стараясь совсем не расплакаться, как слабачка. Я хватаюсь за плечи Дамира, прижимаюсь к нему и прячу свое лицо у него на плече.
Я заслужила свое счастье.
Я заслужила, черт возьми, я получу его.
После долгих и теплых объятий, Дамир снова целует меня. Его язык врывается в мой рот и зажигает внутри меня огонь страсти. Моя рука опускается на его пояс, я понимаю, как Дамир соскучился.
Глава 25
Чувствуя себя любимой, видя, как на пальце поблескивает кольцо, любуясь теплой и приятной улыбкой Дамира, ощущая его прикосновения на своей коже…
Я становлюсь собой.
Возвращается потерянная после измены способность радоваться жизни, просыпаться с улыбкой на губах, что-то планировать, о чем-то мечтать. Моя малышка все это время была моим единственным спасательным кругом в штормовом море, но оно, кажется, наконец, успокаивается до полного штиля.
Дамир делает то, с чем бы никто другой не справился настолько хорошо.
Он «сшивает» наши отношения нитками из памяти и конкретных воспоминаний. Словами, жестами и действиями дает мне понять, что хорошо меня знает, и что он ничего не забыл. Моя временная квартира постепенно заполняется его вещами, холодильник теперь всегда встречает меня самыми разными вкусностями (Дамир ходит за ними, как по часам), а вечерние прогулки превращаются в романтический ритуал. Перед еще одной прогулкой, взяв и засунув мою руку под свою, Дамир говорит, что мы «ходим на свидания».
Я не отвечаю, хотя чувствую то же самое, знакомое трепыхание сердца в груди.
Мне нравится ходить с Дамиром по незнакомому городу среди незнакомых людей, чувствуя себя полным инкогнито. Но я бы соврала себе, если бы не призналась, что вместе с радостью, надеждой и другими светлыми чувствами ко мне вернулась старая добрая нервозность.
Я не переживала, что станет хуже, когда было плохо, но как только судьба дала мне подарок, опасения и страхи вернулись и подмигнули мне из темного угла. Я часто думаю, что наша с Дамиром идиллия временная, точнее, я боюсь, что все закончится новыми проблемами. Опасаюсь, что нашей любви будет недостаточно. Стараюсь держать эти дурацкие мысли в себе, стараюсь ради Влады не нервничать, не впадать в истерики, но страх при мне…
Сегодня вечером, сев на диван и положив руки на живот, я тоже позволяю себе минутку пессимизма, но даже не довожу до конца тревожную мысль: «а что если Дамир снова…» Потому что в комнату входит Дамир, он несет в руках плед — для меня.
Он согревает меня еще до того, как плед ложится на плечи, а сверху — прохладные, после прогулки, руки. Почти неосознанно я тянусь, жестом показываю, что хочу посидеть вместе, возможно даже в тишине.
— Ну что, продолжим по списку?
Дамир садится рядом, его рука опускается на мое колено.
Несколько дней мы смотрели фильмы, в которых неизменно в беззаботной или комедийной форме обыгрывались роды или первые месяцы жизни детей. Так мы с моей подружкой, Кариной, планировали справиться со страхом родов. Но я все равно благодарна, что вместо Карины по телефону, у меня есть живой Дамир рядом.
Дамир выразил готовность помочь, прямо сказал, что готов обсуждать любые темы.
Но мне пока хватает, что он со мной рядом, и будет со мной, когда на свет появится Влада. Остальные — девчачьи разговоры — я веду с мамой и Кариной.
Сегодня я хочу сделать по-другому, посмотреть что-нибудь глупо-романтичное. Пока Дамир поглаживает меня по голове, как дитя, я выбираю фильм «Дневник Бриджит Джонс» с вызовом смотрю на мужа. Дамир делает большие глаза, но потом смеется и прижимает меня сильнее к себе.
— Как тебе будет угодно, малышка.
Мы устраиваемся, обнявшись, и начинаем смотреть фильм. Веселые моменты и романтические сцены заставляют нас смеяться и чувствовать себя ближе друг к другу. По мере того как сюжет развивается, обмениваемся шутками и смешными комментариями, и все кажется таким правильным, словно не было измены, развода и слез, словно мы просто поставили жизнь на паузу, а теперь нажали на воспроизведение своими руками.
Дамир нежно целует меня в волосы или в лоб, даря простые нежности.
Уделяет внимание и мне, и малышке.
Иногда поет детские песни, которые подкинул «Спотифай», прижимаясь к моему животу, да так основательно, что я даже чувствую вибрацию его голоса. В такие моменты я смеюсь и говорю ему с улыбкой:
— Что ж будет, когда Влада родится?
— Не буду отходить от нее целыми сутками, — признается Дамир, но потом добавляет. — Нет, все же буду, к тебе.
Он будет хорошим отцом.
И он должен быть юридически связан со мной браком до того, как родится Влада.
Об этом мы говорим на следующий день на кухне. Я сижу с чаем за столиком, а Дамир смотрит на чужой для него пейзаж чужой квартиры. Сейчас женитьба уже давно потеряла сакральный антураж, документы можно подать онлайн, заплатить пошлину и зарегистрировать брак в ЗАГСе в указанное время. Меня такой вариант вполне устраивает. Во-первых, из-за беременности переживания мне абсолютно ни к чему, во-вторых, я не вижу смысла праздновать наш брак. В первый раз мы с Дамиром сделали все правильно — организовали роскошную свадьбу с обилием гостей, музыки и алкоголя. Я помню, как меня поздравлял отец Дамира, как оставлял на щеке слюнявый поцелуй, желая мне «чтобы детки побыстрее родились».
Хватит, достаточно этого.
Я знаю, что юридически наш брак прерван и мы находимся в разводе.
Но для меня Дамир как был мужем и единственным мужчиной на земле, так им и остался. Можно сказать, что регистрация брака — это формальность. И меня неожиданно окутывает приятным теплом, когда и Дамир начинает говорить об этом.
— Знаешь, а я так и не смог принять наш развод. Умом понимал, но ощущение, что ты моя жена так никуда и не делось, — пожимает он плечом, повернувшись ко мне.
Я молча смотрю на него, сердце замирает от его слов. Как можно описать смесь чувств, которая волнует меня сейчас? Воспоминания о прошлом пронизывают меня.
— Да, это было странно, — наконец, я нахожу слова: — я тоже чувствовала, что мы по-прежнему связаны, несмотря на бумаги и все эти официальные процедуры.
— Но это будет приятно.
Дамир неожиданно подмигивает мне.
— Что?
— Ты — моя. Это приятно.
* * *
Спустя неделю того, что моя подруга, Карина называет «платонической влюбленностью», я позволяю Дамиру остаться в моей постели. Это происходит спонтанно. Нет, наверное, честнее будет сказать, что это происходит по-идиотски.
Вечер. Понедельник. Дамир расслабленно стелет простынь на
