он снова попытался встать, и я вновь прижал его к земле.
— Лежи, рано еще пули ловить, от первой не отошел.
— Так меня…
— Потом!
— Шеф, — растерянно захлопал глазами Глеб.
— Я сказал: потом!
И волной вышиб стекла в машине по правую руку от меня. Осколками посекло обоих.
Можно было бы и взрыв устроить, но это все же слишком затратно, да и шум лишний, а потом еще и дымить начнет — тут уж слишком много внимания будет.
— Я жду тебя здесь, — убедившись, что никто больше по нам не стреляет, я встал и начал «мародерствовать». — Иди к машине. У тебя пять минут. И пистолет возьми, — торопливо говорил я, снимая ремни с брюк тех, кто еще недавно держал меня под руки.
— Я, пожалуй, обойдусь без вопросов…
— Обойтись, пожалуй, — передразнил его я и начал скручивать ноги и руки парню в спортивках. — Давай живее.
Глеб убежал. Весьма прытко, учитывая, что он только что потерял приличное количество крови из-за дыры в печени.
Лечить я более-менее научился. И себя, что показывало мое довольное лицо без единой ссадины на нем, и других.
Я проверил, насколько хорошо стянуты все узлы, чтобы мой пленник не убежал. Пнуть бы его для острастки, чтобы ребра ныли, как очнется, но я вовремя услышал шелест травы, развернулся, присел и успешно пропустил мимо кулак, летящий мне в лицо.
Один из водителей, в кровь посеченный разлетевшимися осколками, сейчас активно пытался мне помешать. И залитое лицо с обилием осколков, застрявших в коже, ему не стали помехой.
Многовато практики для рукопашного боя в течение всего лишь пары дней! Но водитель мне как раз не нужен. Я перехватил руку, остановил удар, а потом ответил сам. Не кулаком. Силой.
Водитель булькнул, подавившись кровью. И тут же облился ею, только лишь открыв рот.
— Видишь, как все вышло, — с грустью поджав губы, сказал я, наблюдая, как он, упав, прокашлялся и затих. Потом посмотрел на второго водителя, который лежал рядом с побитой машиной, не шевелясь. — А мог бы последовать его примеру и прикинуться ветошью.
Рядом, скользя по траве, остановился внедорожник Глеба, пронесся мимо с застопоренными колесами, развернулся и замер. Я подошел ближе:
— Оружие внутри?
— Конечно, — кивнул он решительно.
— Вот этого — внутрь, — я указал на связанного и пронаблюдал, как Глеб подхватил парня за ремни и закинул на заднее сиденье. — Ты же не против моего грязного костюма?
— Химчистку оплатишь, шеф, и… шучу, — осекся начальник моей охраны, и открыл передо мной дверь. — И так жизнью обязан.
— Пустое, — я уселся на пассажирское сиденье и развернулся к пленнику. — Увози нас отсюда, — и Глеб послушно отправил машину на дамбу:
— Куда едем?
— Пока катаемся по малолюдным местам. Мне надо разговорить этого товарища. Эгей! Очнись, — я легонько потыкал его, но тот оставался недвижим. — Красавица…
— А!
— Ну вот и очнулся, молодец, — я развернулся побольше. — Фокус хочешь?
Но тот лежал молча, только сопел, потому что его нос был прижат к кожаному сиденью. Лишь глаз уставился на меня.
— Не хочешь. Снова молодец. Но ты можешь говорить.
И снова тишина. Я начал злиться. Ткань костюма достигла такой противной влажности, когда она не промокшая насквозь, но и не сухая абсолютно.
— Могу заставить, это будет очень неприятно. Советую говорить. По-хорошему.
Все тот же взгляд. Озверевший. Пришлось заставить его сесть. Он не сопротивлялся.
— Ебаный фокусник!
— О, заговорил. У меня есть друг. Отлично копошится в мозгах. Не идеально, что в твоей ситуации — самое важное. Голова потом будет болеть. Мысли путаться. Да все, что угодно будет. Но самое страшное, если за тебя возьмусь я, — продолжение монолога оказало значительный эффект. — Тогда ты просто станешь овощем. Ты же видел, что я сделал с твоими напарниками. Они уже не встали, хотя их мозгов я даже не коснулся. Мне вызвать друга?
— Нет, — просипели спортивки.
— Может, мне лучше самостоятельно в тебе покопошиться?
Тишина. Шороха извилин я не услышал. Вероятно, что и не услышал бы — нечему.
Мы остановились на светофоре, и Глеб принялся постукивать пальцами по рулю. В голове родилась идея.
— Обернись, — попросил я своего телохранителя.
Стоило ему показаться на глаза пленнику, как тот вжался в сиденье.
— Повторяю вопрос еще раз. Последний. От услуг моего друга ты уже отказался, поэтому думай лучше. Ты скажешь нам все или…
— Скажу.
Глава 40
И он рассказал нам все. Пел, как соловей. В таких подробностях раскрыл оборону арендованного особнячка за городом, что еще до того, как он закончил говорить, я понимал, как лучше всего туда подобраться. И, поскольку был только один человек, способный вскрыть мой план, я решил оставить парня в спортивках в живых и при себе.
— Ты же знаешь, что тебе надо будет говорить?
— Ничего не было.
— Вот именно. Ремни с тебя снимем по дороге в особняк. А пока… твой начальник, кажется, обещал мне новый костюм? Деньги где?
Мне показали на карман, в котором лежала банковская карточка. Код доступа тоже предоставили. Некоторое время спустя я уже выходил в новом черном костюме и ботинках. Денег я не пожалел.
— А теперь мы едем по делам…
— Ром, — прервал меня голос Лазаря в голове. — Мы уже на месте. Тебя ждать?
— Не ждите, — беззвучно ответил я. — Давайте там как-нибудь без меня. Тут свои трудности, которые мне надо разгрести своими руками.
— Может, помочь? Я пока все равно не ощущаю значительного воздействия скопления Сил.
— Завернул красиво. Но я сам. Спасибо. До связи.
— Шеф, — дернул меня Глеб. — К особняку?
— Да, я же сказал: по делам.
— Ты так внезапно остановился.
— Другая линия, — ответил я.
Глеб все понял, а пленник вопросов не задавал. Я не стал спрашивать его имени. Оно мне было не нужно. Равно как я не всматривался в лица людей, которые погибли сегодня. Зачем? Для Артура они были обычным пушечным мясом, ряды которого завтра пополнят другие люди, готовые за восемьдесят тысяч карманных денег уничтожать других, себе подобных.
Тут я вспомнил, что ничего криминального он мне так и не предложил. Однако всех его действий было достаточно для того, чтобы устроить ему хорошую взбучку. Да и от идеи устранить источник потенциальной угрозы я тоже не отказался.
— Мне
