выбранную кастрюлю, хоть она и была вроде чистой и отмерить нужное количество моркови.
— Сорр Вильямс, не подскажите, где у нас пекут хороший хлеб с отрубями? — спросила я.
— Так может домашнего? Лучше, чем печёт моя жена, я хлеба никогда не ел. И с отрубями у нас постоянно на столе. — Ответил сорр Вильямс.
— Мне нужны подсушенные в печи кусочки такого хлеба. Как сухарики. — Уточнила я. — Если это не трудно, буду очень благодарна. И конечно эти разъезды пойдут в оплату за сегодняшний день.
— Даже не думайте, все траты возьмёт на себя мой муж, лорд Норимар. — Перебила меня, внимательно слушавшая наш разговор леди. — И даже не вздумайте спорить!
В результате, через без малого два часа, ребёнок был сначала накормлен тёплым морковным супом пюре с подсушенным хлебом и напоен овсяным отваром. Из комнаты всех выгнали, комнату проветрили и сменили постель.
Мы с медикусом в один голос утверждали, что свежий воздух ребёнку необходим чуть ли не наравне с лекарствами.
— Спит, — еле заметно улыбнулась леди, поправляя на сыне одеяло.
— Леди, мне необходимо появиться в управе, меня сегодня ждут к назначенному часу. — Предупредила я.
— И потом вы вернётесь? — спросила она.
— Да, ребёнок захочет кушать. А суп должен быть свежий, а не разогретый. Я приду и приготовлю. — Заверила её я.
— Научите меня его готовить? — тут же уточнила леди.
— Конечно, ничего сложного. Я бы вообще этот рецепт в рамочку и на стену в аптеке вывесила. Но это не лекарство. — Пожала плечами я.
В управу я всё-таки опоздала, хоть и не сильно. Но старший йерл был недоволен. Как выяснилось не только моим опозданием.
— Напомните мне, фрау, когда это я обещал вам заняться розыском тайников с деньгами вашего мужа? — сложил йерл руки на богатырской груди.
— Не помню такого. А обещали? — приподняла бровь я.
— Я вот тоже не помню, но уже половина города уверена, что клялся чуть ли не на крови! — сузил и без того интересного разреза глаза йерл Ногарэ.
— С ума сойти, — засмеялась я, догадавшись откуда растут ноги у этих разговоров.
— Вы меня скоро с ума сведёте! — ответил мне мужчина, когда я ему пересказала утренний разговор с сорром Вильямсом и описала, где и при каких обстоятельствах он состоялся. — Вы же знаете как это бывает. Один услышал, второй дополнил, третий пересказал. А в результате, старший йерл обещал. И если таких тайников не найдётся, и я денег покойного вам не передам, пойдут ещё более интересные слухи о том, что я обманул несчастную и беззащитную вдову и присвоил деньги себе.
— Так совсем рядом, чтобы вот так хорошо слышать наш разговор никого не было, — оправдывалась я.
— О! Фрау, когда надо услышать то, что их не касается, у жителей нашей столицы просто потрясающий слух! — усмехнулся йерл Ногарэ.
— А если вдруг на самом деле найдёте, отдадите? — спросила я улыбаясь.
— Нет, фрау, себе заберём, как сувенир на память о сорре Фреге, — рыкнул старший йерл.
Пообещав, что документы, которые я просмотрела и опознала в них свои заметки, которые когда-то передала йерлу, мне принесут в аптеку в понедельник, где я смогу с ними ознакомиться, старший йерл начал заполнять форму для приобретения мной охранной сферы. На всякий случай, старший йерл несколько раз напомнил мне о стоимости подобного приобретения.
— А воспользоваться этой сферой вам вероятно никогда и не придётся! — говорил он.
— В любом случае моя жизнь стоит гораздо больше, чем эта сфера. И ставлю её я, но пользоваться ею смогут даже мои правнуки. Так что это ценное приобретение для аптеки. — Пожала плечами я.
Ведь сказать правду, что после находки во флигеле, я больше чем уверена, что сферой я воспользуюсь, я не могла. На самом деле, я была не уверена, что одной только сферы достаточно.
После управы, к счастью, деньги за сферу надо будет отдать только после её установки, я отправилась обратно в особняк леди Сессиль. Там же провела и следующий день. Лекарства, которые давал сам медикус, овсяный отвар и суп, сделали своё дело. Ребёнок конечно не выздоровел, но дела явно пошли на поправку. За двое суток лечения, улучшение было заметно. У ребёнка проснулся аппетит к вечеру воскресенья на измученном личике появилась улыбка.
Предупредив, что диету нужно соблюдать ещё как минимум пару дней, а потом можно заменить воду в супе на бульон и понемногу вводить отварное мясо, я собиралась откланяться. Но леди Сессиль меня остановила.
— Может будут ещё какие-то советы? — спросила она.
— Да советов нет, я же не медикус. — Ответила я.
— А мысли? — склонила голову к плечу леди Сессиль.
— Мои мысли могут быть наговором и напрасными подозрениями. — Предупредила я.
— Я бы хотела их услышать! Хотя бы для того, чтобы узнать насколько они созвучны с моими. Я ведь замечала ваши взгляды, фрау. Но красноречивее ваших взглядов были ваши действия. Вы мыли даже чистую посуду, не оставляли еду для моего сына и питьё без присмотра, и не позволяли никому, кроме вас и меня готовить для него. Но при этом спокойно и с благодарностью приняли хлеб, который привозил вам ваш извозчик. — Перечисляла леди. — Да и первое, что вы попросили сделать, фрау, это приготовить для Марка угольную пасту. Моя мать приказывала своему медикусу готовить её каждый раз, когда подозревала, что ей что-то добавили в еду. Согласитесь, наталкивает на размышления.
— Леди, любой медикус подтвердит мои слова. Дизентерия возникает в первую очередь от грязи. Впрочем, это колыбель для многих заболеваний. — Вздохнула я, влезать ещё и в это дело, мне не хотелось, но промолчать сейчас, означало позволить кому-то продолжать своё тёмное дело. — Но видите ли, не бывает такого, что в семье, проживающей вместе, дизентерией болеет кто-то один. Это странно. Дома чисто, ребёнок ухожен и на кухне есть целый набор посуды для приготовления пищи ребёнка.
— Да, сыну готовят отдельно. Еда взрослых для него может оказаться слишком острой или вовсе не подходящей, — впервые я слышала голос лорда Норимара.
— Это правило аристократов. Все остальные едят все вместе, и прекрасно живут. — Не удержалась я. — Да и упоминание, что двое детей уже погибли при тех же обстоятельствах, но такая зараза, как дизентерия не коснулась грудного младенца? Видимо потому, что вопреки принятому среди аристократов, леди кормила сына сама.
— На что вы намекаете, фрау? — присоединился к разговору очень знакомый мне герцог.
— Кузен, не перебивай фрау Анну, — чеканя каждое слово произнесла леди Сессиль. — А вы продолжайте, Анна, намекайте не стесняясь.
Глава 34
— Думаю,
