Вскоре он перестал замечать присутствие бестии, полностью погрузившись в раздумья. Не могло все быть так, как ему хотели преподнести. Вокруг него собрались предатели, и поверить им, даже своим глазам он не мог, да и не хотел. Где-то спрятан подвох. Не могла сирена запросто прыгнуть к тритону. Не могла так искусно притворяться. Да и если бы между ними что-то было, никто не мешал им воссоединиться еще в море, до их с ней знакомства. Но ведь Мара берегла себя.
Что же произошло там в его комнате? Как они это подстроили? Неужели его сирена подверглась насилию? Как далеко предатели могли зайти в своей подлости? Неужели он умрет, так и не узнав правды?
Надежда таяла на глазах. Даже если ему сейчас откроют камеру, у него просто не хватит сил выйти из замка. Ардок сомневался, что доползет даже до двери камеры.
Бестия продолжала что-то говорить, он уже не слышал, ее голос превратился в монотонный шум. Жаль только что перед смертью с ним будет она, не лучшая компания. О том, чтобы отдать свою силу не могло быть и речи. Да и ничего это не изменит, дракон прекрасно осознавал, что при любом раскладе он обречен. Но если сирена будет жить – это уже победа, хоть и с острым привкусом горечи.
- Время вышло! – громкий голос Калеба донесся до угасающего сознания Ардока. – И какие результаты?
- Он почти созрел! – воскликнула срывающимся голосом бестия.
- Он почти сдох. Все готово в зале, я больше не намерен терять времени, - предатель был явно встревожен. Власть уплывала.
- Нет, мне почти удалось! Мы достигли согл…
- Заткнись, - он оборвал ее на полуслове. – У тебя было время, и я дал его слишком много. Теперь лучше молчи, и не провоцируй меня, - злостью был пропитан каждый звук.
Калеб наклонился к дракону:
- Готов умирать, дорогой друг? – не увидев реакции, замахнулся рукой, но остановился. – Нет, бить тебя не буду, очень хочу, но нет. Еще испустишь дух раньше времени!
Четыре вассала вошли в камеру, и подхватив Ардока за руки и ноги потащили в зал. Он приоткрыл глаза, смотрел на родной замок, место, где он вырос, делал первые шаги, познавал жизнь, встретил свое счастье, он видит все в последний раз. Говорят, век дракона слишком долог, с ним судьба распорядилась иначе, перерезав линию жизни в самом начале. Что ж на все воля неба.
Зал был битком набит зрителями. Были, как и предатели, на почетных местах, так и закованные в кандалы подданные, не пожелавшие подчиниться захватчикам. Также были приглашены и гости из соседних земель. Для устрашения, чтобы все воочию убедились, что власть меняется. Калеб желал любыми способами утвердиться на троне. Не было только сирены. Где она сейчас? Почему ее не привели вместе со всеми? Больше всего дракон хотел, умирая, смотреть в ее глаза.
Колдун стоял посредине зала, опустив голову. Неужели он предал род драконов? Раз согласился провести ритуал. Ардока положили рядом со стариком.
- Что ты творишь нечисть? Это тебе с рук не сойдет! Люди! Помогите своему повелителю! Кому вы присягнули?! Предателю?! – в толпе раздался голос Нэша, закованного в кандалы.
- Заткнуть ему рот. После казнить, - Калеб стоял в своих белых одеждах, высоко подняв голову. Он не сомневался, теперь ему подвластно все. Он ощущал себя высшим существом, которому теперь остался всего один шаг до абсолютной власти. – Подготовить все к ритуалу!
- А дракон дал согласие? – колдун испуганно покосился на предателя.
- Я сказал подготовить. Сейчас даст! Или я вырву согласие, из его предсмертного хрипа! – Калеб величественным взглядом оглядел зал. – И так будет с каждым, кто посмеет оспорить мое право на трон!
Колдун стал что-то бормотать и чертить вокруг Ардока, какие-то символы. Ариадна подошла к нему ближе, ее никто не остановил.
- Согласись, пожалуйста, я спасу тебя! – на лицо дракона упали ее слезы. Жаль у него нет сил стереть эту обжигающую кислоту.
- И что ты скажешь Ардок? Готов ли ты признать меня господином? Готов ли добровольно пройти ритуал? – предатель любовался его немощностью. Так он казался себе еще могущественней.
- Никогда тебе не стать правителем. Ты ничтожен, таковым всегда и останешься, - дракон старался говорить как можно громче, чтобы его услышали. Тратя на это последние силы.
- Ясно. Четвертовать его. Начнем с рук, потом ноги, и следить, чтобы не испустил дух!
В зале раздался шепот, глаза зрителей наполнились ужасом. А к Ардоку уже приближались два вассала, сжимая в руках наточенные топоры. Они оглянулись на монстра в человеческом обличье, в ожидании подтверждения.
- Начинайте! – глаза предателя вспыхнули дьявольским огнем, в предвкушении долгожданного кровавого действа.
- Не много ли ты взял на себя, крестник? – у входа в зал величественно горой, распустив крылья и сверкая огненными глазами, стоял отец Ардока. Одна фраза и все замерли, боясь даже пошевелиться, кожей ощущая невероятное могущество дракона.
- Привет, Ариадна, давно не виделись! – рядом с ним стояла жена. И взгляд ее обещал кару для каждого, кто посмел причинить боль ее сыну.
- Эрида! – бестия прошептала заплетающимся языком и попятилась назад. Но бежать было некуда.
Глава 71
- Ничему тебя жизнь не научила! – нимфа покачала головой, и величественно прошла к своему сыну. Годы сделали ее еще прекрасней, стройная, роскошные волосы, цвета осенних листьев, в глазах зеленый свет, так напоминавший взгляд ее сына. Эрида шла и ей с поклоном уступали дорогу. Сила коконом окружала ее.
Ариадна спряталась за спину вассала. Сейчас нимфа даже отдаленно не напоминала, ту затравленную и перепуганную рабыню, которую она впервые встретила в замке много лет назад. Она перевела взгляд на Сенарда, непроницаемое лицо, те же волевые черты, черные волосы с белыми прядями спадающие на плечи. И все же он изменился, мощь выросла, один взгляд на него порождал утробный ужас, и кровь холодела в жилах. Дракон перевел взгляд на жену, и тут же глаза наполнились любовью, той, которая только крепнет с годами, давая несокрушимую силу единения и душевной близости. Им не нужно переговариваться, чтобы понять друг друга, они стали неразрывным цельным механизмом истинной любви.
Бестия смотрела на них со слезами на глазах, и чувством полного опустошения. Они годами камень за камнем укрепляли фундамент отношений, учились чувствовать и понимать, шли к вершине, достигая высшей ступени истинных и неразрывных чувств. Дракон и нимфа обрели то, что она никогда не сможет. Она объятая похотью, потеряла себя, и тогда много лет назад не вынесла нужного урока. Почему осознание приходит так поздно?
- Вы пришли? – Ардок устало улыбнулся. Он давно не видел мать и отца, сейчас появление родителей, возрождало к жизни, показывая – всегда есть выход, как бы сложно не было, не стоит опускать руки и отчаиваться. Родители дарили надежду и разгоняли тьму.
- А как иначе, малыш! – Эрида смотрела на взрослого дракона, плод ее любви, и все равно видела маленького несмышленого мальчика, запутавшегося в хитросплетениях жизни и дворцовых интриг. Она погладила его по волосам, забирая боль, окутывая материнской любовью.
