выпячивают свою непохожесть на нас… В том числе и касаемо власти. Как у нас на эту роль может претендовать только женщина, так и у них — лишь мужчина.
— А у Неблагих… — захотела продолжить я тему, но договорить мне не дали: внезапно с грохотом распахнулась дверь, и в зал ворвался мужчина, одетый во все черное.
— Реган? — испуганно воскликнула Стефания, а Арон подскочил с места.
— Как ты посмел переступить порог нашего замка, Неблагой? — грозно процедил он.
Я метнула встревоженный взгляд на Никиту, но он жестом успокоил меня, а потом одними губами произнес: «Не волнуйся».
Между тем тот, кого Королева назвала Реганом, бесцеремонно отодвинул стул и почти упал на него, так что тот жалостливо скрипнул.
— Нужно поговорить, — сообщил Неблагой фейри.
— Не думаю, что нам есть о чем говорить, — голос Королевы чуть дрогнул.
— А с тобой я и не собираюсь разговаривать, — зыркнул на нее Реган и тут же перевел свой взгляд на Арона. Нас же с Никтой он вовсе не замечал. — Я буду говорить только с благородным фейри, который называется так по праву рождения, а не после назначения каким-то Управлением… Лорд О’Ши, позвольте перекинуться с вами парой словечек, — Неблагой усмехнулся, но глаза его оставались по-прежнему напряженными. — Это касается обоих Дворов…
Казалось, прошла целая вечность, пока Арон не произнес сквозь зубы:
— Так уж и быть… Я уделю тебе несколько минут, Реган… Надеюсь, важность твоей информации окупит потерянное мною время… Следуй за мной, — он резко развернулся и направился к выходу.
Реган, вальяжно поднявшись, отвесил шутовской поклон Королеве и устремился за Ароном.
Несколько минут после их ухода в столовой царила полнейшая тишина: Королева невидящим взглядом смотрела перед собой, а мы с Никитой лишь молча переглядывались друг с другом, не решая даже шевельнуться.
— Прошу прощения, — наконец глухо проговорила Стефания, — но я вынуждена покинуть наш ужин… Вы же можете продолжать трапезу так долго, сколько пожелаете… Еще раз извините, — она грациозно встала со своего места и медленно вышла за дверь.
— Что-то мне тоже перехотелось есть, — пробормотала я, отодвигая от себя тарелку.
— Да уж… — протянул Никита, откидываясь на спинку стула. — Благой Двор… Неблагой Двор… Извечные враги, которые все равно не могут жить друг без друга… Так же как Темные и Светлые…
— Никита, что все-таки означают те слова друида? — вопрос сорвался с моих губ сам по себе, что я даже на мгновение испугалась собственной опрометчивости, но потом уже смелее продолжила: — Что он имел в виду, говоря, что я твой свет, а ты моя тьма?.. Только не надо мне рассказывать, что в этом нет никакого смысла. Я знаю, что ты прекрасно понял, о чем речь… И еще, — я, раз начала, решила идти ва-банк. — Кто ты, Никита?..
Никита на это невесело усмехнулся и, отведя глаза в сторону, спросил:
— Что именно тебя интересует?..
— Правда… — ответила я, комкая салфетку у себя на коленях.
Никита некоторое время молчал, наверное, обдумывая мои слова, потом же поднялся и протянул мне руку:
— Пошли отсюда. Правда требует более укромного места…
Глава 13. Ночные откровения
— Что ты хочешь знать? — повторил свой вопрос Никита, присаживаясь рядом со мной на краешек кровати.
В качестве «укромного места» он выбрал мою спальню, чему я, впрочем, не очень удивилась. Только вот за то время, что мы шли в наше крыло замка, мой пыл немного поутих, и сейчас я никак не решалась вновь спросить о том, что мучает меня с самого момента нашего знакомства. Но Никита терпеливо ждал продолжения, и я, прочистив горло, наконец произнесла:
— Ты адъютор Света или Тьмы?
На самом деле, я не знала, какой ответ хочу услышать, но слова Никиты оказались для меня полной неожиданностью.
— Я не принадлежу ни Свету, ни Тьме. Пока. Я — Нейтрал…
— Кто такие «нейтралы» и что значит «пока»? — вкрадчиво уточнила я и со смущенной улыбкой добавила: — Извини, но о нейтралах мне еще не рассказывали…
— А это не та тема, о которой принято распространяться, — губы Никиты вновь изогнулись в удрученной усмешке. — Нейтралы — это временное состояние адьюторов, когда они переходят от Света к Тьме или наоборот.
— А такое разве возможно? — мои брови удивленно взлетели вверх.
— Возможно, только случается нечасто. Обычно это выбор тех, кто преступил закон и нарушил Главный кодекс Тьмы или Света, соответственно… На Суде у обвиняемого всегда есть возможность вместо наказания перейти на Противоположную сторону… Некоторые ею используют… Чаще Светлые переходят на сторону Тьмы, Темные же крайне редко выбирают Свет…
— Почему? — я, сама не зная отчего, спросила это шепотом.
— Потому что путь к Свету намного труднее и дольше, чем к Тьме… Быть же Нейтралом, это все равно, что быть бесправным…
— А ты? — мой голос дрогнул. — Ты по какому пути идешь?..
— Если ты о том, кем я был раньше, — отрывисто произнес Никита и, поднявшись с места, подошел к окну, — то… Я был рожден Темным.
Темным… На самом деле, я догадывалась о чем-то подобном. Ведь недаром он был так близко знаком с Алиной. Да и та мне с большим рвением жаждала раскрыть секреты его прошлого. Теперь же все становилось на свои места.
Никита стоял ко мне спиной, и я не могла видеть его лица, но по напряженной позе было понятно, что он с волнением и опаской ждет моей реакции.
— И что тебя заставило изменить…себя? — спросила я как можно спокойней, хотя мое сердце билось так сильно, что порой начинало ныть и болеть.
— Это долгая история, — глухо прозвучало в ответ.
— А я никуда не тороплюсь…
— Ну что ж… — Никита протяжно выдохнул и наконец повернулся ко мне лицом. — Тогда слушай. Родился я, как уже сказал, в семье Темных. Обычная такая семья Темных адъюторов… Законопослушная и во всем следующая кодексу Тьмы. Мама, папа, я и брат. Папа служил обычным служащим в архиве местного Управления. Мама учила детей химии…
