— Скажите-ка мне лучше, Зарина, вы говорили со Светланой о беременности Фаи? — поинтересовался он.
Я как раз была занята тем, что пыталась представить себе Ростислава на пробежке где-нибудь в узком коридоре «Фалкона» (кажется, расстроенного специалиста по связям с общественностью следовало приравнять к стихийному бедствию!) и на резкую смену темы среагировала не сразу — оторопело сморгнула и ляпнула:
— С чего бы?
— Ага, — так самодовольно кивнул капитан, словно и не ждал другого ответа. — А кто ещё знал, что она беременна? Ну, до того, как ее арестовали.
Прискорбно логичное уточнение. К нынешнему времени об этом, кажется, знала вся станция, включая экипажи транзитных кораблей и их же трюмных крыс.
— Муж Фаи, ее любовник, Дирк, тетя Алия, Ростислав, старший авиационный инженер Джейсон и я, — дисциплинированно перечислила я, и Ростислав с Максимом переглянулись так многозначительно, словно уже сделали какой-то вывод из этого излишне обширного списка. — А что? И как это вообще связано с беготней по техническому уровню?! — я поймала себя на том, что повысила голос, и поспешно заткнулась, пока не дала петуха.
— Не по коридорам же мне было бегать! — не выдержал в ответ Ростислав.
Я представила себе человека подобных габаритов на лёгкой пробежке где-нибудь по первому этажу гостиницы. Воображение дорисовало персонал и постояльцев, в ужасе жмущихся по стенам, опасные вибрации по всем перекрытиям и скорое разорение.
— Спасибо, что воздержался хотя бы от этого, — серьезно поблагодарила я, но он только отмахнулся, спеша сменить тему:
— Речь вообще не о том. Перед арестом Алии и Фаи Светлана пришла к Матти и сразу начала расспрашивать о состоянии гидроплана, как будто уже знала, кто стоит за похищением Миты, и искала только подтверждение. Она же и рассказала Матти, что у твоей родни всё-таки есть мотив и возможность. Но откуда ей было знать про беременность Фаи, если ты ей ничего не говорила?
Я неуверенно пожала плечами.
Фая и тетя Алия точно не стали бы делиться такими сведениями с лейтенантом юстиции — это не в их интересах. Назир и любовник Фаи вообще не подозревали о существовании Светланы, а о существовании инженера Джейсона — второго кандидата в мужья Фаи, которого Дирк отобрал среди прочих, — не подозревала сама Светлана. Мне же и без нее хватало посторонних, на кой-то ляд сунувших нос в дела моей семьи. Выходит…
— Бред какой-то, — пробормотала я. — Зачем…
— А теперь сопоставьте, — с безжалостным энтузиазмом подхватил капитан Соколов. — Я подал жалобу на вашу станцию — и меня отравили едва ли не насмерть. Алия Гильмутдинова-старшая довела вас до ручки — и ее арестовали. Ростислав позволил себе лишнего — и… — он обвел широким жестом перепачканную в заживляющей мази постель и штатив с капельницей. — Вуаля — лежачая отбивная, хорошо еще, что кости целы. Матти перебирал масштабные версии причин моего отравления, от тайной акции противников колонизации других планет до международной гонки космических вооружений, и не нашел ни единого подтверждения. Но что, если все гораздо банальнее? Если никто и не пытался помешать гуманитарной миссии, а преследовал совершенно иные цели?
— Ростислав-то сюда как вписывается? — уточнила я, борясь с желанием зажать уши и ничего не слышать, а в идеале — выскочить отсюда с матерным воплем и чтобы все моментально вернулось на свои места. Начиная с моей веры в людей.
— А мне технический уровень для пробежки тоже порекомендовал Дирк, — тихо признался Ростислав.
Глава 20.3
— Вас послушать — так он просто на ходу подметки режет, — фыркнула я — и захлопнулась сама.
Вообще-то Дирк именно что на ходу подметки резал с тех самых пор, как мы впервые встретились. На «Новую Кубань» он попал по рекомендации папиного знакомого — сначала на должность простого рабочего. Там он не задержался, сходу отличившись наказуемой инициативой по выхаживанию капризных плодовых деревьев в условиях малой гравитации и постоянной нехватки воды, — поднялся до агронома, блеснул еще и организаторскими навыками и угодил в пул административного персонала. Любовью сослуживцев Дирк не пользовался, но все же исхитрился в рекордные сроки продвинуться в топ-менеджмент. Темер пару раз открыто заговаривал о том, что готов назначить парня своим преемником через пару-тройку лет: профессии, связанные с постоянными полетами в космос, имели очень жесткую верхнюю планку по возрасту, и директор агростанции к ней уже приблизился. Дирк об этом знал.
Но почему-то сорвался на «Морскую ступень», хотя подвинуть меня, в отличие от Темера, возможным не представлялось еще лет этак тридцать-сорок, а моя давняя дружба с Лусине практически гарантировала, что ничего серьезнее должности временного помощника Дирку не светило. И ведь даже на ней он умудрился отличиться в первый же день, когда каким-то невероятным чудом поставил на место поставщика фильтров для опреснителя и построил в две шеренги Ракеша!
Я не слышала от Дирка ни единого отказа, ни слова сомнения, ни одной жалобы. «Хорошо», «мне несложно»… он просто работал, как вол, даже когда у меня самой кончался запал. В этом, признаться, было что-то пугающее, но не настолько же, чтобы разом записать помощника в убийцы!
И все-таки… после тети Алии и Фаи я уже ничему особо не удивлялась.
Дичь. Но проверить надо.
— Давай-ка по порядку, — твердо произнесла я и прикрыла глаза. — Положим, о том, что именно вы, капитан, подали жалобу на «Морскую ступень» знал вообще весь бар в тот день. Именно с Дирком я этого не обсуждала, но он мог услышать от кого-то еще. О том, как меня достала тетя Алия со своей идеей-фикс о родном внуке любой ценой, по-моему, знал только Ростислав, — я спохватилась и отвела взгляд от пропитанной мазью простыни, ровно и медитативно поднимающейся и опускающейся в такт дыханию. — Ладно, допустим, об этом можно было догадаться — я все-таки сорвалась и угрожала Дирка уволить. Но не за гениальную мысль с подставным отцом, а за то, что он вообще сунулся в дела моей семьи. Я не рассказывала ему подробностей — с чего бы вдруг он пошел и сдал Фаю следовательнице? А ведь, если ваше предположение верно, Дирк должен был именно что прийти сам и доложить, потому как Светлана даже не рассматривала его в качестве свидетеля и к себе не вызывала. А уж история с бегом… — я почувствовала, как неизбежно начинают гореть уши, и обреченно вздохнула. Кажется, об этом было практически невозможно говорить без потери собственного достоинства — только и радости, что Ростислав тоже покраснел как рак и демонстративно закатил глаза.
— Я забыл, что ты говорила про арматуру, когда организовывали поиски Миты на станции, — с нотками раздражения в голосе сообщил он. — А Дирк вообще не знал, что ты меня об этом предупреждала, он был не в нашей группе! Слушай, гм, может, подождешь до утра и переговоришь с Матти? Он лучше разложит по полочкам, как дошел до такого вывода и что нужно предпринять, чтобы проверить теорию. Я бы и сейчас его вызвонил, но у него… — Ростислав вдруг сбился с мысли и смущенно кашлянул.
