Лора отрицательно покачала головой — она, понимала его чувства, и догадывалась, что угнетает Джозефа на самом деле.
— Клятву в вечной любви Питеру давала Эбигейл, а не Лорейн. Бедняжка и понятия не имела, что уже обвенчана с другим. Так что, всё в порядке, Джоз. Я рада быть твоей женой. Пусть и венчались мы в прошлой жизни…
Тот улыбнулся — намного веселее, чем пять минут назад до этого.
— Получается, ты и в самом деле теперь хозяйка особняка Шерли. Единственная наследница, если никто больше не предъявит свои права…
— Кому нужна эта развалина? — Пошутила Лора. — Похоже, мне и вправду суждено провести здесь остаток жизни. Одно радует — вместе с тобой.
— Я счастлив, Лора. — Произнёс он. — Теперь, когда мы снова вместе, и всё выяснилось, я по-настоящему счастлив.
Однако девушка не разделяла его радости, и напряжённая складочка пролегла между её бровей.
— А я нет, Джоз.
Тот непонимающе нахмурился.
— Почему, милая?
Та не хотела отвечать, разрушая момент. Лоре просто мечталось сейчас любоваться его красивым лицом, правильными чертами лица, тониками дугами бровей, чарующей глубиной больших голубых глаз. Но одно обстоятельство не давало ей расслабиться…
— Тебе известно, что стало с Алазаром, после того, как Лорейн исчезла?
Тут уже нахмурился и сам Джозеф.
— Да. Конечно. Этот мерзавец получил по заслугам — справедливость наконец-таки восторжествовала. — Спокойно ответил призрак.
— Расскажешь?…
— Если ты того желаешь…
— Не торопись. — Произнёс третий голос, и из пустоты прямо к ним шагнула женщина в длинных одеяниях. — Я знаю об Алазаре куда больше, чем любой другой человек. Более того, у меня просто нет выбора и я обязана вам о нём рассказать.
— Бабушка Криста?! — Воскликнула Лора поднимаясь ей навстречу. — Так это правда? И ты мне не приснилась…
— Да, дитя. — Мягко произнесла Кристал, улыбнувшись. — Мы и впрямь уже встречались. Наяву.
Она перевела взгляд на недоверчиво-напряжённое лицо Джозефа.
— Мистер Мартелл. — Продолжила Кристал. — Разрешите выказать вам бескрайнюю благодарность за то, что вы освободили мою старшую дочь от тягот земной жизни, к которой, увы, она уже не имела никакого отношения.
— Миссис Шерли? — Казалось, призрак был крайне удивлён. — Но почему мы раньше с вами не встречались?
— Не было повода, мой мальчик. — Загадочно ответила та. — Но пришло время и вам узнать правду.
— Правду? — Насторожилась Лора.
Это слово давно перестало ей нравиться. Девушка надеялась, что сейчас, когда всё более или менее стало ясно в их отношениях с Джозом, мистер Клабан успокоился, а Мередит ушла с миром, их жизнь пойдёт по другому руслу. Спокойному, размеренному, счастливому. Она даже готова была закрыть глаза на зомби-собак, что совсем недавно совершили нападение на неё и Мэтью. Вернее, она подозревала, что и эту проблему им придётся решать, но не так же скоро?!
— Выслушайте меня. — Усаживаясь на кресло, мягко попросила Кристал. — У нас ещё есть время…
Глава четырнадцатая. Предыстория.
Зубы животного вонзились в горло, словно острые ножи, проткнув его. Нуто* захрипел, слабо сопротивляясь, и обмяк, почти теряя сознание, но тот слабый голос разума, что светлячком бился в голове, не давал ему провалиться в священную негу небытия.
Это было страшно — умереть. Вот так, невзначай. Нуто видел, как это происходило. Смерть была разной, в основном, от укуса ядовитых змей и болезней, что их племя не в силах было вылечить — наказание Древних Духов за проступки его соплеменников. Так говорил вождь, и все ему верили. И Нуто верил, потому что не верить было нельзя.
А иногда смерть приходила во время казни.
Это было самое страшное зрелище, какое доводилось видеть десятилетнему ребёнку в своей недолгой жизни, которая, к тому времени, была наполнена воспоминаниями как корзина фруктами.
И не было среди них ни одного хорошего, что касались смерти.
Но вот сейчас он и сам, похоже, попался коварному Миктлантекутли**. Ночь была его временем, и он часто оставался сидеть у костра, наблюдая, как частые искры сгорающих поленьев уносятся вверх подобно сонмам звёзд, рождающихся из смерти погибших деревьев.
Он любил ночь за тишину, отсутствие лишних звуков, безлюдность и красоту, которую мало понимал.
И мальчик совершенно не ждал от неё подвоха.
Нападение оказалось настолько внезапным, что не оставило ему шансов ни защищаться, ни попробовать убежать. И сейчас он захлёбывался кровью, понимая лишь то, что огромное двуногое чудовище куда-то его волочёт, держа мощными зубами за одежду…
В какой-то момент он всё-таки отключился, потеряв связь с реальностью. А очнулся уже в темноте, на холодной земле, судя по очертаниям, в неглубокой пещере, в которую через щели в потолочном естественном своде пробивались первые лучи восходящего солнца.
Рядом с ним, небрежно сваленные друг на друга, лежали тела — детские, не старше его годами, непонятно, живые или мёртвые. Скорее мёртвые, потому что ни одно из них не шевелилось, и запах от тел исходил такой, что мальчика затошнило. Возможно, кто-то из них и был жив, но желания проверять у Нуто не возникло.
Вспомнив о том, что и сам ночью был ранен, потянулся к шее, но ни боли, ни раны не обнаружил. Даже намёка.
Уж не приснилось ли ему это?
Ещё раз оглядевшись, он осознал: не приснилось.
Надо было как-то выбираться.
Но едва он об этом подумал, как чудовище вышло ему навстречу, преградив проход. Нуто попятился назад, но странное животное не нападало. И мальчик невольно начал его рассматривать.
Оно стояло на двух жилистых ногах — лапах, и было полностью покрыто короткой косматой шерстью сероватого оттенка. Высокий рост, явно выше человеческого и развитая мускулатура придавали существу внушительный вид. Облачено оно было в человеческую одежду, а умные человеческие глаза изучали мальчика в ответ — пристально, с интересом. Голова существа была чуть склонена набок, а из приоткрытой пасти, приоткрывающей два ряда желтоватых крепких зубов на мощных челюстях, вырывалось хрипловатое дыхание зверя. И всего более он напоминал Нуто волка. Или пса. Вдоволь насмотревшись, чудище заговорило хриплым человеческим голосом:
-Значит, очнулся. Молодец, ученик.
Животное вальяжно приблизились, а мальчик боялся пошевелиться, и только смотрел, смотрел как длинные, почти человеческие пальцы тянутся к его шее. Не с целью убить — с целью, как и он, проверить рану, успевшую затянуться.
