росших на обочине дороги сорняков.
Он уже мог четко выражать свои желания в разговорах с Утимурой и Хисако, пусть и не очень складно с точки зрения грамматики.
Хикару также вернулся к рисованию, которое забросил сразу после того, как в доме появился Тамон.
Тема его рисунков была одна и та же.
Тамон.
Значит, и на прежних его рисунках везде был Тамон?
Рисунков было очень много, и родители никак не могли понять, кто на них изображен — собаки, кошки или другие животные. Оказывается, сын все время рисовал Тамона.
После того как произошло ужасное землетрясение, Хикару продолжал рисовать Тамона, подарившего ему свою бескорыстную любовь.
Теперь Утимура и Хисако были в этом убеждены.
В скованном ледяным ужасом сердечке Хикару теплился единственный лучик света — воспоминания о Тамоне.
Перед сном Утимура и Хисако по очереди обнимали Тамона. Этот ритуал повторялся изо дня в день.
Так они выражали благодарность спасителю их сына, вытащившему его из глубин мрака.
Тамону эти обнимания не очень нравились, но он все равно махал хвостом, и, когда церемония заканчивалась, отправлялся в комнату, где спал Хикару.
Вид мальчика и Тамона, спящих голова к голове, напоминал религиозную живопись. Утимура сделал несколько снимков, стараясь не разбудить Хикару.
Хорошо бы когда-нибудь сын, глядя на эти фото, нарисовал картину.
* * *
Дом заходил ходуном. Из спальни послышался громкий крик Хикару. Толчки становились все сильнее. Стараясь не потерять равновесия, Утимура бросился к сыну.
Землетрясение! Да сильное! Во рту сразу пересохло. Давала себя знать перенесенная травма — воспоминания о Великом землетрясении в Восточной Японии были еще свежи в памяти.
— Хикару!
Утимура вбежал в комнату мальчика. Проникавший из коридора свет падал на всхлипывавшего Хикару. Перед ним в боевой позе готовности стоял Тамон, готовый защитить друга от любой беды.
— Все в порядке, Хикару! Просто земля трясется. Море отсюда далеко, волны нас не достанут, — обняв сына, убеждал его отец.
Хикару сильно дрожал.
— Все хорошо, хорошо! Папа и мама с тобой. И Тамон тебя в обиду не даст.
— Тамон?
Хикару перестал плакать.
— Да! Эй! Вот он, здесь. Он здесь и никому не позволит тебя обидеть. Когда он рядом, бояться нечего. Правильно?
Хикару кивнул. И тут же погас свет. Отключилось электричество. Хикару снова пронзительно закричал.
— Хисако! Принеси фонарик! — крикнул Утимура и крепко обнял сына.
— Все в порядке! Просто выключили свет.
Успокаивая Хикару, Утимура сам был на грани паники.
Они сбежали от землетрясения и цунами в Кумамото, но вдруг и здесь их настигло землетрясение не меньшей силы? Проклятие на них лежит, что ли?
Поток дурных мыслей прервался, когда в Утимуру ткнулось что-то теплое. Тамон! Пес прижался к нему.
Его крепкое мускулистое тело излучало тепло, давая понять, что бояться не надо.
Было ясно, что он хотел сказать:
«Ты хозяин в этом доме, вот и командуй».
Утимура кивнул. Это его долг — защищать Хисако, Хикару и Тамона. Не тот случай, чтобы впадать в панику.
В коридоре мелькнул луч света. Это шла Хисако с фонариком в руках.
— Как вы…
— Иди скорее!
В комнате Хикару, кроме кровати, больше ничего не было. Там специально не ставили другой мебели, чтобы ничего не упало и мальчик не поранился.
И все равно Утимура на всякий случай набросил на Хисако и Хикару ватное одеяло.
— Сидите здесь и не двигайтесь, пока я не вернусь. Слышишь, Хисако?
Подземные толчки стали слабее. Но расслабляться нельзя. Такой урок преподнесло людям Великое землетрясение в Восточной Японии. Землетрясения ведь не кончаются.
За окном — хоть глаз выколи. Обесточен весь поселок. Утимура перевел взгляд туда, где располагались жилые кварталы Кумамото. Там тоже темно. Он непроизвольно искал глазами огонь. В прошлый раз, в Камаиси, там и сям поднимались языки пламени.
Но сейчас пожаров пока не было видно.
Утимура сел в грузовичок, завел двигатель. Включил радио и настроился на волну NHK.
В Кумамото было почти шесть баллов[78], а в городке Масики, как сказал диктор, зарегистрировано семь баллов.
Похоже, вся префектура Кумамото пострадала от землетрясения[79].
Услышав, что опасности цунами нет, Утимуру отпустило. Он знал, что географически даже огромная приливная волна не достигла бы района, где поселилась их семья, но не мог избавиться от инстинктивного страха.
Подогнав грузовичок к входной двери, Утимура вошел в дом. Толчки почти прекратились.
— Выходите. Едем в центр.
Культурно-просветительный центр был обозначен как ближайшее к их дому место эвакуации населения в чрезвычайных ситуациях. Здание было выстроено из железобетона, и у него больше шансов устоять при землетрясении, чем у дома Утимуры.
— Давайте быстрей.
Хисако сбросила одеяло, взяла Хикару на руки и вышла из спальни. Тамон последовал за ними. Утимура заглянул в гостиную, забрал бумажник, банковскую книжку и личную печать[80] и покинул дом. Хисако с Хикару уже сидели на пассажирском сиденье грузовичка, Тамон устроился сзади.
— Едем!
Передав книжку и печать Хисако, Утимура тронулся с места. Жители соседних домов стояли на улице. Лица их были бледны, но особого напряжения в них не чувствовалось. Они пока не собирались эвакуироваться.
— Танахаси-сан… — окликнул Утимура старика, который жил по соседству. — Лучше бы вам уехать отсюда. Толчки обязательно повторятся. Сейчас с нашими домами все в порядке, но, если будет трясти и дальше, они могут и не выдержать. И потом, у нас же сзади гора. Может случиться оползень.
— Ну, бог даст, до этого не дойдет.
Танахаси не внял доводам соседа.
— Я только предупредить хотел.
Утимура нажал на газ. Человек, не испытавший, что такое землетрясение, не поймет, какой это ужас.
— Почему они не уезжают?
Хисако на пассажирском сиденье сокрушенно цокнула языком. Огоньки фонариков, которые держали жители поселка, таяли в зеркале заднего вида.
* * *
Сразу после полуночи опять последовали сильные толчки. Один из жителей, эвакуировавшийся вместе с Утимурой и другими людьми, захватил с собой радиоприемник на батарейках и рассказал, что сила нового землетрясения достигала шести баллов.
Даже если старые деревянные дома и выдержали первый толчок, существовала реальная угроза, что они рухнут после серии последующих сильных землетрясений.
Как там Танахаси и те, кто остался в поселке? Все ли у них в порядке?
Хикару дрожал не переставая. Хисако и Тамон всячески пытались его воодушевить. Пускать в центр эвакуации собак было против правил, но, узнав об обстоятельствах семьи Утимура, администрация позволила Тамону находиться вместе с людьми, поскольку жителей, оставивших свои дома, было еще мало. Однако это разрешение действовало только до утра.
Утимура до утра так и не
