планировала остаться на ночь.
А что, у нас с тобой… сегодня пижамная вечеринка?
— Ха, — фыркнула она. Мечтай, чтобы на твои вечеринки приходили такие люди, как я!
Я уже хотела заметить, что она больше не входит в категорию «людей», но прикусила язык. Зачем было ее обижать? А потом я вдруг поняла: ну и что, если она поспит в моей комнате? Это в миллиард раз лучше, чем просыпаться от того, что к тебе пришел сверхпризрак.
— Ладно, как хочешь. — Я залезла под одеяло и выключила свет.
Прошло несколько минут, но я не могла заснуть. Я лежала закутанная в одеяло: натянула его так, чтобы оно закрывало мне лицо. Я больше не хотела чувствовать прикосновение лепестков.
Я приподняла одеяло и прошептала:
— Лидия?
— Да?
— Не, ничего. — Я повернулась на другой бок.
Проснувшись утром, я увидела, что она спит, свернувшись калачиком, паря в тридцати сантиметрах над комодом.
Лидия поехала со мной в школу. Там мы разделились: она сказала, что хочет сходить на некоторые уроки. Видимо, мертвым со временем становится скучновато, потому что при жизни Лидия не особо интересовалась учебой, а теперь вдруг увлеклась школьной программой.
Я считала, что это неплохое занятие. Может, узнает что-то полезное.
После планерки в редакции (длившейся, к слову сказать, двенадцать минут) я пошла на парковку и, сев в машину, стала ждать Лидию. Десять минут спустя я отправилась домой и, приехав туда, быстро осмотрела пустынный дом. Лидии нигде не было.
«Ну и подумаешь. Как будто ты умираешь — простите за каламбур — от желания пообщаться с Лидией Смолл», — сказала я себе.
Когда я достала из сумочки телефон, чтобы поставить его на зарядку, я увидела пропущенный вызов от Джареда. Я пошла на кухню и позвонила ему с домашнего, включив громкую связь, чтобы параллельно приготовить что-нибудь перекусить.
— Где ты? — спросил он.
— И тебе привет, — отозвалась, доставая из кладовки хлеб и арахисовое масло.
Он вздохнул.
— Привет. Я звонил несколько минут назад. Чем ты занималась?
— Ничем, — ответила я. — Только домой приехала.
— Я хотел, чтобы ты пришла ко мне сегодня вечером. Папа работает допоздна.
— Не могу, — сказала я и взяла из холодильника джем. — У меня планы.
— Какие планы?
— Ничего особенного. Хочу поискать информацию для одного проекта.
Я заметила, что, когда Джаред был недоволен, он начинал нетерпеливо сопеть.
Пф-пф.
— Джаред, — проговорила я, — мне надо сделать эту работу.
— Что за проект? Поищи в интернете. Хочешь, я тебе помогу? Какая тема?
Список погибших девочек и призрак, который шипит на меня.
— Прости, — сказала я, намазывая ломтик хлеба арахисовым маслом. — Не получится.
— Но ты же придешь завтра?
— Не знаю. Может быть.
— Да ладно тебе.
— Я не знаю, смогу ли…
— Скажи да.
Хорошо. Если ты так хочешь.
— Да.
— Обещаешь?
— Конечно, обещаю. А сейчас мне пора идти.
— Ладно, — сказал он. — Хорошо тебе поработать.
Я повесила трубку и наклонилась, на секунду закрыв лицо руками.
— Лекси.
В проходе, уперев руки в бока, стояла Кейси.
— Ой, привет. Не знала, что ты дома. — Я пристально посмотрела ей в лицо. Когда она вернулась? Слышала ли, как я зову Лидию?
— Я зашла минуту назад. Старалась не шуметь, потому что ты говорила по громкой связи, ц? — сказала она подчеркнуто ровным голосом. — Нам надо поговорить.
Я закрыла сэндвич вторым ломтиком хлеба и стала резать его на четыре части.
— О чем?
Я ожидала, что она скажет что-нибудь о призраках. Но она сказала:
— О Джареде.
— Или мы можем поговорить о том, чтобы ты не лезла…
— Да-да-да. Чтобы я не лезла не в свое дело. Но я уже влезла. Из-за чего он разозлился на этот раз?
— Все сложно. Ты вряд ли поймешь. — У меня начало пульсировать в висках.
— Лекси, — начала Кейси мягким, ласковым голосом, — тебе не кажется… что Джаред, возможно, немножко чересчур… стремится тебя контролировать?
— Нет, — ответила я, потирая виски.
— Но он так с тобой разговаривает… То, как ты сейчас с ним говорила…
— Нет, — повторила я. — Знаешь, если бы ты почаще стирала свою грязную одежду и мокрые полотенца и поменьше подслушивала, нам обеим жилось бы гораздо легче.
Я шутила, но по глазам Кейси было видно, что мои слова ранили ее чувства.
— Просто… когда ты говоришь с Джаредом, ты как будто сдаешь экзамен. С Картером такого никогда не было.
— Ну да, и где теперь наше «и жили долго и счастливо»? — спросила я. — К тому же твой парень на три года старше тебя. Если у кого и есть проблемы с желанием контролировать, то уж скорее у Китона.
Я обидела ее.
Киту всего шестнадцать. Он из третьего класса перешел сразу в пятый. И он никогда бы не давил на меня из-за того, что я не хочу проводить с ним каждую секунду своей жизни.
— Кейс, я ценю твою заботу, — сказала я. — Правда. Но ты совершенно не права.
Я положила сэндвич на тарелку и отправилась в свою комнату, даже не убрав на место арахисовое масло и джем.
Но до того, как я успела закрыть дверь, Кейси крикнула:
— Подожди!
Я остановилась.
Она глубоко вздохнула, а потом выпалила:
— Как у тебя появились те синяки?
Я инстинктивно отвернулась.
— В прошлом месяце. У тебя был синяк на шее и еще один на лице. Ты пыталась их замаскировать, но я все равно заметила.
На секунду я расфокусировала взгляд, а потом перевела его на тусклый прямоугольник неба, который был виден из моего окна.
— Лекси, скажи мне честно, как перед богом, — проговорила Лекси. — Это сделал Джаред?
— Нет. — Я откашлялась. — Я клянусь.
Я хотела ее успокоить, но что еще я могла сказать? Если бы я намекнула, что это призрак, она бы выспросила у меня абсолютно все. Она бы захотела что-то с этим сделать. И оказалась бы в опасности.
— Кейси, прошу тебя. Ничего не произошло, я просто упала. Ты слишком много беспокоишься.
Я взялась за ручку и примирительно закрыла дверь перед ее носом.
Через пятнадцать минут мы с Лидией уже ехали в библиотеку, чтобы найти информацию о девочках, имена которых узнали в похоронном бюро. Лидия отодвинулась к дверце и сидела, сложив руки на груди. Она молчала всю дорогу и иногда бросала на меня тяжелые взгляды.
— Что такое? — спросила я. — В чем дело?
— Я знаю, ты не захочешь меня слушать, но твоя сестра права.
— Серьезно, Лидия. Я не буду с тобой об этом говорить. Ты ничего не знаешь об отношениях. И вообще, ты умерла, если помнишь. В общем, я знаю, что делаю.
