— Слушай, малыш, а может, она не такая уж умная, как кажется? И определенно, у нее беда со слухом. Может, подарить ей слуховой аппарат или вызвать отоларинголога?
Мэгги одарила ухмыляющихся мужчин мрачным взглядом. Затем она опустила глаза и тихо произнесла;
— Хорошо, если вам не придется вызывать ко мне психиатра.
Глава 12
— Вы будете покупать себе новое платье в городе, или у вас есть что-нибудь подходящее?
— Новое платье? Для чего? — удивилась Мэгги, наливая себе кофе на кухне у Мириам.
— На свадьбу.
— Кто же это у нас женится? — На долю секунды Мэгги стало не по себе: она опасалась, что услышит сейчас знакомые имена, в том числе свое собственное.
— Томми Харрис. Он здесь работает. По крайней мере работал. Со следующего месяца он переходит к Хардгроуву.
Мэгги с облегчением перевела дух. От здешних вечно настроенных по-боевому романтиков можно было ожидать чего угодно.
— Я даже не знаю, пойду ли я.
— Что значит «не знаю»? Вы должны.
— Это почему же?
— Да потому, что все приглашены — до единого человека. Не можете же вы оставаться здесь в одиночестве?
Мириам погорячилась. Они обе знали, что даже если Мэгги решит на свадьбу не ходить, в одиночестве она не останется. Мэгги ни разу не выходила из дома без сопровождения. Обычно ее охраняли полицейские, но иногда в роли охранников выступали жившие и работавшие на ранчо мужчины.
— Хотите знать, как все это получилось?
— Свадьба, что ли?
В ответ Мириам усиленно закивала. Казалось, ей не терпелось поделиться с гостьей всеми деталями лирической саги.
— Насколько я понимаю, все произошло неожиданно?
— Можно и так сказать.
— Любопытно. Ну, рассказывайте.
— Дело было так. Уже целых двадцать лет по понедельникам старик Хардгроув играл в карты в доме у Джесси Стоука.
— И что с того? — спросила Мэгги, поскольку Мириам намеренно выдерживала паузу.
— А то, что в прошлый понедельник Джесси Стоук грохнулся под стол и скоропостижно скончался.
— Боже мой! Какой ужас!
— Ужас, точно. И ребят жалко. — Мириам издала носом трубный звук, напоминавший рев охотничьего рожка. — Хотя какие они, к черту, ребята? В сущности, это кучка старых греховодников. — Она набрала в грудь воздуху и улыбнулась. — Похоже, они совершенно не восприняли смерть старого Джесси как трагедию.
— Что же они сделали?
— Да просто перешли к Хардгроуву и продолжили игру.
— Что ж, они поступили весьма тактично.
— Именно, что тактично, — сказала Мириам. — Решили, так сказать, не нарушать покой жилища, где лежит мертвец.
Мэгги хмыкнула.
— Наверное, им просто стало неудобно?
— Какие уж тут удобства? Не могли же они сдавать карты и брать взятки над телом бедного Стоука, верно? Они решили быстренько переместиться в дом Хардгроува и продолжить свои игры там.
— Забавно…
— Но не это главное. Как думаете, что они увидели, когда переступили порог его дома?
Мэгги сделала круглые глаза.
— Выбегающего оттуда Томми?
— Святая простота. — Мириам бросила на Мэгги торжествующий взгляд. — Ничего похожего.
— Так что же?
— Для начала надо понять, как устроен дом Хардгроува. А устроен он точно так же, как дом Майка. Есть главный вход и черный. Когда входишь со стороны кухни, обязательно проходишь через помещение прачечной.
Мэгги мысленно представила себе кухню Майка, прачечную и кивнула.
— Был, ясное дело, понедельник, а по понедельникам дочурка Хардгроува Джинни обыкновенно затевает стирку.
— Ну и что?
— А вот что: выяснилось, что она занималась этим делом отнюдь не в одиночестве.
— Понятно, — кивнула Мэгги.
— Выяснилось также, что она то ли от жары, то ли по какой другой причине сбросила с себя одежду. При этом вместе с ней в прачечной находился Томми — решил, вероятно, вместе с их вещами простирнуть и свои тряпки.
— То есть когда в дом заявились ее отец и вся компания, Джинни и Томми находились в прачечной в обнаженном виде?
— Не только. Они еще находились в весьма пикантной позе. Услышав топот и скрип отворяемой двери, Томми решил спрятать свою красотку от нескромных взглядов за стиральной машиной и взвалил ее себе на плечи, чтобы туда отнести. Кафельный пол в прачечной был мокрый и холодный, и Томми, по-видимому, не хотел, чтобы его милая застудила ножки.
Мэгги расхохоталась.
— Вы шутите?
— Богом клянусь, так все и было. — Мириам перекрестилась.
— Представляю, какое это было зрелище.
— Да, говорят, покруче любого фильма, — кивнула Мириам. — Вот как иногда устраиваются людские судьбы.
Мэгги в деталях представила себе все случившееся и снова прыснула.
— Как им, беднягам, должно было быть неловко!
— «Неловко» не то слово, особенно если учесть, что им и прикрыться-то было нечем — все вещи и полотенца находились или в стиральной машине, или в сушилке, а приятели Хардгроува те еще скромники и пялились на них во все глаза.
— И что же случилось потом?
— После того как все всласть наорались? — весело блеснула глазами Мириам. — Папаша Хардгроув лично извлек из сушилки полотенца, чтобы молодые люди смогли прикрыться. При этом он кричал, что застрелит каждого, кто поднимет глаза на его дочь.
— А дальше?
— Потом все уселись за карты и, как всегда, играли до трех ночи.
Мэгги покачала головой:
— Невероятно. Вы все это выдумали, Мириам, признайтесь?
— Да ничего я не выдумывала. Когда игра закончилась, начали договариваться о свадьбе.
— Готова спорить на что угодно, что на вечер понедельника свадьбу не назначили, — усмехнулась Мэгги.
— Точно. Ее назначили на пятницу.
Есть непреложное правило: чем бы ты ни занимался — ездил на велосипеде, жарил цыпленка или убивал человека, — дело делается тем быстрее, чем чаще ты практикуешься. Быстрее и лучше.
Генри прожил в своем мотеле четыре дня — большей частью ел, пил и спал. Когда бодрствовал, смотрел телевизор — все больше на ту женщину из Атланты, которая ему понравилась.
Он уже понял, что любит ее. Куда больше, чем когда-либо любил Мэгги. При этом, правда, он не собирался посвящать себя новой привязанности всего целиком. Он уже пытался, и что же из этого вышло? Нет, женщины не ценят того, что делает ради них мужчина.
