героини Женьки была замечательная мать! Что же касается Савельева… А кто, скажите, может быть застрахован от такой запретной любви? Камней во всех не накидаешься! В общем, Инна Ивановна со свойственным ей максимализмом оправдала Карелину по всем статьям.
Именно поэтому, когда первый заместитель мэра позвонил в больницу, чтобы справиться о здоровье Женечки (а
