Боль… Маленькие слезинки застыли в уголках Кириных глах. А этот образ врезался в его памяти, застыл навсегда. Он виноват перед ней…
И не было счастья на их лицах, пока они «веселились», отмечая помолвку. Кира всего из-за пары его слов отдалилась на него, словно между ними выросла Великая стена. А он хотел бы прижаться к ней и больше никогда не отпускать… Дурак… Он ведь не сказал ей главного.
Глава 31. Физиологические признаки… Или, будь моей красной шапочкой!
Кира
Все зашло слишком далеко… Правильно говорят, одна маленькая ложь порождает огромный клубок изо лжи и интриг, из которых уже не выпутаться.
А дальше что? Я не знаю… Сама виновата.
Боялась осуждающих взглядов, что опять сама, что ничего не добилась? Супер… Дальше будут сожалеющие взгляды – разведенка, которая ничего не добилась…
Я устала… И далеко не от физической работы. Устала от своей никчемности, от этой долбаной лжи, от всего.
И теперь, лежа на кровати, которую мы вчера освободили от всякого хлама с Ильей, я впервые в жизни, действительно, не знаю, что мне делать. Кажется, весь мир против меня. Но в то же время понимаю, что я сама во всем виновата.
Стук в дверь, а после него короткое:
-Можно? – голос Ильи кажется таким виноватым, сердце отчего-то щемит… Наверное, самое болезненное во всей этой ситуации как раз то, что мне хотелось бы самой поверить в то, что все правда. Но я ведь знаю, как обстоят дела на самом деле. Не хочу его сейчас слушать, не хочу его видеть.
Но несмотря на то, что его вопрос остался без ответа, Илья решительно проходит вглубь комнаты, которая когда-то была моей. Плакаты Сергея Лазарева со времен моих юных лет до сих пор висят на стене… Только комната теперь кажется какой-то совсем крохотной. То ли уменьшилась за все эти годы, то ли оттого, что я просто выросла.
А еще здесь так пусто после нашей вчерашней уборки… Кажется, даже биение моего сердца эхом отрикошетивает от стен.
-Кир, я знаю, что ты не спишь… - крепко зажмуриваю глаза. Неправда, я сплю… Не хочу, чтобы он был здесь… Просто не хочу. –Кир, - уже дотрагивается он ко мне, прикасается к моему плечу.
-Зачем ты это делаешь! – как ненормальная, вскакиваю на попу. Возможно, я сейчас не права… Но и он не прав. – Убирайся! Уходи из моей жизни! Какое ты имеешь право врать всем? Разве я тебя об этом просила? Прошу… Убирайся… Не делай мне больно, - реву навзрыд я.
Пытаюсь его прогнать, но станет ли от этого легче лично мне? Сомневаюсь… Ведь сердце предательски стучит за грудиной, умоляет не говорить того, о чем я пожалею в ту же секунду. Но я не могу иначе. Действительно, будет лучше, если он уйдет. С глаз долой, из сердца вон…
-Кира… - но он даже не собирается уходить, по крайней мере, пока что… О чем я понимаю по его следующей фразе. – Если ты хочешь, я уйду… Но только после того, как все тебе скажу. Дай мне свою руку…
-И не подумаю…
-Дай мне свою ладонь, - жестко выговаривает он, но видя, что я продолжаю ерепениться, берет мою руку сам. –Скажу тебе честно, я никогда раньше не говорил этих слов. Никогда и никому… Всю жизнь я знал, что скажу их той самой, единственной, особенной, и я не раскидывался ими направо и налево… Я люблю тебя, Кира Олеговна Исаева.
-Пффф, - я одернула руку. – Что за бред? Неужели ты думал, я поверю в это, - нервно смеюсь. –Что тебе от меня нужно! – бросаю ему резко, смотрю с вызовом. – Ты решил со мной поиграть, потешить собственное самолюбие, или решил сыграть в благородного рыцаря, который снимет обет безбрачия с деревенской чушки? Зачем тебе это? Зачем тебе эта игра…
Он резко преодолевает расстояние между нами…
-Если ты думаешь, что это игра, то ты слепая! Без очков уже ничего не видишь, да? Тогда надень их обратно и посмотри на меня… Неужели ты думаешь, что это ложь? – он показывает на свои глаза.
-Но я ничего в них не вижу!
-Зато я вижу, черт… Или это ложь, - показывает на свои улыбающиеся губы… - Да вся моя рожа буквально кричит о том, насколько я счастлив. Только ты не слышишь, нет! Забыла уши ватой… Неужели ты думаешь, что счастье само придет в руки? За него бороться нужно… А ты вот так легко хочешь сейчас все взять и отпустить…
-Илья, я не верю тебе… Я не знаю, зачем… Но ты… Ты решил поиздеваться надо мной.
-Ну почему ты такая сложная, Кира… Да любая на твоем месте уже бы визжала от счастья…
-Я не любая…
-Это я уже заметил, поэтому и влюбился по уши. Вот ты ушла сюда, а я места себе не находил. И мир мне стал не мил, и грустно на душе как-то. Ты думаешь, это все ложь? Бред? Вздор… Да, было бы, подари я тебе дорогущее кольцо с огромным бриллиантом, кусок вычурного дерьма. Но это… - он опять взял мою ладонь в свою руку. – Это колечко очень многое для меня значит… И даже сейчас, после того, как ты заставляешь меня уйти, возможно навсегда, я хочу, чтобы оно осталось у тебя. Это мой маленький талисман, оберег… Это глупо, но в детстве я верил, что оно связывает меня с моей покойной бабушкой. А теперь я хочу, чтобы оно оберегало тебя, ладно… - он нежно поцеловал мои ладони. Я чувствовала на своей коже его горячее дыхание, его хриплые вздохи, полные разочарования и бесконечной надежды. –Прощай.
Наконец, он подарил мне последнюю улыбку, и мои попытки противостоять ему окончательно рухнули. Оставалась маленькая соломинка, удерживающая меня от того, чтобы не выложить ему всю подноготную о том, что я чувствую все то же, о чем сейчас он говорил мне.
-Кира, - уже стоя у двери, он обернулся. – Можно я хотя бы обниму тебя в последний раз. На прощание… Я хочу запомнить тебя рядом.
-О… - соломинка окончательно испарилась. Я бросилась к нему… Раньше мне казалось, что это глупо, когда девочки так откровенно вешаются мужчинам на шею, что это как-то по-детски слишком, что ли…
Но теперь я сама крепко обнимаю этого мужчину, закинув ноги ему на таз и крепко упираясь бедрами в его бедра. Наши сердца очень громко бьются, сливаясь в унисон единой басовой мелодией.
А он так крепко прижимается ко мне ладонями… Кажется, я действительно, это чувствую. Кажется, он любит меня. А я…
-Я тоже тебя люблю! – зачем об этом молчать, когда, наоборот, хочется крикнуть об этом на весь мир!
А после этого – поцелуй, по-настоящему крышесносный. Я на самом деле растворяюсь в его губах, точно снежинка от прикосновения к горячим рукам. И пусть я растаю окончательно, превратившись в прозрачную лужицу, я не смогу оторваться от него ни на секунду.
Нежность его прикосновений перерастала в страсть, в которой мы оба сгорали. По моим нервам проходили странные импульсы, заставляющие чувствовать что-то новое, неизведанное. Я любила его, я хотела его, я мечтала быть с ним… всегда.
