Булле уязвим для ножей?
— Однажды смотрел запись его боя с прелией, — сказал Алессандро.
Маги с талантом прелии вызывали оружие и усиливали его своей магией. Обычно их называли магами-воинами, и они были адом в бою на близком расстоянии.
— У прелии была светящаяся катана, — сказал Алессандро. — Это ничего не давало. К концу боя у него иссякли силы, и его меч исчез. Булле схватил его за горло, а маг вытащил нож и попытался пробить им броню. Он давил на нее, и, похоже, он достиг цели, потому что Булле взбесился и затоптал парня до смерти.
— Хорошая находка, — сказал Леон и ушел.
Остались только Арабелла, Алессандро и я.
— Ты в порядке? — спросила я ее.
— Сколько времени у меня оставалось, когда ты оживила меня? — спросила она.
— Двенадцать минут, — сказала я ей. — Ты была первой, кого Холли обезвредила.
Арабелла бросила на меня задумчивый взгляд.
— Мне жаль, — сказала я ей.
— Я устала от происходящего дерьма.
— Я тоже.
Она вздохнула и поднялась на ноги.
— Я собираюсь пойти… кое-что сделать.
Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Мы с Алессандро посмотрели друг на друга.
— Объясни мне, пожалуйста, историю с Сашей-кузеном. Как ты связан с империей?
Он вздохнул.
— Что ты помнишь о смене российской династии?
— Не так уж много. В 1916 году баланс сил в Первой мировой войне сместился в пользу России. Германская империя понесла тяжелые потери и решила убить царя Николая II. Я думаю, они взорвали кортеж его семьи во время Пасхи. Выжили только Анастасия и Алексей, потому что их не было в двух первых машинах.
— Верно. — Алессандро кивнул. — Убийство создало вакуум. Алексей был слишком молод и слишком болен, чтобы занять трон. Империя была в разгаре войны и нуждалась в сильной руке. Они предложили корону полудюжине человек, но все отказались.
Я понятия не имела, что русским пришлось играть в музыкальные стулья с троном крупнейшей империи на европейском континенте. В учебниках истории, которые я читала, эта часть замалчивалась. Конечно, в Техасе история Техаса занимала в учебнике больше места, чем вся остальная западная цивилизация вместе взятая.
— Что случилось потом? — спросила я.
— Россия изо всех сил пыталась найти кого-то, кто был бы одновременно подходящим и готовым принять корону. Они выбрали Майкла Березина, который возглавил русское наступление против Германской империи. Майкл Березин стал Майклом I, и вся его семья сплотилась вокруг него для его защиты. Страна зависела от этого. Они столкнулись с войной снаружи и гражданскими беспорядками внутри. Коммунисты агитировали рабочих в крупных городах. Они в основном терпели неудачу потому, что убив Николая II, Германия превратила его в мученика. Русские хотели нового монарха, и они хотели расплаты.
— Это объясняет многое о том, как Константин мыслит. Семья против всего мира.
— Именно. У Майкла был младший брат, Борис. Он был магом антистази, как и его мать, и симпатизировал коммунистам. Он думал, что России будет лучше без монархии, поэтому он вступил в сговор с коммунистической ячейкой, чтобы убить брата. Охранка, имперская тайная полиция, внедрили в ячейку оперативника, чтобы следить за ее деятельностью. Заговор был раскрыт.
— Заговоры часто бывают.
— Майкл I не мог вынести казни младшего брата, поэтому Борис вместо этого был лишен титулов и владений и сослан. Он оказался в Великобритании, где купил фальшивое удостоверение личности и женился на дочери из купеческой семьи Уинстон, которые были готовы не обращать внимания на шаткие свидетельства о рождении и паспорт, чтобы добавить в свой генофонд Значительного верхнего диапазона.
— Семья твоей матери.
Он кивнул.
— Мой прадед был очень жестким человеком. Он провел свою жизнь, пытаясь вернуть свои титулы и статус.
— Я так поняла, как ты сказал, что он был коммунистом.
— Это было до того, как он стал бедным. — Алессандро тихо рассмеялся. — Мой дедушка тоже был одержим титулами, вот почему мама вышла замуж по расчету за моего отца.
Его мать была Значительной антистази низшего уровня. Он говорил мне раньше, что у нее была магия, но не было силы или подготовки, чтобы ее использовать.
— Мой дед по материнской линии устроил этот брак ради титула, моя мать согласилась на это, потому что ей понравился мой отец, и она хотела сбежать от своей семьи. Мой отец думал, что она красива, и у них будут влиятельные дети, а мой дед по отцовской линии получил приданое. Все были в плюсе.
Его глаза были темными. Через одиннадцать лет после того, как его родители пошли к алтарю, Аркан убил Марчелло Сагредо, и жизнь Алессандро уже никогда не будет прежней.
Я встала и обняла его. Он вздохнул, тихо выдыхая напряжение.
— Империя хочет вернуть тебя? — спросила я.
— Я не о себе беспокоюсь. Константин опасен.
— Я знаю. Я буду осторожна.
Зазвонил его телефон. Он достал его из кармана и посмотрел.
— Аркан вытащил Сандерса с Аляски.
Сандерс была плохой новостью. Из всех Превосходных в арсенале Аркана он доставлял мне наибольшее беспокойство.
Алессандро встал и поцеловал меня.
— Мне нужно позвонить.
— Я должна поставить на место русского цесаревича.
Он поднял руку. Мы тихо дали друг другу пять и направились из конференц-зала, он в свой кабинет, а я к входной двери.
Константин сидел на каменной скамейке возле нашего офисного здания, именно там, где я просила его быть после встречи. От него тянулась вереница наших сторожевых собак. Они подходили один за другим, ведомые своими помощниками, запоминая его запах. Я хотела, чтобы его должным образом пометили, прежде чем они с Алессандро уедут.
Небо никак не могло решить, хочет ли оно быть затянутым тучами или залито солнечным светом, и ветер продолжал гонять облака взад и вперед. Когда я вышла на улицу, облака над головой разошлись, и луч золотого солнца прорвался и упал на Константина, заставив его волосы и кожу загореться. Он выглядел как ангел. Не один из тех неприкасаемых царственных ангелов, но тот, кто наполнен теплом. Это действительно походило на момент из фильма. Я наполовину ожидала, что он повернется ко мне в замедленном темпе, когда зазвучит сочный саундтрек.
Константин протянул руку, когда Рейнджер, огромная немецкая овчарка, обнюхала его.
— Kakoy horoshiy pios.
— Любишь собак?
Он кивнул.
— Они честные существа. В отличие от нас.
Он то знает.
Царевич повернулся ко мне и улыбнулся.
Ух, ты!
— Я не знал, что ты хорошо обращаешься с клинком, — сказал он.
— Есть много вещей обо мне, которые ты не знаешь. И я бы так и оставила.
— Я начинаю это понимать.
То, как он смотрел
