все наши, – Инза с гордостью обвела рукой лес куполов, словно была его полновластной хозяйкой, – установили купола и начали переносить выживших. Твою маму первой перенесли, она уже проснулась. Не сильно пострадала, есть случаи и похуже. Сейчас они все там, в искусственном сне, под настройщиками. Все до единого. Очнутся – будут как новенькие. Как тебе?
– Они… все забудут? – тихо спросил Питер и сам удивился своему вопросу.
– Забудут? Нет, конечно, с чего ты взял? Отдохнут немного, настройщики уберут физические повреждения и последствия стресса, а там уж будем решать, что с ними делать.
Питера покоробила эта фраза, но он промолчал. Все-таки сеги спасли его народ… то, что от него осталось. Конечно, они же и погубили его, но ведь их тоже обманули. И все-таки, несмотря на огромное облегчение, Питеру были неприятны восторги Инзы.
– Тиан назвал клан Лэ в числе виновников? – спросил он, переводя разговор на другое.
Инза тут же поскучнела.
– Нет. Сказал, что все спланировал сам. О Лэнгилле и словечка не провякал.
– И что теперь с ним будет?
– С Тианом? Понятия не имею, и мне плевать! – Инза сплюнула, словно в доказательство своих слов и, прикрыв глаза рукой, взглянула на солнце. – Жаркий сегодня денек! Пойду, попрошу усилить охлаждение.
Она подмигнула Питеру и развернулась, чтобы уйти, но он удержал ее за руку. Пальцы скользнули по массивному браслету гало-экрана.
– Спасибо. Спасибо за все, Инза.
Девушка скорчила рожицу, но темные глаза вдруг стали большими и блестящими. Она крепко сжала ладонь Питера своей маленькой рукой и нырнула в открывшуюся дверь ближайшего купола.
Страсти вокруг признания Тиана разгорелись нешуточные – Питер и Фэлри наблюдали за развитием событий на гало-экране, развернутом в самом большом куполе. По вечерам здесь собирались почти все, кто пережил «барьерную смерть» – дурацкое название, напоминающее какую-то болезнь. Питер понятия не имел, откуда оно взялось, но все его подхватили, так что приходилось терпеть.
Сент так и остался «располовиненным», и Питер, поднимаясь в небо на «крыльях», подолгу его рассматривал. Белые и серые купола с одной стороны, деревянные и каменные здания с другой, а вокруг безбрежные леса – поистине удивительное зрелище. Казалось, это символ чего-то нового – Оморон здесь буквально соединился с миром за Барьером, как и хотела в свое время Саруватари.
Но, конечно, не стоило обманывать себя. Мира за Барьером – как и самого Барьера – больше не существовало.
По мере того как выжившие поправлялись и приходили в себя, их переправляли в специально обустроенную зону неподалеку от Оморона – с другой стороны кольца Наблюдательных Башен. Сильван, Крис, Питер и Фэлри прибыли туда одними из первых и долго не могли прийти в себя от изумления.
На расчищенной от леса территории расположился вполне аутентичный поселок, точная копия какой-нибудь деревни за Барьером, только раз в пять больше. Колодцы, присртойки, во дворах мычат коровы, куры роются в пыли между домами.
– Невероятно! – раз за разом повторял Сильван, осматривая выбранный им дом. – Как им это удалось?
– Механозародыши, – пояснил Фэлри, – программа полностью считала данные о постройках за Барьером и воссоздала их… хотя правильнее будет сказать – вырастила. Как купола в Сенте. Животные тоже воссозданы и выращены искусственно.
Питер вспомнил, как двое сегов ругались из-за какого-то бракованного купола, и невольно улыбнулся. Ощущение при этом возникло странное – он не улыбался уже давным-давно и словно забыл, как это делается.
Крис, на удивление, осталась очень довольна.
– Этот дом гораздо лучше, чем наш! – заявила она, после чего сделала еще одно заявление – жить тут она не собирается.
Как единственный оставшийся в живых Искатель она обязана проследить за тем, чтобы все Хранилища были заново осмотрены, и все, что представляет историческую ценность, вывезено до того, как начнется расширение Оморона. Они с Саруватари уже договорились, Крис пока поживет у нее и немедленно приступит к работе.
– Это временно, – заверила она ошеломленного мужа и сына, – но я бы на вашем месте тоже потихоньку отсюда сваливала. Что вы забыли в этой деревне? Новому времени новые песни. Эти их настройщики творят чудеса, а твой пояс, Фэлри, просто блестящая находка! Больше не надо топать по дорогам, главное – не подхватить мокротуху, летая туда-сюда.
Эр-лан с улыбкой чуть склонил голову в знак признательности.
Они сидели вчетвером за круглым столом в кухне нового дома, солнце радостно пронизывало кристально-прозрачные стекла; по сверкающей плите и утвари, по безупречно чистым лоскутным коврикам прыгали веселые зайчики. И все здесь было такое новенькое, чистое, хрустящее… аж до оскомины.
Питер смотрел на мать – в сегийской одежде она выглядела просто прекрасно, разноцветные глаза оживленно сверкали, седины в волосах значительно поубавилось, и они приобрели прежний золотистый отлив.
Сильван тоже полежал свое под настройщиком и как будто сбросил десяток лет, но, в отличие от жены, в сегийское не оделся. Во взгляде, устремленном на Крис, сквозила любовь и в то же время глубокая печаль.
И это было настолько созвучно Питеру, что хотелось вскочить, треснуть кулаком по столу и заорать – да, буквально заорать на мать.
Как она смеет быть такой довольной, как смеет говорить обо всем так, словно их прошлая жизнь ничего не значит, прошла и слава Всемогущему?! Как смеет строить какие-то планы, бросать их с отцом – опять бросать! – именно сейчас, когда они должны все вместе как-то пережить случившееся?
Но, разумеется, ничем он не ударил и ничего не сказал. Возможно, в нем и было что-то от матери, но от отца, несомненно, гораздо больше.
Крис поднялась и провела ладонью над поясом.
– Я в Оморон! – деловито заявила она. – Что-то вам привезти? Пока программа по Хранилищам не стартовала, я буду здесь.
Сильван и Питер синхронно покачали головами.
– Ну как хотите. Фэлри, не позволяй им тут киснуть, хорошо? – Она ласково потрепала эр-лана по щеке – еще одна манера, к которой Питер никак не мог привыкнуть, – вышла на крыльцо, энергично подпрыгнула и взмыла в яркое полуденное небо.
Питер последовал за ней, прикрыл глаза ладонью, пытаясь проследить ее полет, да куда там – небо над деревней так и кишело флаерами и «крылатыми» летунами. Крис «крылья» не включала, считала их излишеством и детством.
Тяжело вздохнув, Питер направился в курятник, собрать яйца. Эти искусственно воссозданные куры просто заваливали их яйцами, непонятно, куда их девать. Оставалось только радоваться, что они не выбрали дом с коровой – страшно представить, сколько она давала бы молока!
Кроме курятника, несушки раскладывали свои «сокровища» по окружавшим дом и забор кустам и зарослям сорняков. Поиск мог бы превратиться в забавное времяпровождение, не находись Питер постоянно в состоянии хмурого недовольства. Вот и сейчас он мрачно собирал беловато-розовые яйца, бормоча ругательства сквозь стиснутые зубы.
– Помочь? – раздался за спиной мягкий голос.
Фэлри присел на корточки, пошарил в
