гребаного меча.
При воспоминании о том, как мой клинок вонзился в его мягкую плоть, сжимаются желудок и сердце. Долгое мгновение я не чувствую ничего, кроме непреодолимого отвращения к содеянному, и погрязаю в ненависти к самой себе. Я не только потерпела неудачу – опять! – но и убила друга.
Сквозь громкие мысли прорывается голос Ластры:
– Хотя, если прикончить Юстуса Росси и вернуть Фэллон, Данте может сделать меня ком…
Юстус плещет воду солдату в рот. Пока тот давится и кашляет, дедушка говорит:
– Джузеппе Ластра, я требую выполнения условий сделки. Отдай мне свой меч.
Ластра вскидывает бровь, глядя на моего деда так, словно тот превратился в ворона, затем выплевывает последний глоток воды и начинает отступать, но магия сделки искажает его черты.
– Возьмите… свой… меч. – Он вновь морщится и потирает кожу над сердцем. – Ладно. Держите.
Он шагает к Юстусу, но вместо того, чтобы вложить меч ему в протянутую руку, направляет острие в грудь.
Глава 33
Из моего воспаленного горла вылетает хриплый крик, когда металл ударяется о металл.
Ластра ошеломленно пялится на свой меч, не сумевший пронзить дедушкин торс.
Улыбнувшись, Юстус брызгает в лицо Ластре водой – судя по всему, кипятком, поскольку солдат взвывает и роняет меч, на скулах и лбу образуются волдыри.
От меня не ускользает то, как Юстус слегка морщится, наклоняясь за оружием.
– Знаешь, что меня больше всего расстраивает в твоем поступке, никчемный ты идиот?
От багрового лица Ластры исходит пар, а из покрытых волдырями губ срывается смесь визга и стонов. Юстус приближается к солдату, тот отшатывается, поскальзывается на мраморе и шлепается на задницу.
– Я вынужден сомневаться в собственных суждениях, ибо только идиот выберет на службу подобного себе.
Прежде чем Ластра успевает подняться, Юстус переступает через него, приставляет клинок к его груди и пронзает насквозь. В отличие от моего неловкого убийства Дардженто, Юстус сразу попадает в сердце. Очевидно, ему не впервой обрывать жизнь фейри. Может, его еще не существовало во времена Магнабеллума, но он застал Приманиви. Хотя последняя война была гораздо короче, но не уступала по жестокости войне Косты.
На шее все еще стучит пульс, когда колючие ветви исчезают, и я остаюсь в кровавой луже. Долгое мгновение я просто лежу, ошеломленная и неподвижная, отчаянно пытаясь восстановить дыхание после непрошеного сеанса иглоукалывания.
– Поверить не могу, что вы сами его выбрали, – говорю я в конце концов. Юстус достает из-под рубашки с малиновыми пятнами металлическую тарелку и кладет на ближайший диван. Спасен посудиной. Гениально!
Он ковыляет ко мне и протягивает руку.
– Выбирать-то не из чего, нипота.
Ощущение такое, будто руки у меня привязаны к наковальне, тем не менее я умудряюсь поднять одну и схватить его протянутую ладонь.
– Следовало расширить выбор круглоухими.
– Полукровкам пришлось бы не по душе такое количество обсидиана.
– Энтони – полукровка. – Я поджимаю губы при воспоминании о нашем последнем разговоре. Почувствовав привкус крови, провожу пальцем по ране, но она кровоточит так же сильно, как и все остальное. – Вэнс тоже.
– Оба носили кристаллы, защищающие их от воздействия обсидиана. – Юстус помогает мне подняться. Убедившись, что я твердо стою на ногах, отпускает мою руку.
– Почему же люди, которых вы выбрали, следовали приказам Данте?
– Я выбрал Катона, Ластру и еще двоих – которых не было среди тех, кто тебя донимал, поскольку я уже потребовал от них исполнения сделки. – Я склоняю голову и приподнимаю бровь, и он добавляет: – Они должны охранять Мериам ценой собственной жизни.
– Значит, остальные?..
– Личная охрана Данте.
Я заглядываю поверх его плеча, дабы убедиться, что огненный фейри, которого я вырубила, до сих пор в отключке.
Юстус оборачивается.
– Что такое?
– Кажется, один из солдат Данте не вернулся в крепость, – шепчу я.
– Ты о том, которого ты стукнула канделябром, подаренным моей матушке Пьером Неббенским? – Когда он вновь поворачивается ко мне, на его губах появляется легкая улыбка.
О, как бы Ксема Росси рассердилась!.. Жду не дождусь, когда слухи о приключениях ее престижного подсвечника достигнут ее острых ушей.
– Его больше нет.
Я моргаю, прогоняя образ Ксемы.
– Где же он?
– Не в этом мире.
– Как? У вас даже меча не было.
– Нет, но был у него.
– Тогда почему вы не взяли его с собой?
– Потому что нужно было спешить тебе на подмогу, и он не поместился бы в моих ножнах, а колдовать одной рукой вдвое менее эффективно, чем двумя.
У меня начинают дрожать губы. Сегодняшний день полон сюрпризов. Юстус полон сюрпризов. О, вот бы нонна была здесь и увидела мужчину, которым стал ее бывший муж. Вот только тогда она бы увидела и женщину, которой стала ее внучка.
Увидела бы мертвое тело Катона.
Я встряхиваю головой, прогоняя мрачные мысли, затем поворачиваюсь к выходу, но замираю и протягиваю руку.
– Не возражаете, если я одолжу ваш меч?
Юстус протягивает его мне без раздумий, тем самым показывая, что безоговорочно мне доверяет.
Забрав окровавленное оружие, я тащусь к трупу Ластры – явно основательно неживому – и на всякий случай вновь вонзаю меч в его уродливое сердце.
Дом в очередной раз сотрясается, и в висках взрывается голос моей пары:
Что так долго, Биокин?
Огромные двери вибрируют так, будто вороны по очереди влетают в них на полной скорости.
У меня оставалось незаконченное дело. Теперь оно закончено.
Я возвращаю Юстусу оружие.
– Лор говорит, что на доме чары, не пропускающие воронов.
– Должно быть, Мериам хотела обезопасить периметр, чтобы дать тебе время…
– Совершить то, что я никак не могу совершить? – заканчиваю я.
– Ты… мы до него доберемся, Фэллон. Это вопрос времени.
Я тяжело сглатываю. Юстус не заостряет внимания на моих промахах, однако моя память раз за разом прокручивает моменты, когда предоставлялась идеальная возможность отсечь Данте шею.
– Где печать?
– Внизу, в хранилище. – У меня краска сходит с лица. – Я спущусь туда.
– Вы не можете туда вернуться. Данте вас убьет.
– Я просто… – Он замолкает, затем тянет за кожаный шнурок на шее и вытаскивает из-под разорванной рубашки флакон с кровью Мериам. Он разбит. Юстус оглядывает свой торс с багровыми пятнами. – Возможно, на мне достаточно крови Мериам, чтобы нарисовать печать ключа.
– Там есть дверь.
– Ее не открыть снаружи. – Он смотрит в ту сторону, где она должна располагаться. – Если у меня не получится наложить заклинание, тогда придется тебе взорвать ее с помощью своей крови.
– Я способна на такое? – Руки покалывает от мощи магии на
