чтобы посмотреть женщине в лицо.
– Но я не настолько опасен, чтобы вы не приняли мою помощь. Я не настолько опасен, чтобы вы не боялись оставаться со мной в пустыне, хотя у меня два автомата. Я не настолько опасен, чтобы вы не боялись сказать мне, как собираетесь сделать все возможное, чтобы упрятать меня в тюрьму. О чем это говорит, Уолш? Это должно говорить о том, что вы видите во мне скорее спасителя, чем демона.
Она немного подумала.
– Правосудие, о котором я говорю, – это не то правосудие, которое вы свершили над теми людьми. Я уважаю закон.
– Вы недостаточно уважали закон, чтобы заставить всех этих подонков перестать вышибать мозги и сесть в импровизированном судебном зале в грязи, чтобы вы их могли осудить как следует. Вы можете уважать закон, сколько хотите, но здесь никакой закон не спасет вашу задницу так надежно, как этот ржавый АК с грязными пульками.
– Я не дура. Я…
– Нет, вы именно такая! Все международные законники – сплошные идиоты. Наивные, глупые овцы, которые считают, что лучший способ заставить суданское правительство сложить оружие и прекратить геноцид – это составить обвинительные акты в Нидерландах и послать сюда добреньких юристов, чтобы бродить по пустыне и строчить гребаные отчеты. Можете считать себя святой, но здесь вы абсолютно ничего не измените.
Она уцепилась за его слова.
– А то, чем вы здесь занимаетесь, должно что-то изменить?
Корт хотел промолчать, но не сдержался.
– Вы чертовски правы. Так и есть.
– Значит, вы доставляете контрабандное оружие вместе с русскими и расстреливаете раненых. Это часть вашего плана по изменению мира к лучшему?
– Нет. Это был отвлекающий маневр.
– Тогда в чем ваша задача?
– Я не собираюсь рассказывать вам об этом.
– Почему?
– Неужели я выгляжу настолько тупым? – спросил Корт. – Пока мы не достигнем Дирры, то останемся на одной стороне. После этого вы пойдете своим путем, я – своим, и на этом все.
В его словах прозвучала окончательность, не ускользнувшая от Элен, и она оставила его в покое.
Они еще три часа ехали по пустошам, не обменявшись ни словом.
* * *
После пяти вечера Джентри оглянулся на женщину, чтобы проверить ее состояние. Она обгорела на солнце и сильно устала, но все еще прямо сидела в седле. Он остановил свою лошадь, слез на землю и отвязал бурдюк от седла. Потом напоил серую арабскую лошадь теплой водой, долгожданной для животного. Через полминуты он повторил этот процесс с лошадью Элен. Между тем женщина оглядывалась по сторонам, как будто спала в седле и только теперь проснулась.
Корт поднял голову и увидел странное выражение на ее лице.
– Что за чертовщина? – в ее голосе звучало скорее любопытство, а не тревога.
Джентри проследил за ее взглядом в ту сторону, откуда они пришли.
– Хабуб, – мрачно сказал он. – Песчаная буря.
Элен благоговейно смотрела на это зрелище. На плоской равнине, по которой они недавно проезжали, как будто выросла огромная гора. И эта гора надвигалась на них.
Корт поспешно привязал опустевший на три четверти бурдюк к седлу своей лошади. Потом вставил ногу в стремя и забрался в седло.
– Слезайте с вашей лошади и садитесь за мной. Скорее!
– Нет, – машинально ответила она и тут же спросила: – Почему?
– Если мы останемся на двух лошадях, то нас разнесет в стороны, а здесь это недопустимо. Садитесь за мной, скорее!
Элен помедлила, но потом слезла со своей гнедой кобылы и подошла к Корту. Он подсадил ее себе за спину, и она плотно обхватила его за пояс. Он передал ей один из тюрбанов, позаимствованных у мертвых джанджавидов.
– Закройте лицо, – сказал он. – Даже глаза.
– А вы? Как вы будете видеть дорогу?
Корт обмотал тканью свое лицо.
– Я не буду видеть, но постараюсь удержать нас в правильном направлении. Но самое главное – оставаться на лошади. Здесь негде укрыться и переждать бурю. Нам придется пройти через нее.
В идеальном случае Корт бы спешился и переждал бурю, но сейчас разумная тактика была роскошью, которую он не мог себе позволить. В Ираке он видел хабубы, которые продолжались до трех дней. Он понимал, что НСБ в любой момент может послать новых людей для охоты на них. Меньше всего ему хотелось угробить свою лошадь в глубоком овраге или вслепую налететь на полевой лагерь джанджавидов, но продолжение пути с учетом этих рисков было предпочтительнее по сравнению с остановкой при минимальном количестве воды и без какой-либо защиты.
Минуту спустя их настиг прохладный бриз, а вскоре после этого пришла туча пыли и песка. День внезапно сменился ночью; солнце исчезло в одно мгновение, и их объяла темная мгла. Чувство клаустрофобии охватило Элен, но она могла лишь плотнее кутаться в тюрбан и прижиматься лицом к потной футболке человека перед ней. Человека, который спас ей жизнь, но считал себя вправе судить о жизни других.
Корт поднес часы к глазам, пользуясь краем головной повязки как защитным козырьком. Он едва мог видеть, и пыль тут же осела на его роговице. Функция GPS по-прежнему бездействовала, но компас работал. Они направлялись на восток-северо-восток. Дирра находилась где-то впереди, но он не имел понятия, с какой скоростью они движутся посреди бури, поэтому главная проблема состояла в том, чтобы не пройти мимо окраины города в пыли или ночью. Конечно, там будет включен свет, хотя электричество в Дарфуре почти отсутствовало, но вокруг были пологие холмы, просевшие русла пересохших рек и скалы, которые вполне могли скрыть источники света, даже если пыльная буря затихнет.
Корт уже чувствовал, что обезвоживание влияет на его восприятие. Он ощущал усталость, легкое головокружение и дезориентацию, как будто крепко выпил. Нужно было побыстрее восстановить водный баланс организма. Хотя он ничего не видел в дюйме от своего лица, но отстегнул флягу от седла, открыл ее и поднес ко рту. Пыль и песок в воздухе и во рту сразу же смешались с горячей затхлой водой, превратившись в жидкий грязевой суп. Тем не менее он сделал глоток, хорошо понимая, что полезное далеко не всегда бывает приятным.
Он отвел руку за спину и вложил фляжку в руку Элен. Ей понадобилось около минуты, чтобы понять, чего он от нее хочет. Она отхлебнула воды и тут же начала кашлять.
– Там полно грязи.
– Ваше лицо тоже покрыто грязью. Пейте. Вам это нужно.
– Я в порядке, – сказала она и попыталась отдать ему фляжку.
– Пейте. При такой температуре вам грозит обезвоживание.
– Но там полно грязи.
– Грязь выйдет естественным путем, – холодно сказал Корт.
