Глава 31
Мне бы ночь потемнее, чтоб глаза не слепила,
Чтоб не видеть предела, да на ощупь из клетки.
Но на утро похмелье, незнакомые стены,
Вновь прикинувшись мертвым дожидаться заката.
© Группа «Пилот» — «Чёрные крылья»
Ансгару приходилось делать то, что он ненавидел — ждать, да ещё и неизвестно чего. Ожидание, щедро сдобренное бессилием, выматывало не хуже тяжелого боя, боя с самим собой. Сидя на полу комнаты второго этажа рядом с туманной дымкой, он без конца прокручивал в голове слова Коди. Время шепнуло дурачку, мол, Ансгар и Ёлка — пара, которая должна положить начало рода спасителей Шинари, но прежде им придётся доказать, что они достойны, и сделать это «избранным» предстояло вдали друг от друга. Ансгар как и любой шинарец знал — его народ на краю пропасти. Ритуал в круге предков, призванный соединить по-настоящему любящие сердца и отсеять непрочные союзы, на самом деле приближал закат Шинари. Люди слишком долго думали — а надо ли? И часто приходили к выводу — не надо, а тем временем небольшую территорию королевства раздирали на лоскуты кочевники, обитающие в степях вокруг. Шинарцев рождалось всё меньше, умирало всё больше, а Ёля — будь она дочерью Аи или просто девушкой из чудесной Болгарии — способна понести без ритуала в круге предков, и вполне возможно, что её дети унаследуют этот бесценный дар. Высокие цели не вязались с чувствами воина. Новость о том, что Ёля могла подарить ему счастье стать отцом и обрести семью, разбилась о глупую случайность. Гар готов свернуть шею Шайле, разрубить на куски безупречного и придушить соседку вдовушку, но едва ли это поможет всё исправить.
Тусклый рассвет за окном сменился ярким утренним солнцем: время шло, а предначертанных испытаний не случалось. Гар пришёл в комнату несколько часов назад, принёс с собой мягкую шкуру. Ёля любила мех, куталась в тепло, прятала носик. Теперь воин зачем-то укрыл туман на полу — глупость. Попытка поверить, что его девочка вернётся. Надежды таяли, бессилие раздражало, ещё и Элман…
Рассвет наступил, а значит Эл скоро вернётся вместе с кучкой своих раздолбаев. Ансгару нужно разжаловать безупречного из командиров, а если среди воинов найдутся несогласные, Гар церемониться не станет.
Сумбур мыслей оборвал вопль внизу — кричала Ли, да не просто кричала, извергалась самой отборной бранью, на которую была способна. Ансгар подскочил на ноги, словно ошпаренный. Вернулась соседка!
На первом этаже воина ждала женская драка, исполненная в лучших традициях деревенских склочниц. Вдова с упоением таскала Шайлу за волосы и, не стесняясь в выражениях, выговаривала всё, что о ней думает. Ансгар лишь на мгновение замер на лестнице перед тем, как растащить шипящих «кошек».
— Мне плевать, кто из вас это начал, — рычал воин, обрывая попытки шинарок свалить вину друг на друга. — Ты! — хлёсткий взгляд достался вдовушке. — Где тебя носило?
— В круге предков была, — тяжело дыша, соседка стянула шубу. — Как вчера вечером узнала, что твоя девчонка брюхатая, так и понеслась туда милости у Богов просить. А что мне оставалось, Гар? Старуха от неё не отстала бы…
— Замолчи, Ли! — рявкнул воин, не желая, чтобы Шайла стала свидетельницей их разговора.
Белокурая бестия с всклокоченными волосами хоть и временное «недоразумение» в его доме, а своего не упустит. Масляный блеск в глазах Шайлы и покорное молчание — верные признаки затишья перед бурей.
— Змею на груди греешь, Гар, — прибрав влажные от испарины волосы со лба, Ли направилась к Шайле. — Я ведь в круге предков не зря ночь мёрзла. Всё мне Боги показали, ничего не скрыли, — бордовые глаза вдовы сверкнули азартной злостью.
— Ты же сбрендила давно, это всем известно, — сделав несколько шагов назад, Шайла выставила вперёд руку с вытянутым указательным пальчиком. — Не подходи!
— Я и без всесильных догадывалась, что ты с Элманом кувыркаешься, — вдовушка остановилась. — Жаль, не знала, что по пути ему всё про Ансгара докладываешь.
— Кто? Я?! — Шайла расправила плечи, намереваясь отбить словесный удар. — Не было такого!
— Сначала по глупости языком трепала, а потом и вовсе решила своего бывшего со свету сжить, — не унималась Ли. — Гар, как считаешь, Элман сам догадался, что ты у себя рабыню прячешь? Ох, не сам, и даже не пекарь сболтнул, хоть и обещал. Она! — девушке достался недобрый взгляд соседки. — Сгнила душа у этой красавицы, до самого дна сгнила!
— Гар, неправда это! — Шайла бросилась к воину и, уцепившись за его рубаху, умоляюще посмотрела в глаза. — Не верь, прошу!
— Ночь ты провела в тепле, а теперь тебе пора, — холодно заявил Ансгар.
— Но Элман меня убьёт, — ужас шёпотом сорвался с губ светловолосой красавицы.
— Иди к Дуффу или к сестре. Попробуй хоть раз в жизни быть искренней. А насчёт Элмана можешь не беспокоиться, теперь он никому вреда не причинит. Я здесь закон.
— Вот оно как… — на губах Шайлы появилась горькая ухмылка. — Ты, значит, теперь у нас закон, а я кто?.. От страшной рожи и от хромоты избавился, но чудовищем быть не перестал.
Гар принёс из кухни шубу девушки, вручил ей и молча указал взглядом на дверь. Под надменное хмыканье вдовушки Шайла покинула дом Ансгара, оставив после себя горький запах обиды. Калитка во дворе скрипнула, хлопнула, и вдова с облегчением выдохнула.
— Я тебе самое дорогое доверил — свою женщину, — ухватив соседку за грудки, рявкнул воин. — Ты ведь обещала приглядеть!
— Остынь, — твёрдости тона черноволосой женщины любой бы позавидовал. — Твоей она станет, как только закончатся испытания, которые вам послали Боги.
— И ты туда же! Какие испытания?!
— Дочь Аи забеременела от тебя, Гар. Без круга предков, без благословения всесильных. Боги должны быть уверены, что вы достойны. Ты же понимаешь.
Ансгар понимал, что его Ёля далеко и шанс вернуться ей может не представиться. Ему не нужны испытания, не нужна честь отца рода спасителей, ему нужна Ёлка.
— Мне здорово надоела неизвестность, — воин терял терпение. — Лучше тебе начать говорить, Ли.
— Искра… Её настоящее имя Ишатра, и она моя младшая сестра, — вдовушка опустила глаза. — Гар, я её не сразу узнала. За годы, что мы не виделись, она превратилась из молодой женщины в дряхлую бабку. В юности мы вместе служили в храме Аи, и на наш век выпало великое счастье — Богиня решила отпустить одну из своих дочерей к людям, — на губах вдовушки мелькнула грустная улыбка. — Покинув чертоги всесильных, дочь Аи стала смертной, но едва ли кто-то из служителей храма мог допустить, что ей навредят. Сестра продала душу зависти, а великий светлый день появления полубогини в Шинари стал началом конца. Место жрицы Ишатру уже не устраивало, она хотела большего — силу Богини. Ночью моя сестра пошла в покои дочери Аи и убила её, а дар забрала себе. Никто бы на такое не решился, — подняла на воина глаза полные скорби.
