Дворецкий медлил с ответом. Наконец проговорил:
— Леди Изабель действительно беспокоилась, но ее беспокойство было вполне оправданно.
Маркус же усмехнулся и сказал:
— Право, я очень сожалею, что задержался. Но задержался я исключительно из-за скверной погоды, а вовсе не потому, что подвергался опасности. — Окинув взглядом вечернее платье Изабель, он заявил: — Мне надо побыстрее переодеться, чтобы мы не слишком опоздали на бал к леди Каррингтон. По пути, в карете, я все вам расскажу.
— Значит, вы ничего не нашли? — спросила Изабель.
— Не нашел, к сожалению, — ответил Маркус. — Но в этом нет ничего удивительного. Убийца, конечно же, захватил с собой картину, если только она там была. Ведь если бы люди с Боу-стрит обнаружили ее там вместе с трупом Данте Блэка, они без труда установили бы связь между Данте, лордом Гэвинпортом и кражей полотна Гейнсборо из дома лорда Уэстли.
Попивая маленькими глоточками вино из своего бокала, Изабель рассматривала гостей, собравшихся в бальном зале Каррингтонов. Был очень теплый июньский вечер, и все страдали от жары и духоты. Французские окна зала были настежь открыты, но гости оставались в зале, поскольку дождь никак не унимался. Но, все же, некоторые из гостей, пытаясь глотнуть свежего воздуха, стояли недалеко от открытой двери и смотрели на сад, тускло освещенный луной, свет которой уже пробивался сквозь темные облака.
Тяжко вздохнув, Изабель поставила свой бокал на стоявший рядом столик. Ни еда, ни вино, ни музыка не могли сегодня вечером ее успокоить — ей то и дело вспоминалось тело Данте, лежавшее в луже крови. Но приходилось то и дело улыбаться, ведь они с Маркусом должны были вести себя так, будто вечер доставлял им удовольствие. И эта необходимость улыбаться ужасно утомляла ее. Ох, как же ей сейчас хотелось вернуться домой на Сент-Джеймс-стрит!..
Изабель перевела взгляд на мужа, пытаясь понять, какие чувства он сейчас испытывал. Маркус казался поразительно красивым в черном вечернем фраке. Его темные волосы блестели в пламени свечей в канделябрах, а в глазах не было и намека на беспокойство — словно он уже забыл об ужасной находке в доме на Ломбард-стрит.
— Сколько нам еще здесь оставаться? — со вздохом спросила Изабель.
— Потерпи еще немного, дорогая, — ответил Маркус. — Прежде чем уехать, нам надо попрощаться с леди Каррингтон, а она сейчас беседует с леди Джерси и с леди Каслри.
Изабель снова вздохнула, ей ужасно не хотелось любезничать с леди Каррингтон. Однако Маркус был прав — они не могли уехать, не поблагодарив хозяйку дома.
Выждав минут пять, они направились к леди Каррингтон, но где-то в середине зала неожиданно столкнулись с Фредериком Гэвинпортом.
— О, Хоксли! А я вас искал! — воскликнул лорд Гэвинпорт.
Изабель в недоумении заморгала, ее снова изумила внешность лорда Гэвинпорта — он был очень невысок, заметно ниже ее, и к тому же был хрупкого сложения.
«Неужели этот человек нанял такого чудовищного убийцу», — думала Изабель.
Лорд Гэвинпорт, должно быть, являлся большим любителем чеснока, потому что запах от него исходил просто невыносимый. И он смотрел на Маркуса с какой-то странной улыбкой — словно чего-то ожидал от него.
Маркус вежливо улыбнулся маркизу и сказал:
— Добрый вечер, Гэвинпорт. Вы уверены, что искали именно меня, а не моего брата Романа?
— Конечно, вас, — кивнул Гэвинпорт. — Ведь вы, насколько я знаю, настоящий коллекционер, человек, знающий толк в живописи. Видите ли, недавно я прибавил к своей коллекции картины художников, специализирующихся на изображении охоты. Я слышал, что вы владеете одной из картин Джорджа Стаббса, и собирался спросить, не подумываете ли вы ее продать.
— А… понимаю, — кивнул Маркус. — Должно быть, вы имеете в виду полотно Стаббса «Серая лошадь». Художник написал картину в 1793 году, и я потратил немало усилий, чтобы приобрести ее. Она занимает важное место в моей коллекции. Поэтому я вынужден отклонить ваше предложение.
— Но я собираюсь сделать вам очень выгодное предложение, — настаивал Гэвинпорт.
— Тем не менее повторяю: я вынужден отклонить ваше предложение.
— Вы плохо меня знаете, Хоксли. Имейте в виду: уж если я хочу чего-нибудь добиться, то непременно добьюсь. То есть я готов заплатить любые деньги.
Маркус пристально взглянул на собеседника. Покачав головой, он проговорил:
— И все-таки мой ответ тот же — нет.
Гэвинпорт пожал плечами:
— Что ж, очень жаль. Пожалуйста, дайте мне знать, если передумаете. — Маркиз вдруг покосился на Изабель и с недоброй ухмылкой заявил: — Видите ли, иногда жены бывают слишком дорогими, и, возможно, в какой-то момент вам потребуется очень много денег, чтобы удовлетворить прихоти вашей леди. Так что имейте в виду: мое предложение остается в силе. Я готов купить у вас Стаббса в любое время и за любые деньги.
Неловко поклонившись, маркиз отошел.
— О Господи….. — прошептала Изабель. — Что все это значит?
— Не волнуйтесь, дорогая. Он даже не подозревает о том, что мы побывали у него в доме на Ломбард-стрит. То, что он именно сейчас к нам подошел, просто совпадение.
— Почему вы так уверены в этом?
— Потому что труп Данте еще не обнаружили. А если бы его уже нашли, то Гэвинпорта сейчас не было бы на балу. Скорее всего, он отвечал бы сейчас на вопросы констебля. А когда тело обнаружат, маркиз станет утверждать, что Данте просто вломился к нему в дом и что он понятия об этом не имел. В конце концов, Гэвинпорта, конечно, отпустят, так как нет прямых улик и очевидной связи между ним и убийцей. К тому же на Боу-стрит едва ли решатся при отсутствии веских доказательств обвинить в убийстве столь влиятельного человека.
Изабель прикусила губу.
— Знаете, я чувствую себя… неважно. Не могли бы мы сейчас уехать?
Маркус тут же закивал:
— Да-да, конечно. Прошу прощения, дорогая. Я не сообразил, что вам дурно. Мы можем уехать сию же минуту.
Муж посмотрел на нее с таким беспокойством, что ей даже стало немного неловко. Заставив себя улыбнуться, Изабель сказала:
— Со мной все в порядке, Маркус. Просто я отвыкла от таких вечеров.
Но Маркус, казалось, не слышал ее.
— Я сейчас же распоряжусь, чтобы подали карету, — заявил он и тут же подозвал слугу в ливрее.
Через пять минут они уже сидели в карете, подкатившей прямо к парадному входу.
— Вы так бледны, моя дорогая! — Маркус взял жену за руки. — Похоже, вы вот-вот лишитесь чувств.
— Я ведь уже говорила вам, что никогда не падаю в обморок, — пробормотала Изабель.
— Дорогая, но с вами никогда не случалось такого… как сегодня. — Муж смотрел на нее с беспокойством.
