Отворачиваясь, вновь меняю бумаги.
— Ты любовника, что ли, себе завела? Третий раз уже отказываешься, — роняет недовольно.
Его фраза вызывает улыбку, и я весело замечаю:
— Неужто Камиль Абдулаевич вдруг испытывает муки ревности?
— Не дерзи. У тебя вообще на меня времени нет, ты что, не можешь час после работы выкроить?! — зрачки его расширяются, а я только сейчас замечаю, какими глазами он на меня смотрит. Мысленно уже обслюнявил моё декольте. Вот ненасытный!
— Камиль, на машине ехать долго, мы все пробки соберём. Недавно няня заболела, у мамы все вечера расписаны, она по врачам ходит. Поэтому мне надо успеть Тёмку перехватить. Извини, я правда не могу. В другой раз, ладно?
Я, тайком оглянувшись, отмечаю, что коридор, как всегда, пуст, кладу руку на затылок босса и прижимаюсь губами к его рту. Всего на мгновение, и вновь меняю бумаги, тепло смотря на начальника. А он пилит меня темным взглядом.
— Алин, ну меня это вообще не устраивает. Ты постоянно занята.
— Да, что поделать. А ты, я смотрю, скучаешь, бездельник, — подначиваю его, да. Я в курсе, что Камиль очень много работает, включая работу над открытием филиала в другом конце города.
Мужчина кладёт руку мне на поясницу и уверенно движется вниз, сжимая ягодицу и комкая в ладони подол.
— А ты, я смотрю, снова чулки надела, — его взгляд жадно скользит по моей фигуре, и это окрыляет. Я почти физически ощущаю его тяжёлую ласку, голова кругом идёт, когда Камиль так на меня смотрит. Будь мы в его кабинете, он бы уже касался выреза на моем платье, спустил его вниз и жадно приник к груди. Но сейчас мы не в его кабинете…
— Платье мне не помни, вечно голодный.
Неожиданно Камиль вытаскивает из моих пальцев карандаш и блокнот, откладывая их в сторону, и оттесняет меня к машине. Его руки уже гладят бёдра, а дыхание тяжёлое, с присвистом.
Секунда, и я уже сижу мягким местом на ксероксе, платье задирается, а мужчина вклинивается между ног.
— Камиль, мы в коридоре.
— И что?
Бормочет мне в шею. Он прижимается пахом, а я шутливо его отталкиваю.
— Какой ты темпераментный. Но не на глазах ведь у посторонних, — обнимаю его за шею, лаская затылок. — Отойдите, господин директор.
Камиль дотрагивается губами до кожи за ушком и спускается вниз, оставляя влажную дорожку на шее, крепко сжимает пальцы на ягодицах.
Я думала, он шутит, а он отодвигает в сторону белье и пальцем проталкивается внутрь. Конечно я начинаю паниковать! Он серьезно? Кто угодно может войти!
— Камиль, нас могут увидеть.
— Здесь нет никого.
Сквозь одежду прикусывает грудь, а у меня от его властных касаний тягучее напряжение опускается вниз живота.
Я понимаю, что он серьёзен, когда его движения становятся глубокими, соблазняющими. Дышу, часто хватая ртом воздух, стараясь сопротивляться.
— Ты хочешь меня трахнуть прямо на ксероксе?
Я, расставив ноги и выгнув спину, сижу на копировальном аппарате, а владелец всего этого добра сдержанно толкается у меня между ног и приспускает вниз вырез платья, как я и предвидела. В любую минуту сюда может кто-то войти, и это придаёт остроты. У меня таких запретных сцен раньше никогда не было. Это безрассудство, но именно оно ударяет в голову, одурманивая сознание.
Раздается шелест молнии, и в меня упирается набухший член.
— Камиль, ты с ума сошёл! — громко шепчу, но эффекта ноль.
— Это мой клуб. И я буду тебя трахать, где захочу.
Рывок, господи, и он во мне. Движется резко, неудержимо. Наверняка в очередной останутся следы на коже. Каблуками упираюсь в корпус копировальной машины, неудержимо двигаясь навстречу, подмахивая бёдрами.
Я вцепилась в мужские плечи, закусывая губу. От каждого удара я стону, хоть и тихо, пытаясь сдерживаться.
Камиль рычит мне в шею. У меня соски ноют, а когда он втягивает в рот набухшую вершинку, меня просто сносит убойной волной. Какой он жадный до меня и горячий!
Прямо в коридоре! Он трахает меня прямо на ксероксе! Сумасшедший! Ах… Боже… он такой горячий и пылкий любовник… с силой толкается в меня, отрываясь от груди, и что-то шепчет на ухо, а я ничего не слышу абсолютно, могу только чувствовать, как его член с силой входит меня, доводя до безумия. Адреналин смешался с кровью, декольте приспущено. А Камиль вновь целует мою грудь, сосок прикусывает и растирает во рту языком, распространяя дрожь в пояснице.
Хочется молить его не останавливаться. Никогда у меня так неудержимо и порочно не было.
— Ты ненормальный… Камиль… Да, еще… пожалуйста… еще… — сбивчиво шепчу в пустоту, зарываясь пальцами в его шевелюру, притягивая к себе его голову в неудержимом порыве.
Ещё немного, и он доведёт меня до оргазма.
Не могу сдержать громких стонов, они вдруг вырываются из груди, а Камиль накрывает ладонью мой рот и, вновь резко входя в меня и замирая, хрипло произносит:
— Вот этого не надо, Алин. Потише.
Неожиданно отстраняется, торопливо натягивая обратно вырез платья. И поправляет подол, быстро стаскивая меня с аппарата. Легонько отворачивает от себя, толкая к ксероксу. Хватает пачку бумаг, прикрывая обнаженный член, а один листок подносит к глазам, будто погружён в изучение документа. И прислоняется к стене.
Я, с трудом стараясь отдышаться и испытывая чувство великой досады, резко подбираюсь, улавливая приближающиеся голоса.
Как он их услышал? Через три секунды в коридоре появляются Елена — та девушка, что проводила тестирование при моем устройстве — и ее помощница. У них обед закончился.
— Здравствуйте, Камиль Абдулаевич. А… вы к нам?
— Нет. Я Тамару Алексеевну жду, — это наш бухгалтер. — Она в ПФР с утра уехала.
Девушки удивленно переводят взгляд на меня, а я с каменной физиономией как ни в чем не бывало проверяю бумагу в лотке.
— Лена, я жду список сотрудников. Как продвигается поиск тренеров на новый объект?
Вот как он это делает? Девчонки мигом переключились с вопросительного созерцания нас и быстренько стали оправдываться.
— Эм… я… в процессе. Инструктор по йоге приедет в понедельник. С рукопашкой пока проблемы… но я ищу. Камиль Абдулаевич, к открытию все будут на местах.
— Надеюсь на вас, девушки. Но список наших тренеров жду: возможно, кого-то переставим. Минут через двадцать.
Человек из любой ситуации может выпутаться. Наверное, поэтому он успешный руководитель, который может многое себе позволить. В том числе и оттрахать свою сотрудницу прямо в коридоре.
Лена меняется в лице, бросает волнительное «угу», и девчонки почти убегают в кабинет, чтобы требовательный руководитель не придумал на ходу новые задания.
