Кендал, заранее вызубрив имена разных старинных знакомых Моллиного семейства, и семья приняла его с распростертыми объятиями, как некоего молодого человека, который, возможно, выбьет из головы у дочери возлюбленного ею «преступника». Боюсь, что и он, и Молли долго потешались над этим. Как бы то ни было, он на ней женился, на ее деньги купил эту гостиницу, и вместе с Молли они прибыли сюда. Я думаю, он прекрасно распорядился ее деньгами. Потом он встретил Эстер Уолтерс и понял, что в перспективе денег может быть еще больше.
— А почему он меня не пришиб? — спросил мистер Рейфил.
Мисс Марпл тихо кашлянула:
— Я полагаю, что для начала он хотел быть уверен в Эстер Уолтерс. Кроме того… Я имела в виду, что… — несколько смутившись, она замолкла.
— Кроме того, он прекрасно понимал, что долго ждать не придется, — спокойно сказал мистер Рейфил, — и будет лучше, если я окочурюсь сам. Смерь миллионера вызвала бы скрупулезное расследование, не то что какие-то там жены, разве нет?
— Да, вы совершенно правы, — ответила мисс Марпл. — Он такое тут вытворял! Вы посмотрите, как он заставил Молли поверить, что она душевнобольная, — сначала давал ей всякие наркотики, чтобы у нее начались кошмары и галлюцинации, а потом подбросил ей книгу о психических заболеваниях! А знаете, ваш Джексон оказался насчет этого довольно сообразителен. По-моему, он опознал состояние Молли как результат наркотического воздействия. Ведь он проник в бунгало Кендалов, когда я сидела там при Молли, и зачем-то полез к ним в ванную, где я его и застала. У него в руках был крем для лица. Возможно, он вспомнил про ведьм, натирающих себя мазями с белладонной, и решил, что белладонна в креме могла привести к тем же результатам. У Молли были провалы в памяти, временами она не соображала, где она и что с ней; должно быть, ей казалось, что она летает, и не мудрено, что она стала бояться самой себя. У нее появились все признаки душевного расстройства, так что Джексон был на верном пути. Может быть, его вдохновили рассказы майора Полгрейва про индийских женщин, которые пользовали своих мужей дурманом…
— Да уж, этот майор Полгрейв воистину силен! — воскликнул мистер Рейфил.
— Он сам предопределил свое убийство, — сказала мисс Марпл, — и убийство этой бедняжки Виктории, и чуть не ускорил убийство Молли, но он точно опознал убийцу.
— Что вдруг заставило вас вспомнить про его стеклянный глаз? — полюбопытствовал мистер Рейфил.
— Кое-что из разговоров с сеньорой де Каспеаро. Она несла какую-то чушь про то, какой он был с виду поганый и мерзкий, и что у него был дурной глаз. Я сказала ей, что глаз у него был просто стеклянный, и он, бедный, ничего уже не мог с этим поделать, а она сказала, что глаза у него смотрели в разные стороны, что они были косые — конечно, так оно и было, и потом она добавила, что косоглазые приносят несчастье. Я ведь знала, знала, что в тот день я услышала нечто, имеющее большое значение, и прошлой ночью, сразу после того, как обнаружили Лаки, меня озарило! Вот тогда я и поняла, что нельзя терять ни минуты.
— Ну, а как это Тим Кендал укокошил другую даму?
— По чистой случайности. Я думаю, план у него был такой: убедить всех, включая и Молли, что она психически больна и после достаточной дозы того, чем он ее опаивал, он, видно, сказал ей, что они должны распутать это загадочное убийство Виктории: после того, как все уснут, им нужно выйти порознь и встретиться в назначенном месте у реки. Он, вероятно, намекнул, что догадался, кто убийца, и убедил, что надо устроить ловушку, и Молли покорно пошла. Но она была под воздействием выпитого и мало что понимала, поэтому она и задержалась. Тим прибыл туда первым и увидел ту, кого он принял за Молли: золотистые волосы, бледно-зеленая шаль. Он догнал ее сзади, зажал рукой рот, бросил в воду и там держал, пока она не захлебнулась.
— Милый мальчик! Но не проще ли было отравить ее наркотиком?
— Конечно, намного проще, но это могло бы вызвать подозрения. Вспомните, что все сильнодействующие снотворные были от Молли спрятаны, и если бы у нее оказался новый запас, то кто, кроме мужа, мог бы его оставить? Но, когда, обуреваемая отчаянием, она пошла и утопилась, покуда ее муж спал сном праведника, это выглядело бы в духе романтической трагедии. Никому бы и в голову не пришло, что она была утоплена. Кроме того, — добавила мисс Марпл — убийцам с трудом даются простые решения — они не могут удержаться от хитроумия.
— Кажется, вы уверены, что знаете про убийц абсолютно все! Значит, вы думаете, Тим не знал, что убил не ту?
Мисс Марпл покачала головой.
— Он даже не взглянул ей в лицо, постаравшись сделать все как можно быстрее. Потом, выждав около часу, начал поиски, разыгрывая обезумевшего мужа.
— Но кой черт дернул Лаки тащиться среди ночи к реке?
Мисс Марпл смущенно прокашлялась.
— Я думаю, возможно, она… э… кого-нибудь поджидала.
— Эдварда Хиллингдона?
— О, нет, — сказала мисс Марпл, — там все кончено. Просто я подумала… что может быть… она ждала… Джексона.
— Джексона?
— Ну, я заметила… как она… несколько раз смотрела на него, — потупив глаза, прошептала мисс Марпл.
Мистер Рейфил присвистнул.
— Мой зараза Джексон! Ему палец в рот не клади! А Тима, небось, чуть кондрашка не хватила, когда он обнаружил, что «замочил» совсем не ту?
— Да, да. Он, должно быть, совсем обезумел. Здесь бродила живая Молли, а слухи о ее психическом расстройстве, которые он столь усиленно распространял, не продержались бы и мгновения — попади она в руки опытному специалисту. К тому же она бы сразу рассказала, что он просил ее встретиться с ним у речки — и где оказался бы тогда Тим Кендал? Ему оставалось только покончить с ней как можно быстрее, и у него теперь была прекрасная возможность: все поверили бы, что Молли в припадке безумия утопила миссис Дайсон, а потом в ужасе от содеянного лишила жизни и себя.
— И тогда-то, — привстал мистер Рейфил, — вы и решили стать Немезидой, а? — Внезапно он откинулся назад и расхохотался во все горло. — Это чертовски хорошая шутка,
