При имени Сенреда Доркас зарыдала еще громче:
– Теперь я уже не знаю, как поведет себя Сенред!
– Почему?
– Мелания! Я…
– Ты, конечно, призналась Сенреду?
– Да, призналась. Но я думаю, ничего не изменится?
– Ведь теперь ему предстоит стать отцом. И твоим мужем.
– Он… – вновь зарыдала Доркас, – он мне этого не предлагал.
– Предложит, – холодно улыбнулась Мелания. – Останься здесь, на кухне, и запри дверь. Если кто-нибудь станет к тебе ломиться, закричи как можно громче.
Когда дверь кухни закрылась за Меланией, Доркас стала успокаиваться.
А Мелания пошла искать Сенреда. Разговор с ним обещал быть не особенно приятным. Он сполна получит за свое скотское поведение. Или он думает, что может так безответственно отнестись к Доркас, которая его обожает? Неужели он не понимает, что должен как-то позаботиться о девушке? Если нет, то тогда зачем он спал с ней? Право, каждый сакс должен вести себя подобающе и не отдаваться бесконтрольно голосу похоти!
Подойдя к триклинию, Мелания остановилась и стала глазами искать среди лежавших прямо на полу одурманенных вином саксов рыжеволосого с седыми висками и Сенреда. Но ни того, ни другого здесь не оказалось.
Увидев Меланию, сакские воины вскочили на ноги и плотным кольцом окружили ее. В их глазах горела ненависть. Мелания посмотрела на них с такой же злобой. Она почти машинально опустила руку в карман и крепко сжала рукоятку кинжала, который предусмотрительно взяла с собой.
– Что тебе надо здесь, римлянка? – прошипел ей в лицо высокий темноволосый сакс со светло-голубыми глазами.
– Чего мне надо? – вскипела Мелания. – Ты смеешь спрашивать, чего мне надо в моем собственном доме?! В моем триклинии? Может быть, мне надо, чтобы все вы убрались отсюда! Вернулись в свои грязные свинарники, где обычно существуете среди вшей, блох и прочей мерзкой дряни.
Забывшись, она проговорила свой монолог на латыни. Сакс, естественно, не понял ни одного слова. Но по разъяренному лицу Мелании догадался, что она оскорбляет их. И этого было достаточно.
– А не хочешь и ты почувствовать мою руку между бедрами? – захрипел угрюмый белокурый сакс, подступая к ней вплотную.
В ответ Мелания выхватила кинжал. По сверкнувшей в глазах римлянки ярости можно было не сомневаться в серьезности ее намерений.
– Нет? – несколько озадаченно спросил белокурый сакс, отступив на шаг. – Тогда, может быть, твоя грудь хочет проверить, насколько остер мой клинок? Не бойся, я не причиню тебе особой боли, а просто осторожно зарежу, чтобы насладиться зрелищем брызжущей крови.
Мелания слегка попятилась к двери. Нет, она никогда не была трусихой. Но саксы окружили ее со всех сторон, и силы были вопиюще неравными. Что она могла бы сделать, имея в руке один нож?
– Ты так говоришь о жене Вулфреда и угрожаешь заколоть ее своим клинком? – раздался голос из-за спины Мелании.
Она оглянулась и увидела Синрика с кинжалом в руках. Никогда еще он не казался ей таким красивым.
– Мне кажется, что ты жаждешь смерти! – продолжал Синрик.
– Да ты просто дурак, – поддержал его Катред.
– Я никакой не дурак, если убиваю римлянина, как только увижу, – вскричал белокурый сакс.
– Тебе сказали, что она жена Вулфреда и находится под его защитой, – сказал Синрик. – Так что сначала подумай, а уже потом говори об убийстве. Мы же преданы Вулфреду. А он предан ей!
– Во имя наших богов, Синрик, опомнись! – раздался голос еще одного сакса. – Ведь ты выступаешь в защиту римлянки против своих единоверцев!
– Она жена Вулфреда, – возразил Болдуфф. – И здесь не о чем говорить.
Сеолмунд вышел из толпы и встал перед Меланией, загораживая ее собой от саксов Хенсы. Другие воины Вулфреда выхватили мечи, давая понять противникам, что намерены до конца защищать супругу своего командира. А Мелания стояла неподвижно, пытаясь сдержать слезы благодарности своим защитникам.
Однако заявление Болдуффа возымело действие. Хенса протолкался сквозь толпу, что-то тихо сказал своим воинам, после чего обстановка несколько разрядилась. Окружавшие Меланию саксы Хенсы отошли внутрь триклиния, что дало ей возможность увидеть наконец Сенреда, хотевшего убежать куда-то вместе с белокурым и рыжим… Знаком Мелания подозвала его:
– Если ты думаешь улизнуть от меня вместе со своими братьям и волками, то ошибаешься.
Сенред удивленно посмотрел на нее:
– Ты позвала меня, чтобы поблагодарить за защиту?
– Дурак! – ответила она со злостью.
Помощь, которую оказали ей несколько минут назад Сенред и его товарищи, действительно была достойна благодарности. Но ей ли благодарить сакса?! Они защищали ее только потому, что она была женой Вулфреда, так что пусть он их и благодарит!
Сенред улыбнулся ей и уже собирался идти, но Мелания задержала его:
– Скажи, Сенред, а ты поблагодарил Доркас за то удовольствие, которое она тебе доставляла? Или ты предоставил это сделать тем двум мерзавцам, к которым набиваешься в «братья по оружию»?
Сенред остолбенел и переспросил дрожащим голосом:
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что те двое, с которыми ты только что хотел бежать, грозили изнасиловать Доркас. Грозили женщине, которая носит твоего ребенка! Понимаешь? Хотя о чем я спрашиваю?! Поскольку ты фактически первым изнасиловал Доркас, то вряд ли будешь возражать, если и твои так называемые друзья тоже насладятся ее телом! И все же она носит твоего ребенка! Вряд ли ты слишком озабочен таким обстоятельством, но ты обязан на ней жениться. – Она приставила кинжал, который держала в руках, к горлу Сенреда и добавила: – А я даже дам тебе матримониальный[2]кинжал!
На лице Сенреда появилось выражение крайнего удивления пополам с яростью.
– Но почему же? Почему на Доркас?
– А почему бы и нет? Разве ты не жил с ней, как с женой? Или же ты не такой, как все саксы? Пойми, Сенред, у Доркас нет мужа, который мог бы ее защитить. И неужели ты воображаешь, что никто другой не тронет ее, после того как ты оказался первым?
– Где она? – спросил он.
– На кухне. Ждет, когда ты сделаешь ей предложение.
Мелания проследила, пока Сенред не скрылся за кухонной дверью, после чего повернулась к Синрику:
– Скажи, Синрик, ты не знаешь, где Вулфред?
Синрик медлил с ответом. Он подумал, что Вулфред, возможно, просто попытался сбежать от своей молодой супруги, а потому выдавать его было бы небезопасно. К тому же Синрик испытывал нешуточное беспокойство, видя кинжал в руках Мелании. Что, если…
