людьми?.. Мне даже жарко стало. Кирилл, но я знаю то, что только мне говорила Марина, и я это не использовала в материале. Только я могу помочь Кольцову… Я вас умоляю. Я должна это видеть и слышать. И не потом, не в записи, а в процессе. У меня могут сразу возникнуть такие догадки…
– Только без причитаний, – нервно произнес Кирилл. – Я тут вообще ни при чем. Знаю только рамки собственной компетенции. У Кольцова есть помощники-профессионалы.
– Но… – у Оли сорвался голос, слезы уже обжигали глаза изнутри. Она почувствовала страшное бессилие. Нет, она не сможет в чем-то убедить этих бесчувственных чурбанов. А ей так нужно, ей необходимо участвовать в этих встречах. Она же в ответе за все тайны Марины. Пусть она не сыщица, но у нее есть, по крайней мере, женская интуиция. И только ей Марина доверит то, что еще не рассказала никому. То, что, возможно, все окончательно прояснит.
– Успокойся, Оля, – вдруг почти нежно произнес Кирилл. – Я понимаю, что это твоя история. И даже верю, что без тебя тут не обойтись. Мы все решим. А пока у Сергея чисто технические вопросы. Он выясняет, у кого могут быть ключи от квартиры Алексеевой. Где эти люди бывали в последнее время, входил ли в их маршруты адрес Алексеевой. Постарайся пока расслабиться. Пойдем поедим вместе. Сварим кофе. У тебя еще будет масса поводов сходить с ума, трястись и плакать. А потом вдруг случится победа. Твоя победа.
– А если…
– На кухне тоже есть по чему следить. Я просто показал тебе в большом размере.
Главное, кухня – это то самое место, где можно унять даже нетерпение, особенно если людям хочется есть, а Оля способна в любой ситуации готовить с вдохновением и любовью. Она еще на пару минут поставила в микроволновку Кирилла форму с банановым хлебом и круглую овальную сковородку с фирменным омлетом, в который завернута начинка из козьего сыра со сливочным маслом. Кирилл никогда не сумеет оценить, какого упорства и мастерства требует такое блюдо. Оно призвано стать румяным, благоухающим полукругом с нежным содержимым, которое непременно должно остаться внутри. Рассказывать секреты создания шедевров тут некому, конечно. Но утробные звуки восторга, которые издавал Кирилл с набитым ртом, подействовали на Олю самым ободряющим образом. Ну, любит она, когда ее хвалят, особенно таким, практически животным образом. У самого великого болтуна из всех, кого Оля знает, даже слов не хватает для описания своего восторга. Но эту маленькую радость можно рассмотреть потом, для себя, в момент какой-то передышки.
Оля налила им кофе и уткнулась носом в лежащий на столе планшет. Как хорошо, что помощница Кольцова Вера наконец зашевелилась, поднялась и тоже, кстати, ест бутерброд на кухне, запивая чаем. Оля уже чувствовала жаркую благодарность по отношению к этой спокойной женщине, которая там, совершенно одна, безоружная, в чужом халате, ждет преступников. Она, наверное, видела Марину только на фото в интернете, но сейчас рискует своей жизнью ради правды и справедливости. Нельзя же совсем исключить возможность того, что злодей или злодеи сразу поймут, что это ловушка, и станут стрелять в Веру. А людям, которые снаружи наблюдают за квартирой из другой квартиры, потребуется время, чтобы вмешаться, как ни крути… Оля изо всех сил сдерживала желание спросить у Кирилла, что он думает о такой вероятности. Понятно, что не надо спрашивать, но нет же сил выносить подобные предположения безмолвно, без ответов. Она уже открыла рот, но тут раздался звонок в дверь.
– Кольцов приехал, – бросил Кирилл и пошел открывать.
Кольцов вошел в кухню, поприветствовал Олю и сразу присоединился к трапезе. Хорошо, что Оля благоразумно сделала омлет сразу из десяти яиц, что, возможно, станет началом традиции массовой кормежки. Он тоже все хвалил, временами смотрел на планшет и не торопился с отчетом.
– Ну, что у тебя? – не вынес Кирилл.
– Нормально, – ответил Сергей и мельком взглянул в сторону Оли.
Она сразу расшифровала этот взгляд так: «А при этой можно говорить?» Настроение тут же рухнуло. Сейчас они доедят все, что она приготовила, и уйдут в кабинет для обмена информацией, а она останется в кухне, как посудомойка. Но тут же услышала голос Кирилла:
– Сережа, рассказывай при Ольге. Она же по сути и есть наша заказчица. И точно знает о контактах Алексеевой больше, чем мы. Пока, по крайней мере. Главное в том, что Алексеева доверяет Оле и, возможно, только ей поведала какие-то важные детали.
– Да я так и собирался, – непринужденно соврал Кольцов. – Надеюсь, Оле не будет скучно. Пока информация чисто технического плана. На этом этапе мой главный информатор – помощница Алексеевой по хозяйству Людмила Петровна Никитина. Она приходит в ее квартиру два раза в неделю еще с тех пор, когда Марина в ней жила с мужем. Наблюдала их отношения, развод. Знает, кто может навещать Марину, у кого есть ключ от квартиры. И вам обоим, конечно, понятно, что для официального следствия Никитина и стала бы главным и самым удобным подозреваемым. Она убирает квартиру, ходит за продуктами, готовит. Знает все и всех – телефонные контакты Марины, ее мейлы, пароли от компа и личного кабинета банка. Говорит, иногда Марина не может оторваться от работы и она сама платит по счетам за квартиру, электричество, интернет и все такое. Алексеева в бытовых делах оказалась на удивление доверчивым человеком. Примерно по принципу: если доверять, то во всем и безоговорочно. Никитина – однозначно доверенное лицо. Тем более что родственников у Алексеевой поблизости нет, а друзей она ликвидировала как класс. Бывший муж, которого тоже можно отнести к родственникам, живет теперь в дальнем Подмосковье. Ну и доверенным лицом Артем Бородин не может быть по определению. Я имею в виду скандальность развода и предшествовавшую ему выходку Бородина, которая по сути криминал. И да, как сказала Людмила, у экс-мужа точно есть ключ от квартиры. Приходил ли он в нее – с ведома Марины или без, – она не в курсе. Все знакомые Алексеевой знают, что рабочие дни Людмилы – вторник и пятница. Остается в квартире по 10–12 часов. Оплата очень достойная. А количество рабочих часов – ее выбор. Она мать-одиночка больного ребенка и наняла няню, которая остается с ним в эти дни. Очень долго выбирала и проверяла, чтобы няня точно была надежная и компетентная. Эти подробности я к тому, что не вижу у Никитиной ни одного мотива как-то вредить хозяйке, пытаться от нее избавиться и рисковать собственной свободой. Для человека в ее
