о публичном показе Акселя в своих прямых эфирах.
Моя улыбка для зрителей была фальшивой, но яд, сочащийся из голоса, — самым настоящим.
— Ты такой мудак. Я не соглашалась целовать тебя на людях.
К черту попытки влезть в голову Акселя. Я была готова сбежать. План сорвался, когда Аксель обнял меня за плечи, удерживая рядом с собой, пока вел нас вперед.
— Нет, но ты согласилась пойти со мной на рейв. Ты не выполнила свою часть сделки. Так что, в следующий раз, когда ты попытаешься отказаться от своего слова, я стяну с тебя шарф, прежде чем поцеловать на глазах у толпы.
Это заставило меня замолчать. Я забыла о своей маскировке. Шарф в паре с очками, скорее всего, мешал делать снимки.
Угрожающее предупреждение Акселя было по-прежнему кристально ясным. Он мог использовать статус знаменитости и своих поклонников, чтобы разрушить мою жизнь одним поцелуем. Я должна была играть в его игру и стараться держать мяч, пока не окажусь вне пределов его досягаемости.
Опустив голову, я молилась, чтобы никому не удалось заснять мое лицо. Последовали новые приступы диких визгов из-за появления Акселя. Сбитая с толку и дезориентированная, я зажала рукой ухо, когда пронзительные крики сотен людей усилились.
Масса наступала на нас, несмотря на укрепленные стены из тел, созданные охраной заведения. Они с трудом сдерживали толпу, преграждавшую нам путь. Услышав переполох, посетители, стоявшие в очереди у главного входа, устремились к служебному входу. Люди обступили нас, не давая пройти. Камеры со вспышками щелкали со всех сторон, пока толпа наседала на нас, как бездумные зомби. Внезапно страх быть затоптанной до смерти пересилил мои опасения о том, что подумает моя семья, увидев меня висящей на руках Акселя. Я никогда не была свидетельницей такого зрелища.
Как раз в этот момент через барьер охранников прорвался мужчина с большим смартфоном в руке. Он сунул свой телефон мне в лицо, пытаясь сделать снимок крупным планом.
— Что за… — я подпрыгнула, когда сработала вспышка, почти ослепив меня.
— ОСТОРОЖНО! — зарычал Аксель на мужчину, и с такой силой ударил по телефону, что тот вылетел у него из рук. Телефон встретил своего создателя, когда упал на бетон и разлетелся на несколько частей.
Приглушенный ропот эхом прокатился по толпе после агрессивной демонстрации. Аксель не был известен тем, что терял хладнокровие. Предполагалось, что он был человеком из народа.
Я тоже замерла, ожидая, что публика набросится на Акселя за жестокое обращение с фанатом. Ничто не могло подготовить меня к тому, что произошло вместо этого.
В адрес Акселя не прозвучало ни упреков, ни грубых комментариев. Вместо этого разъяренные фанаты внезапно начали толкать и ругать мужчину, который едва не напал на предполагаемую спутницу их кумира.
Я озадаченно повертела головой из стороны в сторону. О, Боже. Аксель разбил чей-то телефон вдребезги, а они поддерживали его. Они публично поощряли его агрессию позитивной реакцией.
Не я одна была шокирована таким поворотом событий. Несколько минут назад Аксель использовал эту платформу, чтобы утвердить свое господство надо мной. Преимущества излишнего внимания стали ему в тягость в мгновение ока. Его больше не забавляло держать угрозу своего звездного статуса над моей головой. Аксель обнял меня за плечи и отпихнул всех с моего пути, прежде чем они успели вступить в контакт.
— Где, черт возьми, тебя носило? — пробурчал он сердито.
Я решила, что Аксель обращается ко мне, пока не заметила трех мужчин, бегущих к нам справа. Им удавалось незаметно для меня лавировать в толпе и выбираться из нее, пока они не оказались прямо рядом со мной. Все трое были в черных костюмах и солнцезащитных очках, что придавало им неординарный вид «Людей в черном».
Лидер группы — я предположила, судя по тому, что он стоял на полметра впереди своих коллег, — кивнул Акселю. С оливковой кожей и лысой головой он выделялся на фоне своих более светлых товарищей. Он также был самым высоким из трех, и не уступал ростом Акселю.
— Это не обычная толпа для дневных вечеринок, — огрызнулся Аксель на мужчину. — Что происходит?
Мужчина задумчиво щурился на экран своего телефона, пока возбужденная толпа продолжала толкать его из стороны в сторону.
— Похоже, все билеты распроданы, зал забит до отказа.
Я не была уверена в должности этого человека и взглянула на Акселя, который, казалось, не был впечатлен этой информацией.
— И что? — нетерпеливо спросил он, когда охрана начала убирать людей с нашего пути. — На моих концертах всегда аншлаги.
— Да, — неуверенно согласился мужчина. — Только менеджер заведения проболтался, что ты не планируешь новые шоу, как только выполнишь свои контрактные обязательства. Люди сошли с ума, услышав информацию.
Аксель выругался себе под нос, казалось, что он пребывает в состоянии повышенной готовности и следит за толпой в поисках опасности.
Я была в ярости из-за предыдущей демонстрации Акселя, но не могла скрыть недоумения из этой новости. Я знала, что Аксель сбавил обороты, но не знала, что он планировал совсем прекратить выступать. Я внимательно следила за карьерой Акселя, так что это, должно быть, недавнее изменение. Почему?
— Кстати, я Леви.
Мужчина снял солнцезащитные очки, открыв пару добрых голубых глаз.
Леви, — я мысленно обдумала это имя. Оно показалось мне знакомым.
— Пия Амбани, — представилась я в ответ.
— Предполагается, что ты узнаёшь о таких вещах до того, как они произойдут. — Ледяным тоном отрезал Аксель, прерывая наш разговор. — За что, черт возьми, я тебе плачу?
Настроение Акселя не смутило Леви.
— Фанаты пришли в неистовство, услышав новость. Эти люди даже не покупали билеты и просто пришли увидеть тебя на случай, если они не смогут попасть на другой рейв. Что ты хочешь, чтобы я с этим сделал? Ты должен был раньше сказать нам, что планируешь прекратить давать концерты. Я мог бы лучше подготовиться.
Леви мне сразу понравился. Похоже, он был начальником охраны Акселя, но очевидно, что их дружба выходила за рамки отношений работодателя и сотрудника. Леви сделал, как просил Аксель, но в то же время высказался прямо.
— Это способ твоих фанатов попрощаться. — заключил Леви. В его голосе прозвучала нотка эмоций, и я посочувствовала. Я могла ненавидеть задницу Акселя, но все равно осознавать конец эпохи.
Однако только Леви и я почувствовали горечь момента. Аксель был непоколебим.
— Я разобью тебе лицо, если ты еще раз прикоснешься к ней. — Заорал он вместо этого, хватая за воротник рубашки другого фаната, который натолкнулся на меня.
— Это был н-несчастный случай, — сказал мужчина, которого лучше было бы описать как подростка лет восемнадцати или
