— Ты была в тех же кустах? — снова перебил девочку вождь.
— Нет, напротив.
— Продолжай.
— А потом за ней прибежал дядька Хойнак. Стал звать ее и тоже полез в кусты. Они там и остались… Я подумала, у них там любовь. А потом пришел другой дядя. Хойбулат. Они друзья. Звал-звал он дядю Хойнака, а тот не отвечал. Он тоже полез в кусты и вылез оттуда с дядей Хойнаком. Тащил его по земле и плакал. Потом дядя Хойнак схватил Хойбулата и стал есть. Наверное, за то, что тот помешал ему… любиться. А потом…
— Ты молодец. Спасибо тебе. Можешь идти, — разрешил вождь. — Хойсира, выйди сюда, — позвал он женщину.
Женщина с лицом красным как малина робко вышла из толпы. Остановилась и потупилась. Вождь некоторое время изучающе смотрел на сестру.
— Хойсира, я знаю, что ты в это время выгоняла коров на пастбище и ругалась с Хойникой, волосы ей на голове выдергивала и под глазом синяк поставила. Она приходила, жаловалась на тебя. Но поясни нам, кто мог быть в твоей одежде? Девочка ее узнала.
— Я не могу этого сказать. Я не знаю. У меня пропала ночью моя одежда, которую я постирала и развесила сушиться. А у отца пропали сапоги…
— Брешет она все, как блохастая собака! — раздался визгливый женский голос из толпы. — Заманила парней в кусты, и они подрались между собой. Сучка! А потом околдовала их. Вот они и стали вурдалаками. На костер ее!..
— Цыц, баба! — прикрикнул кто-то на женщину. — Язык у тебя поганый.
— А ты мне, старый, рот не закрывай. Защищаешь свою дочь, а она колдунья, порчу на всех наводит…
— Хойника, выйди и ты, — приказал вождь.
Раздвигая плечами толпу, вышла дородная женщина. Уперла руки в боки и обвела старейшин одним глазом. Второй заплыл и был фиолетово-синий.
— Ну, чего хотел? — без страха спросила она вождя.
— Хотел еще раз спросить: кто тебе подбил глаз?
— Вот она! Сучка брошенная. Разве от хорошей жены мужик уйдет?..
Она не договорила. Хойсира вцепилась ей в волосы и дернула вниз. Нагнула истошно орущую женщину и коленом сильно стала бить по лицу. Раз, другой — и все молча, с остервенением. И убила бы, если бы воины не оттащили ее от Хойники. Та выла и размазывала кровь по лицу.
— Да, ревность смерти подобна, — философски проговорил один из старейшин. — Поделом тебе, Хойника. Не будешь с чужими мужьями спать. Тебе что, мало холостых парней, что ты ноги задрала перед женатым? За это у нас бьют розгами…
— За что розгами? — плача, спросила Хойника. Она шмыгала носом и продолжала реветь. — Мы живем вместе как муж и жена. Не имеете такого права…
— Хойника, успокойся, — перебил ее вождь. — Право такое имеем, пока Хойшан не сказал нам, что ты его жена. Пусть выйдет и подтвердит твои слова.
— А нету его.
— А где он?
— Как вчера ночью ушел, так и не появился. Я думала, он к этой… вернулся. Спросила ее, а она начала драться.
— Понятно. Вы вместе вернулись с пастбища?
— Да, все вместе…
— Когда?
— Так ясно когда. После того как на площадь вытащили тела. Смотрим! А та-ам! Батюшки… Кровищи…
— Так как же Хойсира могла быть одновременно в двух местах? На пастбище и на выгоне?
— А я откуда знаю? — удивилась Хойника. — Это вы у ведьмы спросите!
— Понятно. За бездоказательное обвинение в колдовстве и порче назначаю тебе десять розг. Чтоб не возводила напраслину. И десять розг за связь с женатым. Уведите ее на место позора! — распорядился он.
Двое воинов подхватили орущую женщину и подняли над землей. Та обмякла и не хотела идти. Истошно вопя, она призывала кары на голову вождя и его семьи.
— Твари! И ты, и твоя сестра. А-а! Этот старый пердун… Ненавижу-у! Чтоб вы передохли… У-у!.. Чтоб вас гром убил…
— Отец! — обратился вождь к Хойваму. — Ты видел, кто у тебя украл сапоги?
— Видел, но не поверил своим глазам, — ответил старик. — Я думал, это мне приснилось.
— Как это видел и не поверил? — удивился Хойдрым.
— А так. Забежал в комнату маленький, с локоть ростом человечек. Пробежал по комнате, нагло испортил воздух, сказал мне: «Закрой глаза или прокляну». Я прикрыл и стал смотреть, а он говорит: «Подглядываешь?» — и ударил меня по лбу. Я уснул, а когда проснулся, сапог не было. Думал, что человечек мне приснился, а сапоги спрятала дочка, чтобы я на улицу не выходил…
— И ты тоже видел маленького человечка?
— Может, видел, а может, это сон. Но сапог нет… — ответил старик и замолчал.
— Ничего не понимаю! — воскликнул вождь. — А кто тогда был в одежде сестры? Этот маленький человечек? Но спутать Хойсиру с человеком ростом с локоть, трудно.
— А что тут понимать? — произнес Хойвам. — Некромант тут действует, и у него подручный, маленький проказник. Этот проказник украл женскую одежду и мои сапоги, так как женские сапоги некроманту малы.
— А зачем она ему? — удивился Хойдрым.
— А затем, что он остался без одежды. Его видела, как голого утопленника, Хойтаза, а мальцы видели карлика. Это вам, недоумкам, трудно понять, что племени объявлена война на выживание. Нас выживают с насиженного места.
Вождь ненадолго задумался.
— Это мне понятно, отец. Не пойму, почему некромант пришел голый? И зачем ему женское платье?
— Тоже мне загадка! — пренебрежительно фыркнул старик. — Это для тебя и Хойрока тайна. А мне понятно, что чужого мужчину в поселке узнают сразу, а вот женщину поди разбери еще… Что в общем-то и случилось. Чужак в женском платье ходит по поселку и убивает наших мужчин. А что делают вождь и шаман? Устраивают разбирательство. И пока все глазеют на это представление, некромант спокойно продолжает убивать. Ждите еще мертвецов. — Он замолчал, оперся на палку и уставился на костер.
— Это не наша война, — произнес второй старик. — Это война колдунов. Здесь нет открытой драки один на один, когда ты видишь лицо врага и побеждаешь его в честной схватке. Что скажет уважаемый Хойрок? Он все время отмалчивается, как будто он не из нашего племени и все, что происходит, его не касается. Это неправильно.
Вождь посмотрел на шамана. Тот был мрачен, но спокоен.
— Я могу сказать, что мы делаем все, чтобы его поймать. Колдун очень силен. Он не только некромант, он еще ходит там, где ходят духи. Он может оттуда, — шаман показал на небо, — видеть все, что происходит в поселке и в его окрестностях. Мы даже вчера ночью почти поймали его. Я знаю, как он выглядит. Но он сумел сбежать. Он может отводить глаза и быть невидимым.
— Ты знаешь, как он выглядит? — переспросил вождь. — Расскажи народу, чтобы все знали его.
— Он молод, ему нет и тридцати зим. Кроткая борода. Видно, что он ее сбривает. Но недели две это не делал. Широкие плечи, большие глаза, как у девушки, и взгляд убийцы. Мне кажется, он помешан на убийствах.
