Саманта наградила Барта самой ослепительной улыбкой из своего арсенала и даже покрутила у него перед носом своим декольте. Барт пришел в восторг и от этого зрелища, и от проявленного по отношению к нему внимания, которым Саманта не баловала, и ему даже в голову не пришло, что подобные методы применяют для того, чтобы скрыть более сильные эмоции, предназначенные другому.
Когда вечер развлечений был в самом разгаре, в салун неожиданно заявился Шон. Саманта удивилась, заметив, что никто из ее поклонников не продемонстрировал особого желания бросить ему вызов, хотя он держал себя с ней весьма фамильярно. Равным образом никто не сказал ни слова и не выразил неудовольствия, когда Шон отвел ее к стоявшему в углу свободному столику, где, заказав напитки, сделал вид, что не прочь основательно выпить в ее компании. Было в его взгляде нечто такое, что внушало невольное уважение всем людям, с которыми ему доводилось общаться. Саманту этот маневр Шона только порадовал, поскольку она действительно нуждалась в передышке.
Несмотря на маневры Шона, Саманта отлично понимала, зачем он пришел в салун. Хотел лично убедиться в том, что она не воспринимает затеянное ею расследование с излишней серьезностью и не позволяет себе чрезмерных вольностей с посетителями заведения, которые все до одного мечтали о встрече с ней в уединенном месте. Это как минимум.
Саманта, кроме того, знала, что весь день он провел в разговорах с людьми, которые были не прочь поболтать о ней и Мэтте. Она не сомневалась, что за это время он собрал все сплетни, ходившие в городе на их счет, а также насчет Дженни, и теперь стремится понять, есть ли во всем этом рациональное зерно.
Неожиданно Саманте пришло в голову, что хотя они с Шоном разыгрывают из себя людей, связанных чем-то большим, нежели обычная дружба, она чувствует себя с ним в публичном месте вполне комфортно. Тем более Шон на серьезном разговоре не настаивал, в результате чего их общение свелось к вполне безобидной беседе о здешнем житье-бытье. Через некоторое время, однако, у нее появилось ощущение, что его интересовал не ее банальный треп, а то, что она пыталась под завесой банальных фраз от него утаить.
Спустя час или полтора Шон удалился, пообещав вернуться и прихватив с собой бутылку, за которую заплатил заведению. Без сомнения, он взял бутылку с собой, чтобы не афишировать тот факт, что за время их довольно продолжительного сидения за столиком уровень жидкости в ней остался практически без изменений. Саманта же вернулась в бар донельзя довольная тем, что этот двусмысленный разговор наконец закончился.
Чуть позже в салуне появился Тоби, правда, на короткое время. Присоединившись к спутникам Саманты, он выпил вместе с ними и посмеялся над их шутками.
Саманта, однако, не могла отделаться от чувства, что он тоже явился в салун на разведку— исподволь поглядывал на дверь, как и она, и чего-то или кого-то ждал.
Что ж, она тоже ждала, тем более до конца рабочей смены оставалось еще некоторое время.
Когда «Трейлз-Энд» закрылся наконец на ночь и Лола, Мэгги, Хелен и Саманта направились к отелю, Саманта вертела головой по сторонам, с надеждой вглядываясь в те места, где тени лежали особенно густо.
Но Мэтт так и не объявился, и оставшейся в одиночестве Саманте ничего не оставалось, как пожелать девушкам спокойной ночи, когда они добрались до гостиницы и стали расходиться по комнатам.
Теперь, когда раннее утреннее солнце позолотило стоявшую у нее в номере старую обшарпанную мебель, Саманта гнала прочь от себя мысли о любви и прошлых любовных утехах. Вместо этого она решила трезво проанализировать ситуацию.
Приходилось признать, что она любит Мэтта. Последний, однако, ни единым словом не обмолвился, что испытывает по отношению к ней аналогичные чувства. Тем не менее она не сомневалась, что он без ума от их занятий любовью. Ему также нравилось, как она выглядит, как двигается, как пахнет ее кожа. Кроме того, он испытывал к ней постоянное физическое влечение — как, впрочем, и она к нему. Но чувства — совсем другое дело. Саманта сомневалась, что владевшие им эмоции составляют в совокупности ту самую любовь, которая наполняла ее сердце. Интересно, задалась вопросом девушка, думает ли он о ней на протяжении дня, фантазирует ли на тему о том, что стоит только захотеть, и ее прелести будут принадлежать ему одному на веки вечные? Опять тот проклятый временной фактор! Именно мысли о будущем вызывали у нее главную озабоченность. Интересует ли его, что будет с ней в дальнейшем? Она оказалась бы на седьмом небе от счастья, если бы он начал свыкаться с мыслью, что каждое утро будет просыпаться с ней в одной постели, держа ее в объятиях и испытывая совершенное чувство полноты бытия, достижимое лишь в том случае, если они будут жить вместе. Впрочем, будущее казалось ей неопределенным, и об этом оставалось только мечтать.
Любопытно, что она будет делать, если он вдруг согласится связать свою жизнь с ее жизнью? А если не согласится — тогда что?
Владевшее ею чувство неопределенности все усиливалось, она, пытаясь взять себя в руки, произнесла:
— Спокойствие, Саманта. Нельзя требовать всего и сразу. Продвигайся вперед постепенно, шаг за шагом. И запомни: что сделано, то сделано.
Это был совет отца, всплывший в памяти подходивший, казалось, к любой жизненной ситуации, в том числе и к нынешней. Его слова напомнили ей, что нет смысла изводить себя печальными мыслями и надо действовать, если ты действительно хочешь добиться поставленной перед собой цели.
При воспоминании об отце глаза Саманты наполнились слезами. Ее старик всегда давал ей добрые советы, направленные на то, чтобы облегчить ей жизнь.
Вздохнув, Саманта отбросила одеяло, поднялась е постели и направилась к умывальнику, наполненному свежей чистой водой. Неожиданно она вспомнила еще один совет Томаса Ригга.
«Если не знаешь, как быть, обретись за советом к лошади».
Надев костюм для верховой езды, Саманта вышла из гостиницы и отправилась, в конюшню Тоби. Тот, казалось, был безмерно удивлен, увидев ее.
— Хачешь, чтобы я оседлал для тебя лошадь? Неужели опять отправляешься в одно из своих загадочных путешествий?
— Ты угадал.
Тоби некоторое время ждал, не скажет ли Саманта, куда именно она собралась, и, сжалившись над ним, Саманта пропела:
— Хочу покататься верхом, понимаешь?
Тоби молча ждал, когда она выскажется более определенно.
— Мне необходимо уладить кое-какие дела.
Тоби продолжал хранить молчание.
— Я еще не решила, куда поеду, но собираюсь вернуться к началу рабочей смены в «Трейлз-Энде».
Тоби, изобразив на губах подобие улыбки, соизволил наконец заговорить:
— Не стану притворяться, что полностью разобрался в твоей ситуации, поэтому можешь не рассказывать, куда едешь. Хочу только одного: чтобы ты была в безопасности.
Саманта ответила ему с самым серьезным видом.
— Не беспокойся за меня, Тоби. Я вооружена, причем мой арсенал достаточно разнообразен.
