— Марин, ты, похоже, рада, что Беляеву накостыляли?
— Сама удивляюсь, до какой степени! Ну, а ты-то как? Ятебя не разбудила?
— Да нет, спасибо, что позвонила. Я оклемалась. Атеперь ты еще меня развлекла.
— Ладно, я уже к дому подъезжаю. Еле жива. Тогда дозавтра.
— До завтра, спасибо!
— Ну что там? Кто с кем подрался? — накинулась нанее Мила.
Лиля рассказала все, что узнала от Марины.
— Классно! Молодец твой Чингисхан! Одобряю! Сейчаснебось зализывает раны… Вот и отключил телефон. Ему надо прийти в себя. Вот чтоя тебе посоветую как бывший адвокат: не делай поспешных выводов, не принимайскороспелых решений, пока не объяснишься со своим хахалем. Все, может, не такстрашно. И вообще… Затаись.
— То есть?
— Сделай вид, что ничего не было. А когда он опятьзаговорит о детях, спроси его с невинным видом: «Зачем тебе дети, у тебя же ужеесть трое?» И посмотри, что будет.
— А если он не вернется к этой теме? И вообще все-такистранно, что он не звонил… После всего…
— С мужиками это бывает. У тебя просто опыта маловато.А у меня не раз так было… Захлестнет мужика, а потом он в себя приходитнесколько дней. Они ж по-другому устроены… Думают только о себе. А что ты,может, маешься, это им до фени. Все, успокоились. Давай-ка лучше обсудим, чеммне завтра кормить Леонтовича.
— Но он ведь тоже наверняка козел.
— Ну и что? Зато красивый и талантливый…
Всю ночь Лиля не спала, ворочалась с боку на бок, а к утрупришла к выводу: пусть все идет как идет. Пока. Не буду я принимать решений, неповидавшись с ним. Мила ночевала у нее. Они договорились, что вечером Лиляпойдет к Миле, а Мила останется у Лили и будет принимать Леонтовича.
— Лиль, я тебя сейчас отвезу, потом заеду на рынок,приготовлю ужин, приберусь тут… И вообще. Ой, мне ж еще в салон, на макияж!
— Мил, не надо на макияж! Накрась глаза и довольно. Онпривык к загримированным рожам, может, его на натуральное потянет, поконтрасту.
— Лиль, скажи, почему мы в чужих делах такие умные, а всвоих дуры дурами?
Лиля в ответ развела руками.
В издательстве только и разговоров было, что о вчерашнейдраке. История обрастала кучей самых невообразимых подробностей и догадок.
— Лиль, они не из-за тебя? — шепнула ей в коридореАнчутка.
— Анна Евгеньевна, побойтесь Бога, при чем тут я?
— Кто знает, кто знает…
— Люблю Ахметшина! — заявила вдруг Таня.
Лиля вытаращила глаза.
— Какой мужик! Обалдеть! Лилька, неужели ты еще невлюбилась?
Лиля нервно засмеялась.
— Пожалуй, теперь могу… Герой, ничего не скажешь! Нохотелось бы знать, из-за чего подрались.
— Скорее всего из-за бабы, — подала голос новаядевушка Света. — Наверное, Ахметшин у Беляева бабу отбил…
— Какую бабу? — вдруг перепугалась Лиля, — Тычто-то знаешь?
— Откуда, просто догадка… Чего им еще делить? Ахметшинпока никто, а Беляев величина…
— Дутая!
— Не имеет значения! Лиль, а ты бы позвонила Ахметшинупод каким-нибудь предлогом, встретилась, может, он бы раскололся, —посоветовала Таня. — Тебе же наверняка есть, что с ним обсудить.
О! подумала Лиля. Мне столько надо с ним обсудить… А что, вконце концов, работа прежде всего.
Она набрала его номер. Слава Богу, абонент явно был в зонедействия сети. Но трубку не брал. Он увидел, что это я звоню… Не хочетотвечать… Все сидели, выжидательно глядя на нее.
— Не слышит, наверное.
— Или не хочет с издательскими говорить послевчерашнего. А может, у него фингал под глазом…
— Лиль, позвони ему с городского. Попробуй!
Это даже хорошо, что они все здесь и не сводят с меня глаз.Легче будет… Она позвонила с городского.
— Ринат? Здравствуйте, это Лиля Орешникова.
Она едва сдержалась, чтобы не разреветься. На ее звонок онне ответил…
— Лилечка, прости, родная моя, я тебе потом всеобъясню, тут на меня столько всего обрушилось… И ты уж наверняка знаешь, чтовчера было в издательстве. Ничего, этот сукин сын еще попомнит…
— Но что случилось? Ринат, тут есть ряд вопросов,необходимо обсудить…
— И у меня тоже есть вопросы, которые надо обсудить. Ноя не знаю… Ты вечером будешь дома?
— Да.. То есть… А что?
— Я позвоню. Прости, но так случилось… Кучанеприятностей… Ничего, прорвемся. Целую тебя, мой Лилёнок!
Лиля обомлела. Никто, кроме мамы, никогда не звал ееЛилёнком! Что это значит? Он вспомнил или сам придумал?
— Лиль, ну что?
— Не поняла. Говорит, на него обрушилась куча каких-тонеприятностей. Вечером позвонит.
— Девчонки, надо нажать на Нельку. Они же подралисьсовсем близко от Вовиной приемной. Она вполне могла слышать. Но она хранитсекреты, почище ФСБ. Надо попросить Иру, она с ней дружит, — заметилаТаня.
— Ира в отпуск ушла.
— Да, не везет.
— Все, хватит, займитесь делами! — рассердиласьвдруг Марина.
Через час позвонила Мила.
— Лиль, скажи, где у тебя мешки от пылесоса? Он забитпод завязку!
— Ой, посмотри в стенном шкафу. Я не помню, кажетсяодин еще был. А ты там что, грандиозную уборку затеяла?
— Между прочим, о твоей репутации забочусь. Я тобойприкидываться не буду, но квартира-то, между прочим, твоя.
— Смотри, не перетрудись, а то к вечеру выдохнешься.Кстати, — Лиля выбежала в коридор, — как бы ни было, сегодня ночуй уменя. А я буду у тебя.
— Ринат приедет?
— Я не поняла. Но он спросил, буду ли я вечером дома!
— О, блин! Как все запуталось… Ладно, я побегу.Созвонимся.
К вечеру Лиля была уже сама не своя от волнения. Что значитэто «Лилёнок»? Он вспомнил меня и счел это большой неприятностью? Но, с другойстороны, голос звучал так тепло… Или он узнал, что ко мне приходила егосвояченица и теперь разбирается с нею? Господи, как страшно… И я уверена, чтоон первый полез в драку с Беляевым… В издательстве все твердят, что Беляев такэто не оставит, наверняка отомстит Ринату… Господи, как я его люблю, какскучаю, как хочу увидеть… И пусть у него хоть десять детей… Ведь если онзахочет их бросить, все равно бросит… Он же не из-за меня… Ой, я запуталась…
