При этом от внимания девушек как-то ускользнула одна маленькая деталь, что драться придется нагишом, и это непременное условие. Никакие возражения не принимаются, поскольку женские бои – это не часть соревнования, а центральное действо шоу в честь открытия чемпионата, наряду с собачьими боями, стриптизом и исполнением блатных песен под живой ансамбль.
Была еще идея стравить девушек с собаками, но от нее вовремя отказались, опасаясь за здоровье не столько девушек, сколько собак.
Между тем в секции у доморощенного сенсея занимались в основном молодые современные девушки, которым есть чего опасаться в жизни. Считается, что молодые современные женщины отличаются отсутствием комплексов, однако это не всегда так, и ученицы сенсея в полном составе начали комплексовать – чем ближе к началу шоу, тем больше.
Но отступать было некуда. За время занятий сенсей привил девушкам главный принцип восточной философии – как раз насчет потери лица. Если вызов принят, то отказаться уже нельзя, и какие бы то ни было помехи и преграды не имеют никакого значения по сравнению с главной целью – принять бой и победить.
А для психологической поддержки хозяин стриптиз-клуба выделил в помощь сенсею своих девчонок, способных на личном примере показать всю нелепость предрассудков и комплексов.
Начитанная Инга Расторгуева припомнила к случаю любимую женщину Сергея Есенина танцовщицу Айседору Дункан, которая, по свидетельству писателя Булгакова, резала кроликов в ванной. История, в отличие от беллетристики, насчет кроликов умалчивает, но зато она неопровержимо свидетельствует, что именно Айседора Дункан была родоначальницей стриптиза, впервые появившись на сцене обнаженной, что, впрочем, вовсе не лишает ее звания великой танцовщицы.
Другая стриптизерка, менее начитанная и более приземленная, решила приблизить разговор к теме спорта и рассказала изумленным слушательницам о том, что в американских колледжах девушки играют в футбол на раздевание.
Говорила она так убежденно, что всем показалось, будто это слова очевидца, видевшего все своими глазами, хотя на самом деле стриптизерка в Америке никогда не была, а игру в футбол на раздевание видела в кино. Вернее, на видео, поскольку фильмы такого пошиба в кинотеатрах и по телевизору давно уже не показывают.
Психологическая подготовка возымела действие. Крики «Мы их сделаем!» вкупе с неприличными жестами не пропали зря. С первых минут боя девушки напрочь забывали о наготе, и она мешала им только в одном случае: когда по всем канонам полагалось ухватиться за кимоно соперницы, а никакого кимоно не было. Приходилось хвататься за волосы, и соперницы вопили так, словно их режут.
Стриптизерки, пристроившиеся у самого входа на арену, азартно болели за своих нечаянных подопечных, и дело кончилось дракой между ними и мастерицами борьбы в грязи, которые ждали своей очереди. В результате Ингу Расторгуеву выкинули на арену в неурочное время, изорвав в азарте ее концертное платье.
Тут она и заметила в первых рядах публики пропавшего без вести киллера Бориса по прозвищу Тираннозавр Рекс, который ждал, когда же наконец перед народом появится господин Ясука Кусака.
Господин Кусака все никак не появлялся, но киллер знал, что он должен предстать перед публикой обязательно. Сразу после женских и собачьих боев будет представление участников, и быть такого не может, чтобы спортсмен вышел к народу без своего тренера. А человек-гора Гири Ямагучи уже мелькнул пару раз где-то в окрестностях ринга.
Зал был не особенно большой, но и не маленький какой-то ведомственный спорткомплекс, от которого прежние хозяева отказались, а новые не знали, что с ним делать. Вот и сдали в аренду околоспортивной мафии для проведения нелегальных соревнований.
Киллер пробился в первые ряды публики без проблем – никто из охраны просто не рискнул с ним связываться. Достаточно было взглянуть на его каменное лицо или посмотреть в его пустые холодные глаза, чтобы понять: перечить этому человеку опасно. Да и черт его знает: может, он тоже из мафии. Очень на то похоже.
Рекс уже узнал Ингу, когда она танцевала на ринге в первом перерыве. Но она имела привычку танцевать с закрытыми глазами и уж во всяком случае никогда не смотрела в зал, чтобы не сбиться с ритма.
Но теперь, больно грохнувшись спиной о твердый пол арены, она стала озираться по сторонам, словно ища помощи, и взгляд ее тотчас же уткнулся в Тираннозавра Рекса.
– Эй, а я тебя знаю, – воскликнула она, кидаясь ему на шею.
Киллер, однако, не выразил никакого восторга по этому поводу.
– Уйди, ты мне мешаешь, – прошипел он сквозь зубы.
– А! Ты на работе, – понимающе шепнула Инга. – И кого же ты собираешься убить?
– Тебя, если не уберешься немедленно, – также шепотом ответил Рекс.
– А, ну тогда пока, – сказала Инга уже в полный голос. – Увидимся вечером. – И добавила еле слышно:
– Если будешь меня убивать, лучше задуши. Говорят, от этого бывает очень бурный оргазм.
Фразу эту она произнесла уже без подсказки инопланетного Наблюдателя, поскольку тот чуть раньше покинул гостеприимное тело Инги Расторгуевой и незаметно для окружающих влетел в ухо Тираннозавра Рекса, чтобы продолжить путь к его мозгу по каналу слухового нерва.
Но еще до того, как микробот с Наблюдателем внутри достиг нужной точки, киллер дал Инге ответ на просьбу ее задушить. Он сказал:
– Обязательно.
54
Председатель трибунала собратьев трижды ударил конечностями по рогам, и мерный гул возвестил о начале очередного заседания высокого суда.
Председательствующий медленно обвел всеми тремя глазами восседающих напротив него членов трибунала и объявил с ноткой печали в голосе:
– Поскольку трехдневный срок, предоставленный ответчику для возвращения в свое тело, истек, нам не остается ничего другого, кроме как начать судебный процесс в присутствии тела подсудимого, вне зависимости от того, где находится его разум.
Судьи закрутили головами, выражая свое полное и безоговорочное согласие.
– В соответствии с существующей процедурой тело и разум ответчика в этом случае должны быть представлены особыми защитниками в дополнение к тому адвокату, который будет защищать личность подсудимого в целом, – продолжал председатель трибунала.
Члены суда снова покрутили головами в ответ.
– Я прошу защитника тела подсудимого встать и представиться суду, – произнес председатель и указал конечностью на одного из собратьев.
Защитник тела встал и низко поклонился, после чего назвал свое имя и звание и сообщил суду о своей квалификации в качестве защитника.
– Есть ли у судей возражения против участия в процессе этого защитника? – спросил председатель, и члены трибунала единогласно похлопали себя конечностями по голове, выражая безусловное отрицание.
