Больше всего на свете мне хотелось незаметно пробраться на яхту и выяснить, что придумала моя женушка, но это было невозможно. Аглая стояла на корме и сразу заметила бы меня. Через пару минут "Итака" отчалила.
Я прошел на пирс, немного постоял там, прикидывая, не нанять ли лодку, чтобы последовать за "Итакой", но отказался от этой идеи по той простой причине, что в полночь арендовать какое-либо судно невозможно.
Около получаса я бродил по улицам — я был слишком возбужден для того, чтобы сесть за руль. Потом я вернулся к "ситроену" и поехал домой. Сам не знаю, почему, я решил поехать не по шоссе, а по дороге, идущей вдоль моря. Я вел машину на большой скорости и не сразу среагировал, когда из-за поворота на меня выскочил этот мотоциклист. Перед самым столкновением парень успел спрыгнуть с мотоцикла. Я вывернул руль и лишь задел мотоцикл крылом. В зеркальце заднего вида я видел, как парень встал, и решил не останавливаться. Все произошло слишком быстро, и я был уверен, что номер машины он не запомнил.
Я не представлял, что собирается сделать Аглая. Не исключено, что она убила бы Беара в эту ночь. На всякий случай я не хотел, чтобы полиции стало известно, что я ехал из Антиба и находился поблизости от "Итаки". В случае убийства это могло поставить меня в весьма двусмысленное положение. Я приехал домой и лег спать. Вот и все. Я не убивал ни свою жену, ни Ива.
— А когда ты забрал из "ситроена" упаковку от посылки, в которой отправил Беару костюм дьявола? — спросила я.
— После возвращения домой, — объяснил Бриали. — Я помнил, как Аглая кричала на тебя, и решил на всякий случай обыскать машину — там могло оказаться что-либо, имеющее отношение к ее тайнам.
— И какой вывод ты сделал, обнаружив упаковку от посылки?
— Что я тебя недооценил. На всякий случай я решил присматривать за тобой.
— А зачем ты вообще пригласил меня на виллу?
— Было несколько причин. В частности, я хотел, чтобы ты перевела для меня записи, найденные в тайнике Аглаи.
— Было проще попросить об этом Светлану.
— Ошибаешься. Узнав о планах Аглаи убить меня, я понял, что нельзя доверять женщинам. В Глашиных записях могло оказаться все, что угодно. Я не хотел, чтобы Светлана получала лишнюю, к тому же неизвестную мне информацию. Кроме того, я в любом случае собирался пригласить тебя. Мне нужен был свидетель того, что Аглая помешалась на мысли отомстить Беару.
— Благодаря судебному делу и средствам массовой информации о ненависти Аглаи к Иву знала вся Франция.
— Зато никто не знал об изнасиловании. Аглая категорически отказалась обращаться в полицию. Плагиат — недостаточный повод для убийства. Изнасилование — гораздо более серьезный.
— Чем сложнее план, тем больше в нем слабых звеньев, — заметила я. — Слишком уж ты перемудрил.
— Я сделал много вещей, о которых сожалею, но я не убийца. Меня не было на яхте. Вы верите мне?
Комиссар Лассон задумчиво постукивал пальцами по столу.
— Алиби на момент убийства у вас пока нет. За полчаса, в течение которых вы, якобы, прогуливались по улицам, вы вполне могли пробраться на "Итаку", разделаться с Аглаей и Ивом и вернуться в Антиб. Найдутся свидетели, которые могут подтвердить, что вы все это время находились на берегу?
— Нет, — покачал головой Бриали. — Было поздно, я сторонился людных улиц и не встретил никого из знакомых. Я вообще не обращал внимания, были ли там прохожие.
— Плохо, — подытожил Марсель.
— И все равно я никого не убивал, — упрямо сказал Бриали.
* * *
Через пять минут после того, как Пьера увели в камеру, Лассона позвали к телефону. Судя по нахмуренному виду комиссара, полученные новости его расстроили.
— Час назад Николай Сугавов вылетел в Москву из аэропорта Ниццы, — объяснил он.
— Как ему это удалось? — удивилась я. — Он же был одним из главных подозреваемых. Я была уверена, что полиция дала указание сотрудникам аэропорта задержать его.
— Сугавов улетел по билету, выписанному на другую фамилию. Из-за большого наплыва туристов вылетающие из аэропорта Ниццы пассажиры не проходят паспортный контроль. Многие русские, прилетевшие сюда по туристической путевке чартерным рейсом с целью остаться во Франции на более длительный срок, продают по дешевке свои обратные билеты.
Вместе с покупателем билета они приезжают в аэропорт, регистрируют билет и сдают багаж по своему паспорту. Покупатель вылетает под чужой фамилией — после регистрации паспорт у него уже не проверяют. В русских магазинах Ниццы можно найти объявления о продаже таких билетов.
— Но если Сугавов вылетел по чужому паспорту, как вы об этом узнали?
— Фотографии Николая получили и ввели в компьютер только сорок минут назад. Его опознал один из сотрудников аэропорта. Служба безопасности проверила видеозапись людей, проходивших на посадку на московский рейс. Компьютерный анализ показал, что человек, зарегистрировшийся под фамилией Захаров был Николаем Сугавовым.
— Значит, вы потеряли одного из главных подозреваемых, — подытожила я. — Бедняга Пьер.
— Столь быстрое исчезновение Сугавова подкрепляет подозрения в его виновности, — мрачно произнес Марсель.
— Не обязательно. Наверняка, он уехал из-за меня. Побоялся, что я наведу на него полицию.
— Без серьезных доказательств его виновности будет почти нереально получить постановление о выдаче его Россией.
— Ой! — спохватилась я. — Совсем из головы вылетело! Я же получила письмо от Аглаи. Она оставила его для меня прежде, чем отправится на свидание с Беаром.
Комиссар на мгновенье застыл, как охотничья собака, учуявшая дичь.
— Когда вы его получили?
— Сразу после того, как Аглая умерла, на мой сотовый поступило сообщение. Могу вам его прочитать. Подождите минутку, я достану телефон.
Нажав нужные кнопки, я вызвала из памяти текст.
— Вот оно:
"Ты все еще во Франции, а где я? Ты веришь в существование "того света"? Черти и там насилуют грешниц, попавших в ад? Покури "Беломор" в память об усопших. Аглая."
— Почему вы раньше об этом не упомянули? — скрипнул зубами Лассон.
— Не до того было. Сначала Пьер хотел меня пристрелить, потом мы поехали к Фокиной. Какая разница — часом раньше, часом позже.
— Большая разница.
— Не буду спорить. Так вот, по фразе "Покури "Беломор" в память об усопших" я догадалась, что Глаша оставила для меня письмо в портсигаре. Оно оказалось спрятанным в папиросе.
— Где это письмо?
— У меня в кармане. Сейчас достану. Только не нервничайте.
— Здесь написано по-русски. Переведите, — Лассон чуть не подпрыгивал от нетерпения.
