2. Кто такой человек, известный как Хэмнет Седлар? Нам известно, что некий Хэмнет Седлар существует, благодаря сведениям из Скотленд-Ярда, и мы знаем, что человек с таким именем нанят новым хранителем Британского музея. Но является ли человек, представившийся в музее как Хэмнет Седлар, настоящим Хэмнетом Седларом, или же он только выдает себя за него, как думает отец? Он, безусловно, вызывает подозрения, так как солгал о дате своего прибытия. Мертв ли настоящий Хэмнет Седлар? Занял ли этот человек его место и присвоил ли его имя? Каков мотив его лжи о дате прибытия? Что он делал в промежутке между подлинной и мнимой датой?»
— Фу! — прервал ее молодой мистер Роу. — Что за извилистое мышление!
Пейшнс бросила на него сердитый взгляд и продолжила:
«3. Если Хэмнет Седлар — не доктор Алес, что произошло с доктором Алесом? Почему он исчез?
4. Что в действительности произошло с Донохью?
5. Кто напал на Гордона и меня, похитив конверт?
6. Кто такой рубильщик, если он — не доктор Алес?
7. Кто пришел следом за рубильщиком и опустошил тайник? Это мог быть сам доктор Алес — естественно, он знал секрет своего тайника».
— Минутку, Пейшнс, — сказал Лейн. — Откуда вы знаете, что рубильщик не был доктором Алесом и что в дом Алеса прошлой ночью приходили двое?
Пейшнс начала объяснять. Лейн смотрел на ее губы и кивнул, когда девушка умолкла.
— Великолепно, не так ли, Гордон? Это все?
— Нет. Есть еще один вопрос. — Пейшнс нахмурилась. — Самый важный и самый озадачивающий.
«8. Вокруг чего вращаются все эти загадки? Несомненно, вокруг «тайны, стоящей миллионы», о которой упоминал доктор Алес. Но эта тайна связана с символом, оставленным Алесом отцу на хранение. Поэтому все зависит от последнего вопроса: что означает этот символ?»
Отложив список, она снова принялась делать наброски. Некоторое время мужчины молчали. Потом Роу, рассеянно наблюдавший за движениями карандаша Пейшнс, напрягся и приподнялся со стула. Пейшнс и Лейн с любопытством посмотрели на него.
— Что вы там пишете? — резко осведомился молодой человек.
— Что? — Пейшнс моргнула. — Этот чертов, символ — «зHS wM».
— Эврика! — вскричал Роу и вскочил на ноги, сверкая глазами. — Я все понял! Как же это по-детски просто!
Друри Лейн встал и подошел к столу.
— Значит, вы наконец догадались, — сказал он. — Я понял это в тот день, когда мы сидели в кабинете вашего отца, Пейшнс, и он развернул бланк библиотеки Сэксона, продемонстрировав то, что на нем написано. Объясните ей, Гордон.
— Ничего не понимаю! — пожаловалась Пейшнс.
— Где я сидел, когда вы только что изображали символ? — спросил Роу.
— Перед столом, лицом ко мне.
— Вот именно! Иными словами, я видел знаки символа так же, как, должно быть, видел их мистер Лейн, сидя лицом к вашему отцу по другую сторону стола. Я видел их вверх ногами!
Слабо вскрикнув, Пейшнс схватила бумагу и перевернула ее. Теперь символ выглядел так:
— «Wm She», — медленно произнесла она. — Это похоже на подпись... W-m... William... — Мужчины внимательно наблюдали за ней. — William Shakespeare! — воскликнула Пейшнс, вскочив на ноги. — Уильям Шекспир!
* * *
Пейшнс сидела на ковре у ног старого джентльмена; его длинные белые пальцы играли с ее волосами. Роу расположился напротив.
— После того дня я неоднократно это обдумывал, — устало объяснял Лейн. — С аналитической точки зрения все выглядит достаточно ясно. Доктор Алес не копировал факсимиле шекспировского автографа — факсимиле было бы написано елизаветинским шрифтом. Он написал своим почерком — вероятно, стремясь сделать смысл еще более ясным — прописные буквы этой необычной шекспировской подписи. Необычной ее делают строчное «m» и рукописное «е». Но почему прописное «Н»? Очевидно, какая-то причуда ума Алеса. Впрочем, это не важно.
— Важно то, — сказал Роу, — что это один из вариантов шекспировского автографа. Странно!
Лейн вздохнул:
— Вам должно быть известно лучше, чем мне, Гордон, что существуют только шесть полностью аутентичных подписей Шекспира.
— Кстати, о странностях, — заметил молодой человек. — Одна из них — «Willm Shak'p'»
— Да. Но есть несколько так называемых «сомнительных» автографов, один из которых выглядит почти в точности как символ Алеса — прописное «W», строчное «m» наверху, пропуск, затем прописное «S», строчное «h» и строчное рукописное «е» также наверху.
— Как староанглийское написание «уе»? — спросила Пейшнс.
— Совершенно верно. Этот сомнительный автограф фигурирует в издании «Альдине Пресс»[66]«Метаморфоз» Овидия[67], находящемся ныне в Бодлианской библиотеке в Оксфорде.
— Я видел его, когда был в Англии, — кивнул молодой человек.
— Я навел справки в Бодлианской библиотеке, — продолжал старый джентльмен. — Овидий все еще там. Понимаете, я подумал, что все дело может быть связано с кражей этой книги. Конечно, это нелепо.
Пейшнс вновь почувствовала его пальцы на своей голове.
— Доктор Алес говорил, что «тайна» стоит миллионы, и оставил копию автографа Уильяма Шекспира как ключ к этой тайне — от этого нам и следует отталкиваться. Теперь вы понимаете, что это за тайна?
— Вы имеете в виду, — с благоговейным страхом спросила Пейшнс, — что все эти загадочные события вращаются вокруг седьмой подлинной подписи Шекспира?
— Похоже на то. — Роу с горечью усмехнулся. — Я потратил молодость на копание в елизаветинских рукописях, но ни разу не наткнулся даже на намек вроде этого.
— Если тайна действительно стоит миллионы, — снова заговорил Лейн, — значит, доктор Алес имел основания верить, что подпись подлинная. Вопрос в том, каким образом она могла стоить миллионы.
— Сама по себе она бы обладала колоссальной литературной и исторической ценностью, — сказал молодой человек.
— Да, седьмой подлинный автограф Шекспира даже на аукционе был бы продан не меньше чем за миллион — не знаю, имелись в виду доллары или фунты стерлингов. Но никакая подпись не существует сама по себе — как правило, подписи прилагаются к документу.
— Бумага, спрятанная в книге! — воскликнула Пейшнс.
— Это верно, хотя и не всегда, — задумчиво промолвил Роу. — Конечно, шесть аутентичных подписей присутствуют в документах — один в письменных показаниях, фигурирующих в судебной тяжбе, в которую был втянут Шекспир, второй на купчей дома, который он приобрел около 1612 года, третий на закладной, касающейся того же дома, а еще три на трех листах завещания. Но автограф мог быть и на форзаце книги.
