Кайла посмотрела на свои ноги. Они выглядели нормальными, здоровыми. Так почему бы ей действительно не размять их?
Сара завела ей за голову пухлую руку и осторожно потянула вверх. Уверенными, опытными движениями она помогла Кайле сесть, а потом встать. Ее слабые ноги норовили подогнуться каждую секунду. Опершись на Сару, она попробовала сделать несколько шагов. Правая нога слушалась плохо, и ее пришлось подволакивать.
– Вы уверены, что сможете самостоятельно воспользоваться туалетом, дорогая?
Туалет. Слово не сразу соотнеслось в ее мозгу с белым фарфоровым предметом в отдельной кабинке в углу палаты.
– Да, – ответила она, хватаясь за поручень. Несмотря на затрудненное дыхание и дрожь в коленках, она все же могла стоять без поддержки.
– Если я вам понадоблюсь, я рядом, – сказала Сара и оставила дверь кабинки приоткрытой.
Кайла опустилась на холодное сиденье. Ей пришлось зажать рот рукой, чтобы не закричать, настолько болезненным оказался процесс мочеиспускания. Закончив, она снова схватилась за поручень и заставила себя подняться.
Только теперь она увидела себя в зеркале. Лицо бледное как мел, волосы коротко и неаккуратно острижены, словно их стриг ребенок.
Господи, у нее ведь были роскошные длинные волосы! Джулиан никогда не позволил бы ей подстричься.
Дрожа всем телом, она склонилась вперед, упершись ладонями в прохладное зеркало. Вокруг глаз и рта она увидела отчетливую сеть морщинок. Она никогда не видела себя такой старой… как Роза. Присмотревшись, она заметила у себя седые волосы. И закричала.
– Что стряслось? – В кабинку ворвалась перепуганная Сара.
Кайла с трудом обернулась.
– Я… постарела. Господи, – прошептала она, закрыв лицо руками. – Что со мной произошло?
– Пожалуй, я позову доктора.
– Я постарела. Что случилось? – Кайла вцепилась в рукав сиделки.
– Я сейчас вернусь. – Та вывернулась и опрометью бросилась вон. Через секунду дверь палаты захлопнулась.
Кайла провела рукой по коротким с проседью волосам. У нее перехватило дыхание. Колени подогнулись.
– О Господи!
Сколько же она пролежала в кровати?
Доктор Пени вбежал в палату. Запыхавшаяся, перепуганная Сара следовала за ним. Кайла взглянула на врача и расплакалась.
– Сколько мне лет? – казалось, прокричала она, хотя на самом деле вопрос прозвучал шепотом.
– Успокойтесь, Майк. – Доктор взял ее под руку.
– Меня зовут Кайла, – упрямо поправила она.
– Приготовить успокоительное, доктор? – деловито осведомилась Сара.
– Нет! Не укладывайте меня спать. Я буду вести себя тихо, – пообещала Кайла и судорожно вздохнула, как будто ей не хватало воздуха. Лицо доктора стало расплывчатым из-за пелены слез. – Просто я… испугалась.
Он прикоснулся к ее лицу так ласково, как будто был ей другом, а она пыталась понять: разве можно проспать так долго, что проснешься старой?
– Помните, я говорил вам, что вы были в коме, Майк? Я подумал, что наряду со своим давним прошлым вы вспомните… Впрочем, не важно.
Она поняла, что значит слово «кома», и вспомнила ту девочку, Карен Энн Кинлан, которая лежала на кровати, свернувшись как котенок. Она таяла на глазах и стала почти невесомой…
Доктор Пени продолжал что-то говорить, не зная, что голова у нее раскалывается от страшного рокота, который мешает слушать.
– Скоро вы все вспомните… Кайла. Главное – успокойтесь. Вам нужно отдохнуть.
У нее задрожали губы. Слезы снова наполнили глаза, медленно стекли в уголки рта, отчего язык стал соленым на вкус.
– И долго я… спала?
– Чуть меньше месяца.
Это известие принесло ей облегчение, и она неожиданно рассмеялась. Она захотела вытереть слезы, но промахнулась и ударила себя по носу.
– Все в порядке, – мягко, почти ласково успокаивал ее доктор Пени. – Вы пока еще плохо владеете собой не только в физическом, но и в эмоциональном отношении. Это поправимо. Беспокоиться не стоит.
Она растерянно улыбалась, хотя слезы продолжали ручьем литься из глаз, и теперь уже крупные капли разбивались о ее голую руку. Она чувствовала себя идиоткой, оттого что плакала и смеялась одновременно. В этот момент ее меньше всего волновало восстановление физических способностей, ее волновала собственная жизнь.
– Сколько мне лет?
Доктор смутился и оглянулся на Сару, затем вздохнул и снова посмотрел на Кайлу.
– Пожалуйста, не лгите, – прошептала она.
– Тридцать девять.
– Нет, этого не может быть! Мне двадцать четыре. Я вышла замуж два с половиной года назад. Джулиане только что исполнился год. Я прекрасно это помню, – возразила она, не сводя с него круглых от страха серых глаз.
– Прошло много времени. Случилось множество событий. Вы их пока не помните. Но все вернется. Будет лучше, если вы не станете слишком много думать об этом, тогда память восстановится естественным образом. Просто нужно подождать.
– Я хочу… видеть своего мужа. – Она собрала всю свою волю, чтобы сформулировать эту короткую просьбу.
– Подождите, – кивнул доктор.
Ее оставили в палате одну. Кайла постаралась успокоиться, глубоко и ровно дыша, и залезла в кровать, где чувствовала себя в безопасности. Джулиан скажет ей правду. Он…
Дверь открылась, но на пороге возник не Джулиан, а совершенно чужой человек. Она покачала головой:
– Нет, это не…
Незнакомец подошел к кровати. Она нахмурилась, стараясь подобрать нужные слова, чтобы попросить его уйти.
Он обнял ее за плечи и привлек к себе. Она чувствовала себя тряпичной куклой, безвольно утонувшей в объятиях чужака.
Он смотрел на нее печальными зелеными глазами. Кайла не помнила, чтобы чей-нибудь взгляд действовал на нее так успокаивающе.
– Всегда, – прошептал он.
Это слово задело трепетные струнки глубоко в ее душе. Дрожь в теле прошла, сердце забилось ровнее, даже воздух, который наполнял легкие, показался более свежим.
Это слово – «всегда» – пыталось проникнуть к ней в сознание, кружилось где-то поблизости, но, не найдя пристанища, улетело прочь.
– Вспомни меня. – Он легонько тряхнул ее за плечи.
– Я вспомнила, – вдруг тихо вымолвила она. – Вы – другой доктор.
Он выпустил ее так неожиданно, что она чуть не упала на подушки. Ей показалось, что она против воли чем-то сильно обидела его. Его зеленые глаза словно потухли.
– Простите, – прошептала она, хотя и не понимала, в чем провинилась. – Я хотела видеть своего мужа.
Когда он отвернулся, она едва не закричала. Ей хотелось, чтобы он снова посмотрел на нее, обнял и утешил. Впрочем, она понимала, насколько смешно ее желание.
