слышны; они, похоже, заранее знали каждое действие жертвы и каждый поворот на его пути. Они последовали за ним через две земли и океан, и ни разу не сбились с пути.
Человек поднялся на ноги, но он подвернул ногу. Посмотрев на Кайлена безумным взглядом, в котором был жуткий страх, но не за свою жизнь, он бросил Кайлену копье, схватил его за грудки и приказал бежать как можно быстрее и пересечь иллюзорную реку:
— Там она будет в безопасности, с тобой. Береги ее Кайлен. Береги маленькую Рианну так, как я берег с тех пор, как забрал ее жизнь.
Кайлен повернулся и полетел, а мужчина заковылял за ним, медленно, морщась от боли.
Кайлен быстро добрался до реки. Вцепившись в копье, он пробежал по мелководью и, мокрый и холодный, оказался на другой стороне. Он слышал крики детей, приближавшихся по дальнему берегу, но видел только Фергуса, бежавшего к нему со слезами в глазах.
А потом между деревьями показался рогатый человек. Он громко вскрикнул и упал на колени, его лицо исказилось от боли, но он все же нашел в себе силы улыбнуться. Какое-то мгновение он смотрел в глаза Кайлену, а потом поднял к нему руку:
— Рианна! — кричал он снова и снова, пока за ним не появился огненно рыжий человек и ударом меча не перерезал кости и сухожилия на его шее. Звук имени Рианна умер на губах, ветер унес то, что от него осталось, и темная кровь хлынула на землю.
Кайлен побежал от реки в лес и сразу почувствовал укол страха, страха неведомого, страха магической силы, которая стерегла холм и окружающий его лес от смертного человека. Он сел на землю, положил копье на колени и взялся ладонью за еще дрожавший холодный металлический наконечник. Охотники прошли по берегу вверх по течению, потом вниз, но так и не рискнули пересечь реку; их всех охватил страх за свою жизнь, вызванный не сильным течением и порогами, а магической стеной, смутившей их чувства.
Они звали его на своем странном текучем языке, иногда умоляя, иногда угрожая. Думнорикс и четверо деревенских мальчишек скорчились на земле в нескольких ярдах от них, боясь подойти ближе. Только Фергус стоял, глядя на Кайлена распширившимися, наполненными страхом глазами.
Кайлен крепче сжал копье. Здесь он был в безопасности, как и память о Рианне. Он знал, что никогда не вернется домой, сколько бы ни жил. Он останется здесь и будет охранять ее, и, когда придет время, земляной человек придет за ней и заберет ее домой.
Но как он мог забыть о Фергусе, который был его единственным другом на протяжении недель и месяцев боли? Фергусе, который ставил свою дружбу с Кайленом так высоко, что решил прорваться через магической барьер и последовать за Кайленом через реку.
— Подожди меня! — крикнул Фергус, и Кайлен в замешательстве вскочил на ноги и с криком «Нет, назад! Нет, Фергус, не сейчас, не сейчас!» подбежал к краю воды, крепко держа копье в правой руке.
— Я иду с тобой, — крикнул в ответ Фергус, его лицо выражало замешательство и панику. Он был уже по голень в воде. — Я сказал, что пойду с тобой, и я иду. Я не боюсь, Кайлен, действительно не боюсь. Я пересеку реку, и мы убежим вместе, как договорились.
Он зашел глубже, и река поднялась против него. Он шел к порогам, в глазах стояли слезы, лицо искажено страхом. Люди, убившие чужеземца, молча наблюдали за ним, опасаясь за жизнь мальчика и удивленные его мужеством — они не понимали зачем он собирается рискнуть жизнью в самых опасных водах, которые они когда-либо видели.
— О, Фергус, нет… ты должен слушаться меня. Вернись, пожалуйста! Не иди за мной, не выдавай меня… вернись!
Но мальчик упрямо шел дальше, страх затмил его рассудок, храбрость и чувство чести ослепило его, и, к ужасу Кайлена, он не слышал страшных слов своего многолетнего друга.
И Кайлен понял, что очень скоро все на берегу узнают, что пороги и быстрое течение — иллюзия. Вот тогда больше не будет убежища для мальчика и безопасного места для духа девочки, которая однажды сможет вернуть дух жизни народу, такому же далекому и чужому для Кайлена, как и его собственный.
И, тем не менее, остановить его… неужели ему придется разорвать себе сердце и душу и пожертвовать другом ради свободы? Но даже и тогда все будет возможно. Но как может Кайлен спастись, не используя это самое копье, символ мира и сострадания, символ всего, что может сделать нацию великой в другие, более счастливые времена?
И как только он подумал об этом, в его сознании опять возникли отчетливые образы — убийство, бегство, хладнокровный убийца плачущей девочки, мужчина, дорого заплативший за свое преступление, человек, которого угрызения совести и осознание красоты той, кого он убил, превратили из наемника в стража. Он убежал с копьем, создав в уме легенду о сверхъестественном существе в наконечнике. Но там нет никакой магии, сообразил Кайлен. Копье — холодное, смертельное оружие — было всем, что осталось от нее. Именно рогатый человек являлся угрозой для тех, кто преследовал его, человек с памятью, которую надо было уничтожить. Сейчас он мертв, и оружие стало простым оружием. Будет оно уничтожено или нет, это не изменит память о Рианне в далекой земле. Это копье или другое, какая разница, а вот слова, легенда — это действительно важно.
Достаточно взрослый, чтобы осознать эту простую правду, Кайлен был слишком молод, чтобы сообразить — чем проще символ, тем лучше он служит иллюзии надежды. Он швырнул копье на другой берег и равнодушно смотрел, как чужеземцы уничтожают его. К тому времени, когда Фергус, с сияющим лицом, вышел на ближайший берег, чужаки уже ушли.
Кайлен отвернулся от своего друга и спокойно пошел от реки.
Время дерева
Тундра
Все знаки говорят о том, что долгая зима идет к концу. Огромное пространство тундры, странного голубоватого оттенка, все еще мерцает и дрожит под кусачими ветрами раннего утра. Тем не менее на юге,
