«Парень мой» и «Выделиться».
Этого уже достаточно, чтобы я протянула ногу помощи.
Качаю головой, ясно давая понять, что не откажу. Попутно читая входящее смс: «У меня стояк от твоей ревности».
Глава 42. Глеб
Мартышкино смс, где она отдает мне сердце, почку, легкие, и все остальные органы, но самое главное, где она ревнует, заставляет меня просканировать тяжелым взглядом все помещение этого чистилища мучеников.
И вот хоть кастрируйте, но знакомых лиц я не заметил. Что и не удивительно. Я, вообще, не запоминаю лиц людей, которые мне нахер не сдались. Считаю это бессмысленным. Какой толк засорять память теми, кого я больше видеть не захочу?
Но, меня даже не этот вопрос волнует (а если оставаться честным, то меня ничего не волнует, но допустим), а тот, который задала Аверина. Значит, что у нас получается: где-то здесь сидит та, которая видела меня голым, и Майя об этом знает?
Вот это попадос.
Я прям почувствовал, как сжались мои яйца, а сердце пропустило несколько электрических разрядов.
Если будет номинация на премию неудачника года, то я возьму призовое место. Иначе, как назвать весь этот каламбур?
Блядь.
Я ведь должен доказать мартышке, что она моё всё. Она должна не сомневаться, что пчелы мои любимые насекомые, и что я готов каждый день терпеть все её болючие укусы жалом. А что в итоге? Я, оказывается, трахал её знакомую?
Да как так получилось-то?
Только вчера начал думать, что вселенная не такая уж и сука, повернутая ко мне задницей, а вполне нормальная баба, которая просто несколько дней была без настроения. Но тут опять. Где я накосячить успел? Я что, отдуваюсь за всю свою шизанутую семейку? Что-то не видно, чтобы к ним бумеранг с дерьмом возвращался, за все их гадости. Он в меня летит. Причем постоянно, попадая точно в цель.
Вообще, я как думал: поиздеваюсь сейчас над мартышкой, потом утащу на заднее сиденье своей машины, там поиздеваюсь над ее телом, а потом отвезу в одно место, куда без нее ехать опасно. Она должна быть там. Майя для меня как якорь. как напоминание о том, что я человек, а не бешеное животное, готовое рвать всех в клочья. И мое решение взять её с собой, еще одно тому доказательство. Глебка не зверь – он добряшка.
Сарказм все уловили?
Идиотский смех заставляет меня повернуть голову, и выскользнуть из раздумий, в которые я погрузился, обдумывая план по спасению моей жизни, от жала мёдодобывательницы. Смех такой, что я готов посочувствовать Карлсону, которому приходится слышать его, каждый день. Стреляю глазами, отыскивая источник противного звука, но сначала еще раз смотрю на Аверину, которая сидит со сломанной ручкой в ладони. Строчу смс про стояк, прям о-о-чень надеясь, что её это повеселит, а сам опускаю взгляд ниже, на мечту старикана Хью Хефнера. Морщинистый бы точно оценил по достоинству этот пронырливый язык, которым телка, губы свои облизывает. Она поворачивается к моей пчеле, и забирает тетрадный лист.
Хрень какая-то.
– Ну, что, Аверина. – беру указку в руки, и стучу по столу, привлекая еще большее к себе внимание. Не, не подумайте, что я самовлюбленный (вру, думайте), но все сиськиносящие так и смотрели на меня, положив болт на подготовку к моему заданию. – Иди к доске и расскажи мне про своего кота.
Мне нужна секунда, чтобы собрать мысли и понять, что мы тут не одни. Иначе, вместо кота было бы совершенно другое слово.
– Я первая. – подскакивает с места силиконовая долина, и не спрашивая моего царского разрешения, расталкивает всех на своем пути, мчась на бешеной скорости в мою сторону.
– Ты Аверина? Если нет, шуруй на место.
Она глухая? Какого хрена даже не остановилась, а продолжает раздражать меня стуком своих блядских каблуков?
– Не знаю, как вас зовут. – спокойно говорит Майя, – Но мне нужно еще несколько минут, чтобы подготовиться. Кристина успеет рассказать.
Не знает она, как меня зовут.
Вот стерва.
Даже не знаю, почему меня это раздражает. И не понимаю, почему она так по довольному улыбается, когда смотрит вслед акуле местного водоёма.
– Её рассказ Вам больше понравится. – её голос нервный, и она пытается скрыть эту нервозность за пофигизмом.
Майя серьезно думает, что мне есть дело до других телок? Еле сдерживаю себя, чтобы не подскочить к последнему ряду, и не доказать, кто именно мне интересен.
Глава 43. Майя
– Ты написала, что я вчера в клубе была? – спрашивает Власова, когда я отдаю ей только что написанное мною задание.
– Написала. – Пихаю Анфиску локтем в бок, когда она начинает ржать.
– А про то, что и сегодня пойду? – новый вопрос в ответ.
Так и хотелось превратиться в ребенка и покрутить пальцем возле виска. Это ж надо быть настолько наивной? Она столько раз просила меня списать, и всегда получала отказ. А тут бац, и я резко соглашаюсь. Как можно не насторожиться?
– Всё, как ты и просила.
Власова не знает английский. От слова совсем. Она и русский-то не знает, что уж о других говорить. И знаете, я этим нагло воспользовалась. Плохо поступаю, знаю. Наверно, в аду есть отдельный котел, для таких злыдней, как я. Но если так подумать, то можно этот котел расценить, как баньку. А я уж очень люблю париться.
Смотрю, как Кристина бежит к Глебу, и ничего не делаю. По-человечески, я должна одуматься и остановить одногруппницу от такого позора. Но не хочу. Просто смотрю в глаза Мамаева, и показываю ему язык.
– Аверина, не забывай, что после пары ты остаешься. – надменным голосом обращается ко мне Глеб, отходя на метр от вставшей рядом с ним девушки.
– Конечно-конечно.
Фиг тебе. Первая убегу.
– Хорошая девочка. – Бурчит он, но все это слышат, тут же бросая на меня непонимающие взгляды.
Как я и думала, Кристина начинает читать по моему листку.
– Вчера вечером я гуляла с местным бомжом по рынку. – торжественно произносит она, заставляя всех присутствующих замолчать и открыть рты.
Разумеется, гул смеха тут же разносится по всему институту. Пока Власова зачитывает, про детали прогулки, ко мне поворачивает голову ее рыженькая подруга.
