все, как есть.
Подобрала подол и, завороженная темным взглядом, сделала шаг вперед. Прямо в воду.
Ледяные объятия сомкнулись вокруг меня. Обожгли.
Но я их не ощутила.
Я вообще ничего не ощущала, кроме зовущего взгляда мужчины.
В нем было всё. Все невысказанные чувства и мука, которую он не смел облечь в слова. Все разделяющие нас преграды. Вся наша боль.
Меня колотило от холода, а я этого не замечала. Потому что в голове вспыхивали фрагменты нашей последней встречи.
Саартог. Душевые. Мокрая лавка. Горячее тело. Жаркий шепот и лихорадочные поцелуи, клеймящие каждый сантиметр моей кожи. Жадные руки, ласкающие меня. Тихий, призывный стон…
Тогда я едва не отдалась ему.
Если бы Арден не остановился…
Но я не хотела, чтобы он останавливался. И сейчас не хочу!
Он выдернул из воды мое дрожащее тело. Поднял так, что я машинально оплела его руками и ногами. Прижал к себе, всмотрелся в глаза.
На краткий миг я перестала дышать. И сама подалась вперед, впечатывая свой рот в его губы.
Все было простым и естественным. Но в то же время сложным, как всякая жизнь.
Страсть, дремавшая в нас все это время, вспыхнула ярким факелом.
Я не заметила, как оказалась голой. Рубашка, облепившая меня, исчезла. Одеждой мне стало горячее тело Ардена, украшениями – его поцелуи.
Вода вокруг нас нагрелась, от нее пошел пар, окутывая нас плотным коконом. Не прекращая целоваться как одержимые, мы забрались на камни – и они вдруг покрылись травой. Мягкой, зеленой, немного влажной. Она приятно щекотала обнаженную кожу. И я уже не сопротивлялась, когда Арден осторожно опрокинул меня на нее.
Кажется, источник чувствовал мои желания и тут же их исполнял. Без участия разума. Подчиняясь только инстинкту. Потому что в тот момент я не думала ни о чем, кроме жадных мужских губ и рук, дарящих мне наслаждение.
Потолок пещеры был высоко…
Его заслонило лицо Ардена. Напряженное, с вздувшейся на виске жилой.
Оборотень смотрел мне в самую душу. Пытливо и в то же время покорно ожидая моего решения.
Но я уже давно все решила.
Пусть мы никогда не сможем быть вместе…
Пусть у него другая, и традиции оборотней не разрешают вступать в связь с людьми…
Пусть судьба мары – стать женой мага, чтобы родить одаренных детей…
Свой первый раз я отдам Ардену.
Тому, кого ненавижу и люблю с одинаковым пылом. Кого считаю виновником всех своих бед и спасителем.
Тому, кто завладел моим сердцем.
Ему отдам свое тело.
А там… будь что будет.
***
…Боли не было. Хотя я напряглась в ее ожидании. Жар, исходящий от Ардена, передался и мне. Нас окутало теплой волной, которая поднималась все выше и выше.
Потолок пещеры замерцал мелкими звездочками. Или это в глазах замерцало. А я превратилась в сплошной оголенный нерв.
Поцелуи, касания, хриплые стоны – всё это стало одним на двоих.
И даже когда волна схлынула, лишив нас тепла, Арден продолжил меня обнимать. Он так сильно прижимал к себе, словно боялся, что я исчезну.
Но я не хотела никуда исчезать. Наоборот, рисовала пальцем узоры у него на груди и мечтала, чтобы это мгновение длилось подольше…
Мы так и уснули на той траве, не разжимая объятий. В шаге от водопада. А когда я проснулась, то обнаружила, что нахожусь в лазарете. И да, на мне все та же рубашка.
В первый миг я решила, что мне все приснилось. Тем более, кроме переполняющей меня силы, я не чувствовала никаких изменений.
Но стоило шевельнуться, и за лопатку будто укусило что-то. Потом поползло, прокладывая путь под кожей через плечо на ключицу.
– Да что ж за напасть! – зашипела я, лихорадочно срывая завязки и оголяя плечо.
То, что увидела, ввело меня в ступор.
Под кожей вился ураган из тонких и юрких алых нитей. Они сплетались и расплетались, пытаясь создать рисунок размером с пятирублевую монету. И при этом постепенно перемещались на грудь.
Достигнув места над сердцем, остановились. Переплелись в последний раз, побелели и замерли, выступив на поверхности кожи тонкими шрамами. Будто кто-то их нацарапал иглой.
Я, забыв, что надо дышать, изумленно уставилась на волчью голову, которая теперь украшала мою левую грудь. В голове царил полный хаос.
В такой позе меня и застала новая целительница. В отличие от Невены она была дриадой.
– Значит, он все же принял свою судьбу, – улыбнулась она.
Я вздрогнула, поспешно прикрыла сомнительное украшение ладонью и уставилась на нее:
– Вы о чем?
– Будет лучше, если ты обсудишь это с супругом.
– Что?! – вот теперь я даже подпрыгнула. – Каким супругом?
Двери лазарета распахнулись, отвлекая наше внимание.
– Инна! – ко мне бросилась Идиррэ, а за ней – остальные девчонки. – Как же ты нас напугала!
– Тише! – шикнула на них целительница. – Не устраивайте здесь балаган.
– Простите, мара Лириса, – подруги покаянно затрясли головами, – мы тихо!
– И недолго, – предупредила она.
Я проводила взглядом ее фигуру в белом халате. Мара Лириса прошлась между коек, приглядываясь к лицам раненых, погруженных в целительный сон. И исчезла за ширмой.
– Ой, что это у тебя?
Первой рисунок увидела сильфа. Я даже не заметила, как опустила руку.
– Инна! – следом ахнула нимфа. – Ты это всерьёз?!
– Вы о чем? – насупившись, я посмотрела на них.
Все четверо разглядывали меня расширенными глазами, в которых плескалась целая гамма эмоций: от удивления и недоверия до восторга.
– Как это о чем! – прищурилась Таарна и наставила на меня обвиняющий палец. – Ты обручилась с оборотнем. Это тот самый, да? Ну, который был с тобой возле башни…
– Ой, он такой красавчик! – Дейра восторженно закатила глаза, потом посерьезнела. – Но Совет уже несколько часов держит его в комнате для допросов. Забрали сразу, как он стал человеком. И до сих пор выясняют, каким образом он попал в Цитадель. Ведь никто из магов не мог пробить купол!
– Да, нам всем это весьма интересно, – вмешался еще один голос.
На этот раз мужской.
Глава 26
Медленно закипая, я посмотрела на мага, стоящего позади подруг. Это был Дромиран – маг огня из Совета.
– И что интересного? – буркнула нелюбезно.
Огневик скользнул взглядом по моему декольте, которое я тут же прикрыла. И, пока возилась с завязками, произнес:
– Арден Лунара – свободный оборотень. Но он утверждает, что ты призвала его. Это так?
– Да.
– Каким образом?
– Он мой фамильяр.
Ошеломление, отразившееся на лице Дромирана доставило мне настоящее удовольствие.
– Как же он стал твоим фамильяром, позволь
