взявшаяся пена лезла в нос, в пасть, глаза щипало, я отчаянно вырывался, но мои лапы только скользили в этой пенистой жиже, пахнущей елками…
— Видимо пришел мой последний час, — обреченно подумал я, приготовившись к прыжку.
Вода снова откуда-то потекла, и с меня стали смывать эту отвратительную пену. Я шумно отфыркивался, понимая, что побежден и ни о каком нападении невозможно думать, когда практически тонешь! Я только греб лапами, но было слишком мелко, чтобы у меня появилась реальная возможность поплыть по-настоящему.
Наконец меня вытащили из воды и завернули в мягкую, белую, тонкую шкуру. Я мелко трясся. Что за удовольствие видят Бесхвостые в мытье? Я и так был достаточно чист! Всегда следил за мехом, ежедневно умывался…
— Ника, давай его вытирать и сушить!
Меня нежно обтерли мягкой, белой шкурой и отпустили.
Я спрыгнул с ложа, на котором сидели Па и Вероника, поочереди тряся всеми четырьмя лапами. Я был абсолютно мокрым от кончика хвоста до кончика носа и противно пах. Странно, мокрый я должен был бы мёрзнуть, но мне не было холодно. В этой норе холод не имел силы!
Отойдя подальше от Бесхвостых, я начал быстро вылизываться, чтобы немного подсушить и пригладить шерсть. Было противно, я пах, как дерево в лесу, но делать было нечего, и я лизался, пока не расчесал себя целиком. Распушив шерсть для лучшей просушки, я улегся, поджав под себя лапы, на шкуру на полу. Это точно был мех, но он совершенно не пах зверем.
— Наверное его давно убили, поэтому запах успел выветриться — подумая я с тоской. — Странный зверь. Совершенно незнакомый окрас. Цветы, как на лугу. И поистине огромный. Всю землю укрыла его шкура. Эти Бесхвостые великие охотники… Значит у них и мяса должно быть в избытке… Может и мне что-то перепадет… Размышляя я клевал носом и в итоге заснул…
Не знаю сколько я проспал — в этой странной норе было невозможно определить время. Моя шерсть основательно подсохла и невероятно распушилась. Я даже и представить себе не мог, что она может быть настолько нежной и пушистой, как пух летнего жёлтого цветка, который потом превращается в белое облачко и улетает от порыва ветра.
Рядом со мной никого не было, но где-то слышались голоса. Я ужасно хотел есть, в животе громко урчало, словно лягушки весной пели брачные песни.
— Неужели меня заморят голодом после всех этих пыток водой и мерзкой пеной? — думал я. — Надо пойти, посмотреть чем они там занимаются…
Я встал и отправился на голоса, которые все время пересекались друг с другом. Потом я узнал, что это называется "разговор". Жилище Бесхвостых оказалось весьма просторным. Я обнюхал каждый уголок, ища опасность и пищу, но как ни странно, ничего не нашел. Везде пахло чем-то неживым. Не лежало никаких экскрементов, да и меток территории я не нашел… Предметы необычных форм и непонятного назначения окружали меня со всех сторон. Я запрыгивал, куда смог достать и знакомился с тем, что там находилось…
Наконец я дошел до отдельного помещения, откуда шел запах мяса и еще чего-то незнакомого. Трое Бесхвостых находились там и питались. Они сидели на возвышениях, а их добыча лежала перед ними на еще большем возвышении, на странных предметах, похожих на перевернутые шляпки огромных грибов. Бесхвостые тыкали в еду острыми палочками и клали ее в пасть, вкусно причмокивая.
— Мяу, — сказал я, решив быть воспитанным и показать свои лучшие качества, — вы странно грызете добычу! Я покажу вам, как нужно правильно разделывать ее, если вы поделитесь со мной кусочком…
— Ма, Па, — закричала Вероника, — котик кушать хочет! Смотрите он сам пришел и просит!
— Давайте ему дадим что-нибудь, — робко сказал Па. — Если у нас нет сырого мяса, я дам ему половинку своей котлеты… А после обеда схожу в магазин и куплю все, что нужно коту.
— Как бы не так! — воскликнула Ма. — Смотрите-ка! Котлетку он ему отдаст! Да разве эту тощую морду половинкой котлетки накормишь? Ешь сам! Я печенку говяжью сегодня купила. Свежая, не мороженая. Сейчас отрежу этому проглоту блохастому! Ника, не смей котлету пол стол совать! Я все вижу! А то я быстро этого помоечного кота отправлю туда, откуда он явился!
Смотря на это и прислушиваясь, я понял, что вожаком стаи была Ма. Хоть она и не превышала размером Па, и голос ее был не так громок и мощен, как у него, но она явно привыкла командовать этой маленькой стаей. И было заметно, что ее приказы исполняются.
— Нужно подружиться с ней, — подумал я. — Нахождение общего языка между двумя вождями — всегда половина успеха любого дела.
Подойдя к Ма, я вежливо муркнул:
— Приветствую тебя, о, вождь клана Бесхвостых! Позволь представиться: я — вождь маленького клана Серки, дочери великого вождя Серка, брат будущего вождя Мау, клана великого Фура. Не позволишь ли ты, уважаемая, присоединиться к вашей трапезе? Я голоден, мне нужно восстановить силы. И ты не опозоришь свою честь, если накормишь меня!
Ма выслушала мою тираду, встала, открыла высокий белый предмет, из которого пошел сильный холод, как зимой, достала кусок чего-то вкусно пахнущего и положила это на возвышение. Потом взяла длинный, блестящий предмет и стала кромсать кусок на длинные полосы.
— Это клык! Это отдельный клык, которым они кусают мясо, чтобы засунуть его в пасть! Хитрые Бесхвостые! У них нет когтей, нет клыков, нет лохматой шкуры, они огромны, но беззащитны! Поэтому они придумывают себе самоперемещающиеся "норы" и клыки, которые носят в лапах!
Мне стало жаль их, никчемных, я подошел к задним лапам Ма и лизнул одну их них.
— Ой, — сказала Ма, — смотрите, он ко мне подлизывается. Ну ладно, ладно, не стану я тебя гнать. Живи у нас! Если не будешь гадить по углам и рвать обивку диванов и обои, то мы с тобой подружимся. Ты вполне симпатично выглядишь, когда чистый. На Солнце похож! Будешь зваться Рыжиком!
Я понял, что моя речь пришлась ей по вкусу, стал, тереться о ее задние лапы мордой, боками и громко урчать.
— Ладно, ладно, — уже не зло ворчала Ма, — я поняла, ты хороший, умный котик. Мы с тобой подружимся.
Она положила мелконарезанные кусочки печени на перевернутую шляпку гриба и поставила перед моим носом. Уговаривать меня не пришлось. Я мгновенно оказал ей честь, сметя пищу в один присест.
— Ооооо, какой ты голодный… — промолвила Ма. — Но я тебе пока больше ничего не дам. Так и объесться недолго. Иди пока, знакомься с домом…
Я благодарственно
