же надели их, оставив Пелиаху последнее. Тот же, нацепив своё кольцо на палец явно что-то почувствовал и, хохоча поднялся на ноги, вывиха будто и не было! Абриил, увидев это, сам дёрнул себя за плечо и довольно улыбнулся, его перелом тоже волшебным образом исчез…
Нахам оказался единственным, кто не успел взять кольца и остался ни с чем, он не понимал и не чувствовал всего происходящего с нами. Мы же ощущали силу, мощь внутри себя и колец, которая почему-то стремительно угасала.
«Бедняга Нахам», – мы слышали, как умирала могучая магия в наших кольцах, а где-то в глубине сознания звучал голос, молящий и просящий глоток жизни, одновременно суля могущество.
Первым нарушил молчание Абриил. Глубоко вздохнув, он изрёк:
– Мы слишком далеко зашли, чтобы сдаться или повернуть назад. Я, как и все вы здесь ради великой цели. Но теперь мы знаем, что наша цель несбыточна, всевышний обернулся пеплом, а Золотой город – мёртвой пустошью. И теперь в наших руках угасающее наследие… Позволим ли мы нашей мечте обернуться пеплом или найдём в себе силы, мужество взять на себя ношу самого господа? Должны ли мы позаботится о народах Айя? Позаботимся о жаждущих спасения людях?
Пелиах положил ему руку на плечо и часто понимающе закивал.
– Да, да, ты прав, брат.
Голос в наших сердцах уже визжал от страха, жажды и нетерпения. Все знали, что произойдёт дальше, и никто ничего не мог или не хотел тогда менять.
Нахама повалили с ног и прижали к полу, он кричал, пытался вырваться, но тщетно. Пелиах выхватил из ножен, крепящихся к поясу, длинный кинжал и несколькими ловкими движениями вскрыл грудную клетку несчастному. Нахам орал от боли и ужаса, в его глазах читалась обида, злость, непонимание. Последнее и было истинной причиной его смерти. Он погиб, потому что не понимал нас, потому что не слышал голоса колец. Этот жадный вопль слышали лишь мы вдесятером, наблюдая как нечто впитало жизнь нашего друга и собрата.
Жертвы Нахама хватило, только чтобы мы сумели вернуться обратно в наш мир. Кольцам ничтожно мало одной слабой жизни, они изголодались и просили ещё и ещё. Накопленную за сотни тысячелетий жажду, так просто не утолить…
От воспоминаний Барака отвлек голос Пелиаха:
– Пора, брат. Мы должны это сделать, иначе нельзя. Другого выхода нет, мне очень жаль.
– Я понимаю, брат, понимаю, но ведь ты знаешь, чем всё это обернется…
Наследник пепла
Ярсей – сын Гвива, правитель Зеленогорья и Равноземья, король королей от Внутреннего моря на востоке и севере до чёрной пустыни Исхода, приклонил колени в главном зале на вершине пирамиды Владыки пепла. Выше была лишь незатухающая жаровня, куда день и ночь служители веры подбрасывали дрова. Сквозь металлический, решётчатый потолок на нижний этаж осыпался невесомый пепел. Медленно кружась, он ложился на плечи и головы пришедших, укрывая собой всё, подобно серо-чёрному снегу.
В нескольких шагах перед коленопреклоненным стояли десять Отцов пепла, облаченные в серые рваные хламиды, в которых они и были запечатлены на древних фресках, нарисованных ещё на заре нынешней эры. Отцы бессменны, потому так святы и живут уже многие тысячелетия, а вот род королей вырождается.
Каждый новый король, приступив к своим обязанностям, правил и жил меньше предшественника. Ярсей – последняя надежда династии Мавн. Его отец – Гвив правил всего пятьдесят лет, он прожил меньше, чем самый обычный смертный. Недуги и болезни свалили некогда абсолютно здорового короля. Всего за несколько лет, он буквально иссох на глазах сына и жены. Сердце Киры не выдержало ужасных мук супруга, и они оба погибли в одну и ту же ночь, просто легли спать и уже больше не просыпались…
В то утро Ярсей остался совсем один во всём мире, у него не было ни братьев, ни сестёр, и даже времени, чтобы горевать. В тот же день к нему пришёл отец Пелиах и велел, чтобы принца сразу же готовили к коронации. И вот юный принц уже приклонил колени перед десятью Отцами пепла.
В голове мальчика звучали слова Гвива. Когда рядом никого не было, когда все думали, что король спит он подзывал принца и тихо-тихо шептал ему на ухо:
– Отцы пепла – бездушные звери, питающиеся страхом людей, они виновны в моих болезнях и скорой кончине, они отбирали жизни и у королей прошлого! Нет никакого Владыки пепла, лишь всемогущие Отцы, но тсс-с-с, ты об этом ничего не знаешь, сын. Они наши враги, они – враги всего живого в этом мире. Но! Сын мой, ты будешь их слушаться, ты должен! Смотри и слушай, ты умнее, чем все они и у тебя нет выбора, сын. Я знаю-знаю, тебе страшно, но помни, совсем скоро ты станешь королём и должен быть готов к тому, что тебя будут окружать враги. Но ты найдёшь способ свергнуть чудовищ и обрушить их проклятые пирамиды…
Пелиах подозвал принца первым:
– Подойди ближе, король королей.
Мальчик, не поднимаясь с колен, подполз к первому отцу.
– Всё верно, ты король над всеми людьми, но, как и всё в этом мире, ты лишь тлен пред Владыкой.
Пелиах протянул принцу руку, и тот с готовностью поцеловал её. Следующим к принцу обратился отец Лодо:
– Что такое жизнь и в чем её ценность?
Принц, всё так же коленопреклоненный приблизился ко второму отцу.
– Жизнь, лишь дар и она ценна уже тем, что дарована нам.
– Верно, дар от Владыки пепла, как и любой его дар твоя жизнь – лишь пепел его воли.
Лодо протянул руку, принц всё с той же готовностью поцеловал её.
Теперь пришёл черёд Абриила.
– Человек служит вере или вера человеку?
Оказавшись у его ног, принц ответил:
– Всё сущее служит Владыке пепла.
Отец Абриил одобрительно кивнул.
– Верно, всё порождение пепла и обернётся им, вера не исключение…
Во время обряда Отцы оценивали и сами являли собравшимся чистоту помыслов будущего короля. В почтительном отдалении за церемонией наблюдали несколько десятков князей из сословий местной знати, а также приезжие короли и лорды из провинций.
С потолка посыпался пепел, будто песок в песчаных часах, отмеряя ход времени. Он осыпался вниз медленно, абсолютно не торопясь. Для Ярсея это были самые унизительные минуты в его жизни. Пока принц целовал руки Отцам пепла он снова и снова прокручивал в голове всё, что тихонько шептал ему на ухо отец:
– Ни единому слову их не верь, сын, они не люди, они – само воплощение ужаса. Будь осторожен, никогда, слышишь, никогда им не верь!
