постукивании. Тогда-то у меня в хозяйстве прибавился удобный сотейник. Вот сейчас он мне и пригодится.
Четыре небольших луковицы я порезала кубиками, не сильно заморачиваясь размером. На сковородку кинула чайную ложку свиного смальца, просто, чтобы смазать, а затем щедрый кусок сливочного масла. Лук я не жарила, а пассеровала. Тут очень важно было выдержать температурный режим: если на луке появится золотистая корочка, вкус у соуса будет совсем не тот, который должен быть. Дождавшись, пока лук «проварится» в растопленном масле до полупрозрачного состояния, я зачерпнула две ложки белой муки и высыпала в сотейник, тщательно и быстро перемешивая, давая муке впитать масло и не позволяя собраться комочками. Потом присолила полученное месиво и, не переставая крутить ложкой, начала по чуть вливать молоко. Минут через пять у меня получился маслянисто-желтоватый и достаточно густой луковый соус, в который я и опустила целиком рыбные оттаявшие тушки.
Сливочно-луковый соус довольно вкусен сам по себе. Но если в нем потушить рыбу или, допустим, куриную грудку, то, смешавшись, ингредиенты превращаются во что-то восхитительное. Этот соус я обожала и часто готовила дома. Сейчас, попробовав несколько капель, чтобы понять, хватает ли соли, я с трудом удержала слезы от нахлынувшей тоски и понимания, что здесь, в этом мире, я проживу всю оставшуюся жизнь. Потом резко вытерла слезы. Что толку рыдать? Надо думать, как обезопасить себя тут. Сама я дома к такой рыбе делала пюре, но и с рисом оказалось вполне съедобно. Похоже, сегодняшним обедом были довольны все. И Агапа, которая вовсе не привыкла к такой роскоши и первое время удивлялась, что я накладываю ей еду такую же, как себе. Насколько я поняла из ее речей, раньше служанок такой роскошью не баловали. И свекровь, которая даже жмурилась от удовольствия и первый раз за все время произнесла что-то вроде похвалы:
— Неплохо! Оказывается, можешь ведь, когда захочешь, и нормальную еду делать! Это откуда у тебя такие умения? В жизни не поверю, что таким тебя родители кормили.
Врать напрямую я не хотела и потому ответила:
— Совсем забыла сказать вам… Утром я ходила в церковь и там встретила баронессу Штольгер. Она передавала вам привет и справлялась о вашем здоровье.
— А, ну тогда все понятно… -- свекровь взяла тарелку в руки и соскребала остатки соуса, потеряв ко мне интерес.
Когда я пришла забрать грязную посуду у барона, он задержал меня:
— Это было восхитительно! Я давно не ел столь вкусно! Скажи, Клэр… раньше твои блюда были совсем простыми, крестьянскими. Почему сейчас ты вдруг решила побаловать нас столь изысканным? Признаться, даже за столом у герцога я не пробовал такого изумительного блюда.
Я пожала плечами, не зная, как объяснить смену кухни. Не будешь же рассказывать свекру, что я умею готовить блюда из разных кухонь мира. Надо будет как-нибудь побаловать его пловом. Так и не дождавшись моего ответа, барон снова спросил:
— Я хотел бы понять: почему ты стала готовить по-другому?
— Господин барон, я подумала, что не слишком справедливо всегда кормить вас так, как нравится мне. Я рада, что смогла угодить вам.
Я уже стояла в дверях его комнаты, когда в спину мне прилетело:
— Умение быть справедливой – редкое качество, Клэр. Пожалуйста, когда освободишься, найди для меня немного времени. Я думаю, нам нужно с тобой поговорить.
Глава 34
— Умение быть справедливой – редкое качество, Клэр, – барон дословно повторил собственную фразу. – Это то, что я долго ждал…
Разговор вышел весьма продолжительным, но выходила я из спальни барона почти окрыленная: весной армия герцога покинет Хагенбург, мой муж уйдет вместе со всеми. А мы с бароном отправимся туда, в герцогский город, и он будет просить правителя аннулировать доверенность. Свекор решил вернуть себе власть над собственными землями.
— Ты его жена, Клэр. Мне будет очень трудно защитить тебя, но если земли снова станут моими… Ты еще совсем молода, девочка, и вряд ли знаешь законы… Но или мой сын будет вести себя с тобой достойно, или я изгоню его со своих земель.
— Почему вы не сделали этого раньше, господин барон? Вы же видели, что ваш сын и жена не справляются, а земли нищают, – мне действительно было важно понять, в чем причина его бездействия.
— Потому что долгое время мне было все равно.
— Но ведь до меня у баронета была уже молодая жена. Почему вы не попробовали договориться с ней?
— Почему же не пробовал? – ответил барон. – Пробовал. Но она даже слушать не захотела: настолько боялась моего сына. Ты совсем другая. В тебе есть стержень, девочка.
В общем-то это предложение показалось мне совершенно замечательным, и возражать барону я не собиралась. Возможно, мне даже удастся уговорить баронета жить отдельно друг от друга. Это было бы и совсем отлично. Будем встречаться с мужем на каких-нибудь официальных мероприятиях, когда несколько раз в год вся семья должна собраться за столом вместе. Это я вполне переживу. Я прекрасно понимала, что предложение барона, возможно, мой единственный шанс нормально обустроиться в этом мире. Но точно так же я понимала и то, что барон не молодеет…
Однако и эта поездка в Хагенбург, и хоть какое-то знакомство с местными законами дадут мне то, что невозможно найти на рынке или спросить у прислуги: знания. У меня будет достаточно времени на то, чтобы нормально подготовиться к побегу и выбрать надежное место в каком-нибудь большом городе.
Я смогу узнать, как выжить подальше от мужа. Ведь когда пропадет сдерживающий фактор в виде его собственного отца, баронет немедленно превратится в мерзкую скотину. Это было совершенно очевидно. Так что после разговора я уходила к себе, окрыленная мечтами о спокойной жизни. Пусть даже и не сейчас, но в будущем. Именно благодаря этому разговору несколько дней у меня было совершенно восхитительное настроение. Я радовала свекровь столь
