Один человек, не индус, белый, подошел к ним и поинтересовался:
— Меня зовут Арджуна. Вы хотите что-то узнать?
Он обращался к Данасу, но ответила Эллис.
— Да, мы бы хотели побеседовать. Можете уделить нам время?
Арджуна согласился, и они расположились в тени, во дворе.
— Я, пожалуй, начну с того, что мы астронавты и участвуем в исследовательских экспедициях. На одной из планет нашего последнего задания нами была обнаружена цивилизация с такой же религией и культурой как у вас. Как вы можете это объяснить? — задала вопрос Эллис.
— Как называется планета? — спросил Арджуна.
— Локка, так назвали её первые разведчики, и её жители не стали отрицать этого названия.
— Меня не удивляет сходство религий и культур. В наших священный писаниях говорится, что существует много миров с такой религией, но с разным уровнем развития.
— А ваши писания сохранились? Кто их изучает, и как вы предаете свои знания? — расспрашивали только Эллис, Данас сидел молча и слушал.
Арджуна улыбнулся и ответил:
— Конечно, сохранились. Цепь ученической преемственности ещё ни разу не прервалась до сегодняшнего дня и не прервётся. Гуру обучает своих учеников всем знаниям, которыми должны обладать вайшнавы.
— Тогда почему вас так мало, ведь когда-то, как мне сказали, эта религия была сильно распространена? — наконец задал вопрос Дейн.
— Так произошло не только с нашей религией, а с религией вообще. Разве сейчас в нашем мире люди стремятся к духовному? Наоборот, они стремятся к искусственному интеллекту. Но это время во вселенной когда-нибудь закончится, и наступит рассвет. Сейчас продолжается век невежества, войн и страданий, но, сколько бы времени не прошло, во всех религиях всё равно останутся преданные вере, самые достойные.
— Ваши мудрецы тоже обладают духовными техниками не доступными обычным людям? Я имею в виду телепартацию с помощью мантр, создание звуком каких-то вещей, — поинтересовалась Эллис.
- Да, но эти знания строго закрыты, ещё не пришло время давать их людям. Почему вы задали такой вопрос?
— Потому что мы встречали такое действие мантр на Локке. Они с помощью звуковых вибраций особой техникой произношения создают вокруг своих государств мощное энергетическое поле, которое не пропускает пришельцев, — ответила Эллис.
— Значит их уровень знания чище и выше, раз они смогли оградить себя таким способом. Но если вы хотите узнать, как можно получить эти знания и использовать их в корыстных целях, я скажу вам это невозможно.
— Мы не собираемся пытать ваших мудрецов в центре МИ, там никто в это не верит. В министерстве не могут поверить, что можно создать поле такой мощности с помощью звуковых вибраций. Просто я для себя хотела убедиться в вашем существовании и если мы напрасно побеспокоили вас, прошу прощения, — мягко улыбнулась Эллис, глядя на спокойное лицо Арджуны.
Он закончил их разговор:
— Ничего не бывает напрасно. Значит, такова воля всевышнего.
Эллис и Данас вдвоём спускались тропинкой к буферу.
— Может, не будем сразу лететь в Бомбей, а побродим здесь? — предложила ему Эллис.
— Побродим? — Данас посмотрел по сторонам, — не знаю Эллис, тут всё кишит пресмыкающимися, если ты не боишься змей, то иди первая, а я за тобой, — издевательским тоном произнес он.
— Да? Тогда не надо! — ответила Эллис, с опаской глядя себе под ноги. Змей она панически боялась. Поэтому имея свои планы, Данас не зря о них упомянул.
Через время они уже сидели в кафе под пальмами в Бомбее.
— О чём ты задумался, Данас? О тех людях, они тебя удивили? — посмотрела на него Эллис.
— Удивили? Мне трудно их понять, я вырос с другими принципами. Но меня сейчас больше интересует, почему ты так хочешь много узнать о них?
— Для моей работы мне следует знать о всех направлениях в религии. Я прослеживаю в них человеческую веру и хочу увидеть во всем этом многообразии не только нашей планеты, но и других миров, хочу увидеть единство, и к чему же всё-таки стремятся души, — ответила Эллис.
— Да … глубокие темы для размышлений, — вздохнул Данас. — а ты не очень молода для такой философии? Давай лучше вернемся на грешную землю и поговорим о другом.
— О чём? — улыбнулась Эллис.
— О нашей жизни. Нельзя же всё время размышлять о великом и совсем забыть о себе. Живи настоящим днём!
— Так о чём конкретно мы будем говорить, Данас, скажи мне прямо?! — Эллис перестала улыбаться и серьёзно посмотрела на него, пытаясь заглянуть в яшварские глаза.
Данас сидел, закусив нижнюю губу и вертел в руках пустой стакан, глядя, как стекло поблескивает на солнце.
— Скажи, Эллис, — он поднял на неё свои глаза, — кто я для тебя?
— Ты мой друг! — уверенно ответила она.
Он слабо усмехнулся, продолжая вертеть стакан:
— Ты мой друг и я твой друг … тебе не кажется, что у нас разные представления о дружбе, по крайней мере, о нашей?
— Конкретней, — она уже догадалась, о чём он скажет.
— Мне мало быть просто другом. Я не тороплю события, но хочу сказать, что ты для меня не просто друг, это нельзя назвать дружеским чувством. Я нечего пока не требую от тебя, только хочу занимать место больше чем друг. Ты согласна встречаться со мной? Только не надо сразу представлять, как мы будем общаться на работе, не нарушая правил. Думай о себе и обо мне, в общем.
Эллис ответила, опустив глаза:
— Я попробую, не знаю, что из этого получится.
— Попробую! — хмыкнул Данас. — Как раз подходящее слово, меня ещё никогда не пробовали!
Эллис посмотрела на него и рассмеялась. Он тоже улыбнулся ей и спросил:
— Значит, ты теперь моя девушка?
Она только утвердительно закивала ему в ответ, улыбаясь одними глазами.
— Может, вернемся домой? Здешний климат сводит меня с ума! — проговорил Данас. — Душно, жарко и влажно! Теперь понятно почему они изобрели такую повёрнутую религию — у них мозги расплавились.
