Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Представитель министерства попросил фон Бока написать о своих взглядах доктору Эмилю Коху, гауляйтеру
Украины. Фон Бок отказался выполнить просьбу, сославшись на то, что исполнение политических предписаний не входит в его обязанности. Тогда представитель спросил у фон Бока, изложит ли он свою точку зрения Коху, если тот нанесет ему визит. Фон Бок ответил: «Естественно, однако сомневаюсь, что это возымеет должный эффект»17.
10 апреля фон Бок вылетел в Берлин, в отпуск, вернулся только 22 апреля18. Он восстановил силы, сходил в оперу, поговорил со своими старыми друзьями и посоветовался с докторами, которые уверили его, что состояние здоровья фельдмаршала теперь намного лучше, чем год назад.
По возвращении в Полтаву Бок занялся приготовлениями к наступлению в Крыму. 28 апреля он инспектировал Крым и Керченский полуостров, где его принял фельдмаршал Эрих фон Манштейн, командующий 11-й армией, штаб которой располагался в Симферополе. Бок посетил несколько подчиненных организаций в 11-й армии, включая 30-й пехотный корпус, где он с радостью увиделся со своим давним другом и бывшим начальником штаба генералом фон Зальмутом. Он также посетил 8-й авиакорпус, которым командовал фон Рихтгофен (позже, в июле, назначенный командующим 4-м воздушным флотом)19.
Тогда Бок в первый и единственный раз увидел Крым, но он был очень впечатлен красотой ландшафта. «Много миль мы ехали через величественные горы и по прекрасному безмятежному крымскому побережью. Трудно смириться с тем, что на фоне этой естественной красоты будет разворачиваться страшная, суровая война», – заметил он позже20. Тем не менее во внутренней части Крыма уже находилось огромное количество немецкой тяжелой артиллерии, которая направлялась к Севастополю, напомнил себе фон Бок: война в самом разгаре. Вместе с фельдмаршалом Манштейном, Рихтгофеном, Зальмутом и другими генералами он направился к переднему наблюдательному пункту, откуда был хорошо виден Севастополь, одна из первых целей большого летнего наступления 1942 года. С помощью мощной оптики фон Бок легко различил огромные плакаты на немецком и русском языках, которые русские установили перед укреплениями, защищавшими исторический город, базу флота. Надписи гласили: «Подходите, фашистские собаки! Мы ждем!» Фон Бок мрачно заметил, что несколько хорошо наведенных 600-миллиметровых снарядов, выпущенных из мортиры «Карл», быстро уничтожат оскорбительные надписи21.
Фон Бок по телефону доложил о своих наблюдениях Гитлеру. Фюрер очень хотел знать, начнется ли наступление в Крыму 8 мая, как и планировалось. Фельдмаршал заверил его, что так и будет, однако снова пожаловался Гитлеру о своих несчастьях с транспортом. «Партизаны сильно усложняют управление железными дорогами, мы силимся сохранить хоть какое-то подобие пунктуальности отправления составов, – заявил он. – Случаи саботажа значительно участились». Гитлер отмахнулся от жалоб фон Бока, сказав, что всех партизан следует немедленно расстреливать22.
8 мая, как и планировалось, войска фон Бока (11-я армия Манштейна) начали наступление в Крыму. В течение 12 дней (до 19 мая включительно) они снова захватили Керченский полуостров и решительно разбили здесь силы русских. Стремительный захват полуострова и его главного города, Керчи, по всей видимости, и составил тот элемент неожиданности, на который так надеялся фон Бок. Русские явно не ожидали усиленного штурма Севастополя и приняли недостаточные меры предосторожности – если вообще приняли[102]. В результате 11-я армия Манштейна, поддержанная румынскими дивизиями, быстро прижала русских к морю. К 18 мая в результате наступления на Керченский полуостров было захвачено более 149 тысяч пленных, 1100 орудий и прочая военная техника. Фон Бок с радостью доложил Гитлеру, что потери немцев составили лишь 7 тысяч человек[103]23.
А 18 мая началась операция «Фридерикус». Ей предшествовало начавшееся 12 мая наступление советских войск на Харьков с юга, с выступа, и с востока. Еще более расширившийся выступ фронта оказался уязвимым для удара немцев под его основание. Вследствие чего советские войска были окружены, вырвалось только 22 тысячи. В результате Харьковского сражения 12–29 мая безвозвратные потери советских войск составили 170 958 человек, санитарные 106 232 человека. Потери немцев, по их утверждениям, составили 30 тысяч, румын 3 тысячи.
20 мая Бок издал приказ о том, что датой штурма Севастополя назначается 3 июня. Он распорядился вести артиллерийский обстрел и воздушную бомбардировку пять дней, а 8 июня бросить вперед пехоту и танки.
1 июня Гитлер вылетел в Полтаву, чтобы встретиться с фон Боком. «Учитывая тот факт, что фюреру пришлось встать в 4 утра, чтобы совершить перелет и успеть вернуться в тот же день, я нашел его в непривычно прекрасном настроении», – заметил фон Бок24.
Возможно, одной из причин отличного настроения Гитлера было то, что русские признали поражение в Керчи прежде, чем немцы возвестили о своей победе. Гитлер истолковал этот факт как свидетельство того, что русские стоят на грани полного краха и признанием своих потерь они надеются воззвать к помощи Запада, пока еще не стало слишком поздно.
«Но мы позаботимся об этом! – заявил Гитлер, в раздражении топая ногой и хлопая себя по бедру. – Если только англичане и американцы попробуют высадиться на Кавказе, мы и их загоним в Сибирь! Они много болтали об установлении второго фронта на Западе, но сомневаюсь, что они окажутся настолько глупы, чтобы действительно это сделать!»
Фон Бок не был настроен так оптимистично. Он напомнил Гитлеру, что все отчеты разведки содержали сведения о сосредоточении резервных сил русских в Донецком бассейне и на Северном Кавказе. Больше того, русские совершенно не скрывали тот факт, что они знают, где именно пройдет массированное наступление противника и каковы его цели. Подобные новости могли бы кого угодно привести в замешательство! Вдобавок русским начало поступать значительное количество английской и американской техники и вооружений. «До сих пор удача сопутствовала нашему успеху на юге России, но я не верю, что русские позволят себе снова прозевать сюрприз вроде того, какой мы им устроили под Керчью, – сказал он Гитлеру. – Тот факт, что они сосредоточили резервные войска именно на тех территориях, где мы должны будем наступать, исключает подобный элемент неожиданности».
«А из кого состоят эти самые резервы? – резко возразил Гитлер. – Глупые сборщики хлопка из Казахстана, полуобезьяны из Монголии, да они побегут от рева первого танка или сирены «Штуки»! Говорю вам, фон Бок, они уже в наших руках! Наш девиз таков: в атаку! И снова в атаку! Уже не будет суровой русской зимы, которая бы их спасла. И задолго до наступления новой зимы мы закрепимся на Кавказе, а нефтяные месторождения будут принадлежать нам!»25
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
