Сенши.
Незамысловатый путь бродяги не внушал мне доверия: побираться у крестьян и работать на полях за всю ту же еду не то, чего я жаждал. Но Дхарма владел очередным секретом на пути к бессмертию – последним. Поэтому пришлось долго ждать, подобно богомолу на ветви бамбука, и нанести один, чёткий удар по древним знаниям буддистов.
– Мне не нравится обсуждать прошлое, – пора заканчивать с откровенностью: – Можно нескромный вопрос?
Мунэори кивнул.
– Вы не часто расспрашиваете своих слуг о их прошлом. Что-то случилось?
– Нобунага отправил гонца, – отчеканил парень, – “Последнее предупреждение”.
– И что мы будем делать?
– Я останусь в этом замке до последнего, вместе с отцом, а ты – можешь брать отряд и уходить.
– Извините, не могу, – могу. Именно так и сделаю.
– Должен.
– ...
– Не сопротивляйся, Хоккори. Отныне ты больше не слуга.
Наконец-то.
– ...Ты ведь только этого и ждал? – на его привычно хмуром лице проскользнула тень усмешки, – Вошёл к нам в доверие, пробился к чину командира и теперь сохранишь подопечных, наблюдая как тлеет твой бывший дом.
– Это только догадки, – возвращаю усмешку. Он всё-таки что-то да понял.
– Я уже уведомил борцов покидать замок. “Бесчестно не умереть вслед за господином”, – сказали они мне.
– Они самураи, их так воспитали.
– А ты? Не самурай?
В ответ усмехаюсь.
Мы друг друга поняли.
– Да уж. Можешь идти, – даёт отмашку.
...
– Помолись, Сенши-но Хоккори, – напоследок, не оборачиваясь, попрощался бывший господин, – И уходи с миром.
* * *
Я откланялся, и вернулся в свои покои.
Пора уходить. Достаю свёрток с регалиями – подарок неба и моря, прячу их в походную сумку.
Помолиться, значит...
– Мои глаза будут видеть только лучшее в людях...
Можно было бы уйти сейчас, но проще оказаться в гуще боя, чем с репутацией труса собирать свой отряд по окрестным землям.
Вскоре послышались первые выстрелы из аркебузы.
Образы Просветлённых не дрогнули.
– Сердце – прощать худших...
Замок содрогнулся от ударов об стены, посыпался потолок.
– Душа – никогда не терять надежду...
Накренившись, статуя Хатимана с грохотом упала на сёдзи.
– Таков мой обет.
Просьба услышана, Мунэори-сан.
Я спокойно вышел в проделанную дыру.
По звуку можно предположить, что Нобунага использует так называемых “Черепах”, штурмуя стены замка, прикрывая их аркебузным залпом. Если предположить, что закостенелые слуги дома Сенши ослушаются Мунэори и останутся с ним до конца – Ода получит сопротивление.
Вялое и недолгое – зато с честью.
Ну а нам хватит, чтобы не слишком торопясь уйти.
– Вот и вы, Хоккори-сан! – подбежав к заднему выходу из крепости, услышал голоса подчинённых, – Мунэори-доно велел бежать, но мы...
– Тихо, – прервал я властным жестом, – Больше никакого “Мунэори-доно”.
– Некоторые загнанные в угол слуги совершили сэпп...
– Я не просил доклада.
– Но как же, Хоккори-сан?...
– Мы уходим.
– Где твоя честь, Хоккори!? – выкрикнул один из старших самураев – Ёритомо.
– Пожалуйста, – оборачиваясь к успевшему подхватить огонь замку, киваю, – я не буду упрашивать.
– Как быстро ты возомнил себя главнее всех!
– Не трать моё время.
– Ты должен был первым броситься в огонь! За господина Мунэори!
– Нет, не должен. Меня отпустили – вас тоже. Повторю в последний раз: хочешь – уходи, силой не держу.
Воздух застыл в ожидании всплеска.
Я лишь лениво положил руку на цуку.
...
...
...
Он презрительно плюнул на землю между нами и вернулся в пылающую крепость.
– Идём.
Ещё десяток человек решили последовать примеру самурая: кто-то с нерешительностью, кто-то со страхом, кто-то с таким же презрением в глазах.
– А нам что вы прикажете, Хоккори-сан? – наивно спросили молодые, недавно обритые юноши.
– Служить. Пойти за мной и вместе возродить дело дома.
На том и сошлись.
Увидев
