– Ты-ы-ы… – я повернулась к Полинке. Верхняя губа у меня дергалась, как у рычащей собаки. – Это все ты… – я закашлялась. Слов, которые мне хотелось вывернуть на Полинкину голову, было так много, что они сбились в горле комом, не давая друг другу вырваться наружу. – Я из-за коней с ума сходила… Светлана наша, директриса… – наконец прохрипела я. – Искали, на бойню ездили… А они все это время были здесь?! Полинка, ты… Мало нам урода, который заплатил Администратору, чтоб нашу школу закрыли, так еще и ты!
– Мы приняли вас и ваших… питомцев, – раздался холодный голос, – а ты позволяешь себе оскорблять мою дочь и меня? – в дверях стоял Полинкин папа, держа на руках стопку пледов. За ним – Полинкина мама, тоже с какими-то тряпочками в руках, Настькина мама, охранник с полной тачкой конской еды…
Я невольно попятилась:
– Я… я вас не оскорбляю, я не вас… – забормотала я. Ой, плохо как получилось: если он сейчас обидится и выгонит нас, мы окажемся с лошадьми на дороге, а там Администратор нас враз найдет…
– Вообще-то она оскорбляла меня, – вмешалась Полинка. – И это наши с ней дела – мои и моей тренерши! А вот почему ты, пап, принял ее слова на свой счет? – и тихо, почти шепотом добавила: – Я два месяца разыскивала того самого… урода, который хочет закрыть нашу школу. Шпионила, подслушивала, подглядывала… лошадей воровала… А это ты? – В голосе ее было неверие и… одновременно абсолютная вера, точно вот сейчас у нее наконец совпали все кусочки сложной мозаики, все буквы кроссворда!
– Полина! – вскричала ее мама. – Игорь? – она повернулась к мужу.
– Ты подслушивала?! – изумился Полинкин папа. – Милая моя, тебе не кажется, что ты берега потеряла? Лезешь во взрослые дела…
– Папа! – Полинка орала. – Ты или не ты?
– А я что, скрывал? Пожалуйста, могла спросить – я б ответил! Я занимаюсь полезным делом! Полезным взрослым делом! – заорал в ответ Полинкин отец. – Здесь нужен торговый центр! Ты сама жаловалась, что за колбасой приходится в город ездить! – бросил он жене. – Продукты, одежда… стройматериалы! Моло́чка и сосиски с наших заводов! А вы мне тут тычете в нос никому не нужными развлечениями? Да-а, наша экономика без лошадей пропадет! – саркастически протянул он.
– Чтоб наша экономика не пропала, обязательно надо что-нибудь разрушить? – так холодно, что мурашки по коже сыпанули, поинтересовалась Полинкина мама. – Например, первое в жизни дело, которому наша дочь отдалась со всей страстью души?
– Для души мы рядом с торговым центром церковь построим – можешь на плане посмотреть! – выпалил папа и растерянно-обиженно поглядел сперва на Полинку, потом на ее маму. – Я же все ради вас! Ради семьи! Чтоб у вас все было: дом, шмотки, любая учеба, поездки за границу, я не знаю, машины, яхты…
– Угу… кровные скакуны… – тон у Полинки был даже не холодный – мертвый. – Этих лошадей, которых я люблю, ты убьешь… а потом предложишь мне купить любую лошадь, какую я захочу.
– Я тебе уже предложил! – снова заорал папа, наткнулся на Полинкин взгляд и выдохнул: – Не говорил я, чтоб этих твоих лошадей убивали, пусть они будут живы-здоровы, какая мне разница!
– Ты просто велел нашему Администратору расчистить землю под строительство, – тем же мертвым, как старая прошлогодняя листва, тоном продолжала Полина. – С живыми лошадьми это труднее, сперва их проще убить. Пара человеческих трупов тоже не помеха. Мой, например.
– Какой еще… Что ты выдумываешь?! – взвился папа.
– В первый день, когда мы в школу приехали, похитили Ольгу – меня понес пони, я чуть не разбилась. Змеи могли меня покусать так же, как остальных. Пожар в конюшне – я там была. А араб меня вообще чуть не убил. Если б не Саша…
– Какой… араб? Террорист? – растерялся папа.
– Жеребец, – сухо усмехнулась Полинка. – Твой… агент… специально его выпустил, чтоб устроить несчастный случай на леваде и прицепиться к технике безопасности. А попалась я.
– Насчет Ольги вашей я вообще ни при чем, я в тот день эту вашу школу в первый раз увидел! – Папа сделал шаг, точно хотел прижать Полинку к себе, но та только шарахнулась. Он остановился, потерянно опустив руки. – А про остальное ты не рассказывала!
– А если б ты узнал – оставил бы школу в покое? – Полинка вдруг села на корточки, обхватив себя руками, будто у нее заболел живот. – Вы бы просто запретили мне туда ездить. Сперва чуть не убили меня, и без лошадей осталась бы тоже я.
– Да я его просто уничтожу! – взревел Полинкин папа. – Кто ему разрешил рисковать моей дочерью?!
– Себя тоже уничтожишь? – Полинкина мама присела рядом с дочерью и обняла ее за плечи. – Ты заплатил за уничтожение конной школы, в которой занимается наша дочь, и думал, ее это не коснется? Ребенка – за торговый центр? Кем пожертвуешь в следующий раз? – и она демонстративно положила руку на округлившийся живот.
Меня дернули за руку.
– Я думаю, мы здесь лишние, – шепнула Настина мама и повела меня к выходу из конюшни. Гурьбой мы высыпали наружу, оставляя Полину, ее родителей – и наших лошадей тоже! Настина мама плотно закрыла дверь, отрезая несущиеся изнутри голоса. Мы с Мишкой поглядели друг на друга – и дружно попытались придать лицам мало-мальски осмысленное выражение.
– Я щетки успела прихватить, – только Настя была довольна и деловита. – И одеяла. – Она уже свалила притащенный Полинкиным папой ворох пледов на землю. – Вы ж хотели лошадьми заняться. – Она поглядела на растерянно кружащий по двору табун – Бахтат уже воевал с каким-то котом – и ухмыльнулась: – Как только пожар начался, Полинка сразу сообразила, что это ж-ж-ж неспроста, – а чего там соображать, понятно же! И что до лошадей обязательно попытаются добраться – очень они сильно мешают пустить территорию школы в дело. Всех лошадей вытащить у нас бы не получилось, но Дама и поники второй раз на бойню попасть не должны, хватит с них ужасов.
– Но я же Полинку на пожаре видела! – только и смогла пробормотать я, шалея от свалившийся на меня инфы. – Она не могла лошадей увести!
– Ну я увела! – невозмутимо пожала плечом девчонка. – Никто не обращает внимания на Настю, девочку-колокольчик, типа, блондинку, хоть и русую! – Настя подергала себя за рассыпавшиеся по плечам волосы, и улыбка ее вдруг стала жесткой и острой, как край металлического листа. – Я вот думаю: может, мне в разведку податься?
– Если не будешь так стараться, чтоб тебя в конце концов оценили, можно и податься, – ее мама звучно щелкнула Настю по носу. – Как тут надо чистить? – она потянулась за щеткой…
– Ты не умеешь, это дело профессионалов, – обиженно потирая нос, Настя выхватила щетку у мамы. – У Полинки всего два комплекта, так что по щетке на человека. Тебе… мне, Мишке… Лид, ау, тебе щетка нужна?
Лида обнаружилась на дальнем конце двора рядом с Арсеналом – она обнимала коня за шею и казалась одинокой, точно она последняя конница во Вселенной. Я вздохнула: вот и Лидке плохо, а если вспомнить о Костике и Ольге… хотелось реветь. И кто бы подумал, что весь этот кошмар нам устроил Полинкин папа? И когда это все закончится?
