Они заказали по чашке кофе, завязался разговор. Хотя времени оставалось мало, процесс пошел не сразу — сначала несколько общих фраз, потом, постепенно углубляя доверие друг к другу, женщины завели более предметную беседу. Вскоре они заговорили без утайки, наперебой, радуясь, что кошмар с Кроллом каждая из них переживала не одна. Они чувствовали себя спасенными счастливчиками, сестрами тайного ордена из двух человек.
Но доля их была неодинаковой. Элиза понимала это отчетливее Лоры. Боль от подлой выходки Кролла ранила ее глубже, в самое сердце. Разве Лора способна это понять? Никакие ссылки на объективные обстоятельства тут не помогут.
Наконец в разговоре наступило затишье. Лора заметила:
— Одной из нас придется еще раз встретиться с этой гнидой.
Элиза кивнула. Противно даже представить.
— Таунсенд, — продолжала Лора, — непроницаемый тип. Сложная натура, но, похоже, знает, что делает. Ты ему доверяешь?
— Да, пожалуй.
— И я тоже. — Лора оглянулась. — Только… видишь ли, он так и не сказал нам, как планирует избавиться от Кролла. Для чего ж мы его нанимали? Ты хотя бы его настоящее имя знаешь?
Элиза покачала головой.
— Я и говорю: мы открылись Таунсенду, чтобы он избавил нас от ублюдка. Но как он собирается это сделать? Я понимаю — сейчас всем не до этого. А потом?
— Лучше пусть все идет своим чередом, — резонно заметила Элиза. — Сначала надо вернуть файлы. Я почувствую громадное облегчение, если над моей головой не будет висеть этот топор.
Лора согласно кивнула и отвела взгляд в сторону. Она сидела к столику боком, закинув ногу на ногу, и теперь принялась покачивать носком туфли. Элиза заметила этот жест еще в кабинете Веры — Лора качала ногой всякий раз, когда ее охватывало нетерпение или раздражение.
— Признавайся, какие мысли тебя донимают? — спросила Элиза.
— Наверно, когда файлы заберут назад, у Таунсенда найдется какой-нибудь план, — произнесла Лора. Ее слова не вязались с тоном, каким они были сказаны.
— Ты говоришь так, словно сама в это не веришь.
Лора взглянула на Элизу:
— У меня не идет из головы биография Кролла. Черт! Откуда мне было все это знать, когда я попросила Таунсенда избавить меня от него? Я-то думала… ну, не знаю… что он какой-нибудь ненормальный урод, достаточно напугать его и все. Но судя по описанию Таунсенда, Кролл не из тех, кого можно взять на испуг. Я просто не нахожу себе места от беспокойства.
Лора перевела взгляд на дождливую ночь за окном.
— Подозреваю, что Таунсенд и это учел, — сказала Элиза.
Взгляд Лоры быстро вернулся к собеседнице.
— Тогда почему он нас держит в неведении? Ведь это мы на крючке у безумца. Маньяк нас преследует, не так ли? И нам же не хотят говорить, что они с ним сделают?
— Таунсенд никому не дает заглядывать в свои карты, — согласилась Элиза. — Придет время, и он их раскроет.
— Мне этого недостаточно. Мы его нанимали, чтобы он защищал наши интересы, а выходит, что он работает на Веру.
— Ее интересы совпадают с нашими.
— Только до определенной степени.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, во-первых, Вера не трахалась с Райаном Кроллом, не так ли?
Лицо Элизы вспыхнуло. Лора, видимо, даже не допускала мысли, что отношения с Кроллом могли быть у Элизы совсем не такими, как у нее. Элиза не винила ее, грубая фраза лишь усилила горькое понимание того, что Кролл, видимо, и в самом деле не делал между ними никаких различий, и Лора теперь могла себе позволить пошлость.
— Ей не приходилось месяц за месяцем подчиняться идиотским правилам безопасности Кролла, — продолжала Лора, — терпеть внезапные унижения или вспышки жестокости, далеко выходящие за рамки… — Ее голос надломился. — Ладно, хватит!
Желудок Элизы сжался, словно кулак, при воспоминании о похожих обидах. Воспоминания вызывали еще больший стыд теперь, когда их даже нельзя было назвать личными. Стоило Элизе узнать, через что пришлось пройти Лоре и, возможно, другим женщинам, как роман с Кроллом окончательно потерял всякую ценность в ее глазах.
Господи, а ведь когда-то она считала свою интрижку необыкновенной! Как тошно сознавать, что каждое небрежно оброненное признание Лоры тычет ее носом в самообман, которым сама же себя окружила. Выходит, в отношениях с Кроллом она всего-навсего играла роль простодушной подружки маньяка-насильника.
Элиза ощущала досаду на собственную глупость и вместе с тем дикое бешенство. Нахлынувшая злость распирала ее изнутри.
— Не могу здесь больше сидеть! — сказала она, резко поднимаясь. — Поехали отсюда!
Лора тоже вскочила:
— Погоди! Куда же ты сейчас поедешь?
— Домой.
Лора схватила собеседницу за руку:
— А как же… я?
Элиза остановилась как вкопанная, заметив на лице обычно напористой Лоры паническую тревогу. Она мгновенно поняла, что у Лоры Ча кровь стыла в жилах при мысли, что сейчас ее оставят одну. Ее никто нигде не ждал.
Элиза взяла партнершу по несчастью за руку:
— Поехали ко мне.
Глава 36
Кролл разделся в гараже и выбросил всю одежду, включая туфли, в мусорный бак. Оставив на себе только флэшку, свисавшую с шеи на шнурке, он поднялся по ступеням в спальню, швырнул флэшку на кровать и скрылся в душевой.
Через полчаса, одетый в купальный халат, Кролл поднялся по лестнице еще выше — на главный этаж с кабинетом, выходящим окнами на пляж Чайна-Бич. В комнате стояли лишь рабочее кресло и стол из стекла и хромированной стали. На столе — три лэптопа. Кролл сел за один из них, вставил флэшку и открыл самую свежую запись.
«248/Джейн-8
Сегодняшний сеанс с Джейн-8 крайне меня огорчил. Отношения с РК продолжают ухудшаться, в них происходят радикальные перемены. (Она по-прежнему отказывается о нем говорить, и потому мне трудно понять или хотя бы представить, что скрывается за неожиданными перепадами настроения.)
Как бы то ни было, сверхъестественная способность любовника проникать в самую нежную сердцевину ее больной души проявляется по-новому, приобретает зловещие оттенки. К сожалению, я не сразу разглядела суть этого процесса и его возможные последствия. В итоге резкий, жестокий поворот событий застал меня врасплох. Я напугана, хотя и не призналась в этом Джейн-8.
На последних нескольких сеансах я тщательно расспросила Джейн-8 о происходящем. Она не скрывала, что между ними не все ладно, но не вдавалась в подробности. И вот случилось нечто ужасное.
Сегодня Джейн-8 рассказала о РК и стеклянной птице (см. запись беседы). Пациентка совершенно травмирована. Какой мерзкий поступок! Но больше всего меня тревожит, откуда любовник узнал о смысле символа. Я предположила, что Джейн-8 когда-нибудь нечаянно коснулась событий детства в разговоре или намекнула на их важность и тот сумел догадаться. Пациентка поклялась, что ничего подобного не делала, но в глазах у нее я заметила сомнение — а что, если и вправду рассказала и забыла? Но разве такое можно забыть?
