ощущаю, даже еще не успев открыть глаза, больничный запах. Запах стен лечебного учреждения с примесью нашатыря и лекарств я запомнила на всю жизнь.
Медленно раскрываю ресницы, давая себе возможность привыкнуть к освещению комнаты. Точнее палаты.
Собственное тело отказывается подчиняться. Я словно тряпичная кукла, не способная самостоятельно шевелиться.
Различаю знакомые голоса неподалеку.
Обвожу глазами палату в поисках источника звука и наконец натыкаюсь взглядом на Адалин, которая обнимает плачущую маму. Оглядываю палату и мельком поражаюсь тому, на каком высоком уровне медицина. Потому что обстановка напоминает те условия, в которых содержалась мама, когда Дэниел оплатил ей лечение в частном дорогостоящем госпитале. Меня окружает шикарный ремонт с дорогой мебелью и со всем необходимым для жизни оборудованием.
Перебираю в голове череду последних событий. В памяти всплывает фрагмент с парка, где мы повздорили с Дэниелом, а потом наступила пустота.
Что если это ОН постарался? Мозг соображает все еще туго, однако интуиция подсказывает, что скорее всего, так и есть.
— Что произошло? Где я? — осипшим голосом привлекаю внимание родных.
Они как по звонку вместе ринулись ко мне.
— Доченька, ты как? — беспокоится мама с мокрыми от слез глазами. Ее мягкая теплея ладонь ложится на мою руку. Ее прикосновение будто согревает меня изнутри. придавая сил. Понимаю, насколько мне их не хватало.
— Сестренка, ты нас страшно напугала! Нельзя же так! Если бы не Дэниел, неизвестно, что с тобой могло бы случиться. И не только с тобой. — более бодрым возмущается Адалин.
Последняя брошенная фраза не проходит мимо ушей пока ничего не знающей мамы. Боковым зрением наблюдаю, как мама напрягается и, нахмурив брови, вопросительно уставилась на младшую дочь. Ее озадаченное лицо дает понять, что пока она не в курсе новостей о моей беременности. Значит, врачи пока не выявили этот факт. Что ж, уже неплохо. Не хотелось бы сообщать важные новости устами докторов.
— Милая, как ты себя чувствуешь сейчас? — оживляется мама.
— Как я здесь оказалась?
— Тебе стало плохо в парке, и Дэниел сразу тебя отвез тебя в больницу, не дожидаясь скорой помощи. Первичный осмотр не показал никаких серьезных изменений. Пока предварительно поставили обморок на фоне стресса. Мия, ты так похудела! Твой организм не в силах справляться с элементами нагрузками, а тем более, стрессом. — с видом знатока констатирует сестренка.
— Мы в Нью-Йорке? — начинаю задумываться о странных вещах, на которые не обратила внимание сразу.
— Где же нам еще быть? Думаешь, Дэниел рискнул бы перевозить тебя в таком состоянии? Нет, конечно! Здесь врачи ни чуть не хуже справятся с тобой.
— А вы когда приехали? Сколько я здесь нахожусь? — задаю пугающий меня вопрос. Ужасает мысль, что я могла слишком долго находиться без сознания. Хочу вскочить с кровати, чтобы осмотреть себя, однако сил хватает только сесть. Из под больничного халата едва можно что-то рассмотреть и понять.
— Мия, ты месяц была в коме. — выдает сестра, а мое сердце уходит в пятки.
Неужели это правда?! Тогда что с моим малышом?! Голова начинает кружиться, меня словно уносит из реальности.
— Адалин, прекрати! Не время шутить! Ты видишь, как она побледнела?! — грозно произносит мама, затем ее голос смягчается, — Милая, ты здесь несколько часов. У тебя взяли кровь на анализы и пока проверили осмотр. Возможно, понадобится МРТ. Прилетели мы вместе с Дэниелом. Он направил нас в ресторан, а сам видимо не дождался и поехал сразу к тебе. Мы договаривались встретиться и поговорить с тобой все вместе, но что-то, скорее всего, заставило его поменять решение. Он отправился к тебе один. Наверное у вас не очень хорошо прошло… — печально подмечает мама.
— Но мы это исправим. Мам, дай ей воды, а я позову врача и Дэниела пока. — оживленно врывается в диалог Адалин.
— Он здесь? — ошарашенно уточняю.
— Конечно, здесь. Где же ему еще быть? С врачом болтает — Адалин рассуждает так, будто Дэниел стал своим в доску, и мысль, что его не должно быть рядом, сама по себе кажется ей глупой.
Затея Адалин позвать Миллера в палату вызывает нервный спазм в груди. Готова ли я сейчас видеть его?
С другой стороны, сколько я смогу бегать от неизбежного? Дэниел является отцом моего ребенка. И как бы он не относился ко мне на самом деле, он должен знать правду.
Будет намного проще, если мы договоримся обо всем сразу. Кроме того, я помню, как он признавался там, в парке, что я нужна ему. Его действия не были направлены во вред мне, поэтому надежда на счастливую развязку теплится в душе. Возможно, у нас с ним есть шанс.
Присутствие родных меня действительно делает сильнее. Поэтому решаю доверится судьбе и киваю на предложение сестры. Адалин вприпрыжку уносится из палаты.
Спустя пару мгновений в палату вихрем залетает Миллер. Его лицо излучает одновременно и радость, и тревогу. Мужчина моментально оказывается рядом и уже, клянусь, уже хотел обнять меня, но в последнюю секунду он одернул себя. Следом за Дэном входит врач.
— Добрый день! Меня зовут Алан Джонсон. И я ваш лечащий врач. — приятным голосом обращается мужчина лет пятидесяти. — Помните, что в вами произшло?
— Я была в парке и упала в обморок.
— Как чувствуете себя? Вы раньше были эпизоды с потерей сознания? Сталкивались ли вы ранее с кровотечением из носа, нарушением когнитивных способностей, потерей памяти, кратковременной потерей зрения?
— Ничего из приведенного не проиходило. Сейчас только чувствую слабость.
Вижу, как Дэниел принимает напруженную позу, суровым взглядом испепеляя ни в чем неповинного доктора. Под напором недобрых глаз бедняга со страха стушевался.
— Это вполне нормально. Организм истощен и ослаблен. Мы подберем индивидуальный протокол восстановления, как только придут результаты анализов. На данный момент не вижу причин для беспокойств.
— То есть вы считаете нормальным, что она вот так на лице теряет сознание? — рычит Дэниел с бегающими желваками. Взгляд звериный.
Еще раз про себя отмечаю, что ни разу за все время Миллер так не вел себя со мной. Он мог злиться, но настоящей угрозы в свой адрес я никогда не чувствовала. Иначе бы не рискнула ему перечить.
Конечно, бывали моменты, когда я беспокоилась за себя рядом с ним. Но на фоне того, как он реагирует на окружающих, это цветочки.
— Я лишь исключил наиболее опасные варианты причин, вызвавших обморок. На данный момент мы ждем результаты анализов, чтобы приступить к дальнейшим действиям. — доктор Алан бледнеет на глазах. Цвет его лица отлично сливается с идеально белыми стенами палаты.
— Дэниел, мы можем поговорить наедине? — вклиниваюсь в диалог, пока Миллер
