— Хорошо. Пройдемте ко мне.
— Душно, — заметил майор, оказавшись в кабинете адвоката, и немного поднял жалюзи. Окно выходило в парк. — Нам, Владимир Борисович, надо собрать данные об убитом. Таков порядок. Вот я и опрашивал ваших подчиненных. Но, возможно, мне поможете вы?
— Я? Я совсем его не знал. Говорил с ним три раза в жизни: при приеме на работу, потом поздоровался на этой идиотской встрече да еще вчера, во время следственного эксперимента.
— Но неужели вы не сталкивались с ним здесь? Все-таки он проработал у вас несколько месяцев.
— Нет. Программисты сидят на отшибе, мне до них дела нет.
— Ясно. Значит, на встрече в субботу вы с Петуховым не общались?
— Нет.
Юрский явно удивился.
— С Карповыми? Ну, раз он около меня сидел, наверное, перекинулись парой слов. Не помню. Я общался с Майей. Да, кажется, сперва рядом со мной сидела его жена, такая бесцветная особа в дешевом костюмчике, а потом они почему-то поменялись местами. Вот и все, что я помню. Простите, я страшно устал. Моя жена уже призналась или пока нет?
— Нет, не призналась.
— Боюсь, она лишь усугубляет этим свое положение. Впрочем, Света очень упряма. Держите меня в курсе, Александр Владимирович. До свидания.
Алферов покинул офис и завернул в парк. Вот то самое окно… при определенном везении можно вылезти незамеченным, добежать до дома Петухова, отравить того и вернуться обратно, уложившись в сорок минут. Но тогда не успеешь переделать контракт, а он переделан, это несомненно. И еще — наблюдательная старушка, сидевшая у подъезда, узнала бы Юрского. Не сходится! Хотя есть на удивление подозрительные моменты. Адвокат старательно скрывает свои контакты с Петуховым. Ту загадочную встречу, о которой упоминал Иван. Сейчас, когда Петухова убили, еще понятно — не хочет ввязываться в расследование. Но Юрский начал врать еще д о убийства. Хотя, конечно, можно предположить всякое. Например, программист незаконными средствами добыл для шефа секреты конкурентов. Естественно, Юрский не жаждет, чтобы этот факт стал достоянием гласности. Кстати, получается, убийство Петухова не обязательно вызвано тем, что парень догадался, кто подлил яд Карпову. Человек, способный разрушить компьютерную защиту, сам по себе может представлять для многих опасность. Однако сперва отравили Карпова, который, похоже, совершенно безобиден. Или нет? Карпов-то, наверное, помнит, о чем беседовал в субботу с соседом по столу?
Глава 13. Метод исключения
Майор решительно направился в больницу.
— У Карпова уже есть посетительница, — предупредила медсестра.
— Да? А как его здоровье?
— Замечательно! То есть не совсем, но поправляется на глазах. Сперва боялись, не выкарабкается, но, поскольку сразу приняли меры, все обошлось. Мы так за него переживали! Человек хороший и жена милая.
— Она там?
— Нет, недавно уехала. Решила, наконец, переночевать дома, с детьми. Сами понимаете, волнуется, как они там без матери.
Карпов не лежал в постели, а сидел на диванчике в холле, оживленно беседуя с посетительницей — той самой, которая сегодня днем кротко кивнула, обещая майору ждать звонка с докладом об успехах расследования. Будет она ждать, как же! Теперь ее кротость понятна — Марина решила взяться за дело сама. Надо так понимать, что Алферову она не доверяет.
— Александр Владимирович! — улыбнулась она. — Добрый вечер. А я решила навестить Игоря. По-моему, он прекрасно выглядит.
— За всю жизнь не слышал столько раз о своем прекрасном виде, как за последний день, — немного раздраженно сообщил Карпов. — Да здоров я, здоров! Зажило, как на собаке.
— Терпеть не могу лечиться, — заметил майор.
— Ну, хоть кто-то меня понимает. Надоело до смерти! Но вы, наверное, хотите нас порасспрашивать? Я готов, хотя толку от меня мало. Пытались тут с Маринкой вспомнить, о чем я разговаривал в субботу с Юрским… да ни о чем не разговаривал! Мы и Олю помучили — тоже без толку.
— Но все же…
— Сперва рядом с Юрским сидела Оля и всячески старалась завладеть его вниманием, но он смотрел только на Майю. Тогда Оля без всяких экивоков рассказала ему о моих проблемах с выездом за границу. Он кивал, но, по-моему, не вслушивался. Мне стало неприятно, и мы с Олей по моей инициативе поменялись местами. Со мною, по-моему, Юрский не произнес ни слова. Я пару раз пытался из вежливости завести беседу, но он не реагировал. Немудрено — конкурировать с Майкой в женской привлекательности я не в силах. Все.
— И ни вы, ни Оля никогда до этого с Юрским не встречались?
— Видели по телевизору, вот и все. Ну, и знали, конечно, что он Светин муж.
Этим пришлось удовольствоваться.
— Значит, решили навестить знакомого? — холодно осведомился у Марины Алферов, покинув больницу.
— А разве нельзя? — демонстративно и весело удивилась Марина. — Я вообще сегодня пробежалась по гостям. Сперва Майка, потом Леша Вольский, теперь вот Игорь.
Но, глянув на недовольное лицо собеседника, посерьезнела.
— Вы думаете, я что-то напортила? Я старалась аккуратно. В конце концов, я их всех давно знаю, они меня тоже, а желание женщины после таких событий хорошенько посплетничать никого не удивляет. Мне скажут больше, чем милиции.
Марина явно стремилась объяснить, поделиться, и настроение майора улучшилось. Пожалуй, недоверием тут не пахнет, она искренне хочет помочь.
— И что с Лешей Вольским?
— На нем и на его жене можно смело ставить крест, — заявила Марина, сделав соответствующий жест рукой. — Понедельник в их конторе — день тяжелый. С утра приема нет, потому что госпожа Вольская собирает персонал и лично каждого распекает, а Леша сидит в ее кабинете в качестве комнатной собачки. Я навестила Лешку в офисе и на всякий случай поболтала с сотрудниками. Все утро оба были там. Я рада, что это не она. Лешку все-таки жалко.
— Если б его жену арестовали, за Вольского можно было бы лишь порадоваться, — съязвил Алферов.
— Не думаю, — возразила Марина. — В конце концов, каждый мужчина получает такую жену, какая ему нужна. Лешке нужно, чтобы кто-нибудь другой брал на себя ответственность. Это делает Евгения Петровна. Оставшись один, он бы снова спился. Ему кажется, что начал бы новую, чудесную жизнь, но я в этом сомневаюсь.
— Вы настолько презираете мужчин?
Марина изумленно вскинула глаза.
— Разве? Мужчины бывают разные, и женщины тоже. А то, что мне Лешку жалко, вовсе не значит, что я его презираю. По большому счету, я сильно перед ним виновата.
— Вы?
— Да. Я привела Майку в «Аврору», и она смертельно в него влюбилась. Удивляться не приходится. Знаете, есть у Тениссона баллада с рефреном «А граф был демонски хорош»? Вот Лешка таков и был. Хорош, да еще и талантлив. Майка совсем отчаялась, и я в порыве вдохновения дала ей совет… ну, немного сменить имидж.
