– Ладно, бесстыдство прячьте и на сырники приходите, – окончательно сдаётся она. – Будем решать, что с вашей любовью делать.
– Замётано, – озаряюсь в широкой улыбке. – Одна нога здесь, другая к вам.
Сейчас я так счастлив, что готов расцеловать ворчливую барышню. Но оставляю опрометчивое желание при себе. От греха.
Миссия выполнена
– Это последняя возможность изменить своё решение, – предупреждаю Бойко, притормозив у входа в универ, где сейчас в самом разгаре новогодняя дискотека.
Биты клубной музыки слышны даже на улице, а из окон актового зала переливами сочится свет – жалкая пародия на стоящий праздник.
– Перестань. Будет весело, – обещает девушка, потягивая меня за рукав. – К тому же это первая студенческая вечеринка, на которую нам удалось попасть. В прошлый раз нас прогнали задолго до праздника.
И вроде бы неплохая перспектива, но не лучше той, что предполагает долгожданное уединение с Лерой. Мы не обнимались несколько часов в период сборов, и я успел чертовски по ней соскучиться.
– Что весёлого в том, чтобы наблюдать за судорогами танцующих одногруппников? Я почти уверен, что они не стушуются перед дешёвой импровизацией и дружным хороводом вокруг пушистой ёлочки.
От одной мысли об этом становится тошно.
– Не мороси, Лёд, – не унимается Лера. На её порозовевшем от мороза лице проскакивает тень недоверия. – Иначе я решу, что тебя смущает отнюдь не общество, а моя невыигрышная компания. Ведь кто, как не Льдов привык быть в центре внимания? Блудливый и завсегда свободный кот.
– Это было в прошлом, – дерзким движением прижимаю девчонку к себе, оставляя крошечное расстояние между нашими лицами. – Спорим, что докажу тебе это прямо сейчас?
Тянусь к её губам, но та капризно уворачивается.
– Поверю на слово. От твоих доказательств все губы обветрились.
– Значит, змеиная линька здесь ни при чём?
– Пошли на танцы, придурок, – оттолкнув меня, смеётся Лера. – Пока твой змей с моим коленом не познакомился.
Закатив глаза, неохотно тащусь за Бойко.
– Всегда мечтал встречаться с мелкой копией Ивановны…
– Что ты там бубнишь?
– Говорю, погода отличная. На небе ни облачка.
Оказавшись в вестибюле, оставляем куртки в гардеробной и спускаемся в актовый зал. Атмосфера в помещении походит на примитивный утренник для взрослых: ряженные в мишуру студенты, дорожки картонных стаканчиков с апельсиновым соком, за диджейским пультом дирижирует моложавый декан. Но истинную резь глазам приносит пара знакомых и почти родственных силуэтов.
Агата и Свят.
– Пора бы им во всём признаться, – сдавленно проговаривает Лера, крепче сжимая мою руку. – Они ни за что нас не простят. И в редкий раз будут правы.
– Оставь это мне, – переплетаю наши пальцы и тяну её за собой. – Если Куницына расцарапает мне лицо при первой возможности, то Аристов переварит сказанное нескоро. Ты успеешь сбежать из города.
– Спасибо, обнадёжил. Успею сбегать тебе за зелёнкой.
Подойдя к болтающей парочке, мы приветственно киваем. И пусть в их глазах фейерверком искрится дружелюбие, я торопливо проверяю стойку на отсутствие колких предметов. Связкой наших с Лерой рук прикрываю причинное место.
– Привет, – отпивает сок Агата, сжимая стаканчик до тревожного хруста – поганый знак. – Решили прийти вместе? Или снова ввязались в дурацкий спор и посадили друг друга на клей? – ехидно припевает блондинка.
Усмехнувшись, Свят давится куском бутерброда.
– Ты знаешь про спор? – удивлённо моргает Лера.
– Полагаю, что не про каждый, ведь их было сотни, – пожимает плечиком Куницына, и я понимаю, что о главном пари ей до сих пор неизвестно.
Ох, не в таких познаниях нуждается её скудный мозг, но всё же…
– Поболтаем? – предлагаю жующим, кивнув в сторону свободного столика, и те мгновенно соглашаются. Недолог час, когда их аппетит подпортится.
Девчонки занимают места за круглым столом друг напротив друга. В отличие от Аристова, который замешкался в выборе стула, я уверенно сажусь рядом с Лерой. Без прогнозов Елизары ясно, что переговоры будут крайне сложными.
Да помилует господь мою рожу…
– Что на этот раз? – поторапливает Куницына, настойчиво ловя мой беглый взгляд. – Вы снова лучшие друзья, а Земля квадратная?
– Правда? – охает Свят, не дав мне ответить. – А батя мне про черепах чесал. Так и знал, что он брешет.
Лера закусывают губу, в попытке подавить неловкость. Я же собираюсь силами, подбирая в мыслях нужные слова, но кроме дерзкого «Вас надурили, сорри…», ничего не ладится. Даже долгий процесс лжи не казался мне таким обидным, как эта неудобная правда.
– Что поминаем, Льдов? Неужто, совесть?
– К чёрту! – ударяю по столу и резко обращаюсь к Агате. – Я лгал тебе. Мы оба лгали. Между нами ничего быть не может и быть не могло. Мы с Лерой ставили на вас. Поспорили, что разлучим вашу пару, – в горле пересыхает от собственных слов.– Но в итоге попались сами и больше не хотим играть. Простите, вы этого не заслужили. Зато я готов ответить за двоих. Бейте, царапайте, обзывайте…
Наступает реальная минута молчания. Агата провожает образ приветливой барышни, а Свят прощается с драконом любви.
Мои же куранты вот-вот затрещат.
– То есть, ты меня не любишь? – страдающим голосом шепчет Куницына.
– А разве должен? – искренне недоумеваю я.
В представлении крутилось множество развязок события, но это вопрос по-настоящему сбивает меня с толку. Всё намного хуже, чем казалось ранее.
– Прости, Агата, – лихорадочно каюсь, подметив шок на их лицах. – И ты прости, болван. Мы не хотели… Нет, хотели, конечно, но…
– Мы поймём, если вы прекратите всякое общение с нами, – помогает Лера, виновато глядя на Свята. – Но мне бы этого очень не хотелось.
– И мне, – добавляю напоследок и покорно жду реакцию каждого.
Но отнюдь не пощёчина горячит мои щёки, а торжествующий смех испытуемых, слегка похожий на истеричный.
– Ой, не могу. Видели бы вы свои рожи, – заливается Агата, держась за плечо Аристова. – Прости, милый, но я не могла больше сдерживаться.
Что? Я не ослышался? Она назвала его милым? Милым – в смысле, тупым? Ибо я отказываюсь это принимать!
– Понимаю, сам был готов сдаться, – выдыхает Свят, с непривычным видом умника. – Слушайте, ребят, а давайте повторим всё на камеру? Такая мелодрама сорвёт прокаты. Вам же не слабо, правда?
Синхронно переглядываемся с Лерой, ища объяснений друг у друга. В шкуре лузеров нам крайне дискомфортно – тесно и неуютно.
