начало великой дружбы.
Потому как отдавать прожжённому ловеласу и интригану сердце — полнейшая глупость, совершать которую я точно не планирую.
***
Две недели спустя. Последний вечер свободы Ри от магической печати помолвки. Таверна «У Емели-рыбака», второй этаж, отдельный кабинет.
— Не-е-ет, Эль, ты не понимаешь, — протянул Фэйтгард, одной рукой обнимая за плечи меня, а другой — держа практически пустую двухлитровую бутыль с настойкой и разливая крепкий напиток, производства местной стаи оборотней, в четыре рюмки. — Все мужчины — жуткие собственники и ревнивцы! Ни одному не понравится, если девушка будет сравнивать его умения в постели с умениями своих бывших! Даже мысль об этом будет сводить с ума! Правильно я говорю, ушастый?
Юн, глупо улыбаясь и прижимая к груди стыдливо хихикающую Шэриму, согласно закивал.
— Это не ревность, а зависть, — фыркнула я. — Неуверенность в себе и заниженная самооценка. И вообще не понимаю — зачем об этом думать? Особенно с каждой девушкой, с которой ты спишь…
— Потому что это инстинкт — быть лучшим! Победителем! Завоевателем и первооткрывателем! — перебив меня, заявил принц и, слевитировав пустую бутылку на пол, к двум таким же, поднял свою рюмку: — За женскую невинность!
Шехай и Юнсиэль чокнулись и выпили.
Мы с Ри переглянулись и выпутались из объятий.
— За девичью честь и мужскую верность? — подняв рюмку, уточнила драконесса.
— Вздрогнем! — чокнулась с ней я и добавила: — Хотя первое не обязательно хранить до брака!
Хихикнув, мы выпили.
И недовольные взгляды двоих собутыльников противоположного пола нас не смутили.
— Вот так, значит? — оскалился Фэйтгард. — Но Вам, леди Феррен, к сожалению, придётся! Помолвочная печать не позволит насладиться плотскими утехами до свадьбы даже с официальным женихом. Дальше поцелуев и обнимашек зайти не получится — а то магией связи приложит по самое не хочу!
Шэрима скривилась.
Юн, разом помрачнев, откупорил очередную бутылку и принялся разливать спиртное по рюмкам.
Эх, сопьётся бедняга!
Метаморф же — довольный собой и произведённым эффектом — расхохотался.
Я больно ущипнула его за бок, чтоб перестал накручивать Ри перед отбором невест, который начнётся уже завтра и закончится через месяц. А первого септембрия состоится официальная церемония помолвки герцога Хаартгарда с победительницей дурацких конкурсов.
Эх! Главное, чтобы ей не стала наша драконесса! Но я за этим прослежу. И всеми силами постараюсь не допустить.
Не зря же я вместе с Ри неделю назад встречалась с лордом Нираном Ферреном и доказывала, что нет для его дочери помощницы на отборе лучше, нежели я, её единственная подружка?
Ну, как доказывала… Собственно, великому генералу Эрзрэна было достаточно желания Шэримы для согласия на авантюру с безродной фрейлиной Эльзой Фрей.
Он просто утром переместился порталом в Приозёрье, поздоровался с нами, обнял дочь, за чашечкой чая выслушал её просьбу, смерил меня внимательным взглядом, кивнул, вписал моё имя в официальный документ участницы отбора, присланный Ри накануне по маг-почте от имени Шэйтара Хаартгарда, и поставил подпись.
А дальше мы гуляли по городку и наш разговор касался исключительно стихийной магии. И больше походил на экзамен для Ри. Который она выдержала с честью.
На все заковыристые вопросы лорда Нирана ответила! Умница моя!
Довольный генерал пообедал вместе с нами, задал мне парочку простых вопросов о придворном этикете метаморфов, довольно кивнул и, попрощавшись, ушёл порталом, пообещав дочери взять леди Нинэль на себя.
Как только лорд переместился — вздохнули с облегчением и рассмеялись.
Подруга отправила договор маг-почтой и мы побежали на встречу с Шаем и Юном.
Я даже сначала подумала, что, заяви Ри своему отцу о нежелании выходить замуж за герцога Хаартгарда, ей бы и не пришлось участвовать в отборе… Но на следующий день поняла, что была неправа.
Грустная девушка показала письмо от матери на целых четыре листа (исписанных острым, практически каллиграфическим, почерком), в котором леди Нинэль, мягко говоря, осуждала решение дочери и требовала незамедлительно представить ей документы, подтверждающие мою квалификацию, как «достойной компаньонки», а после и устроить личную встречу в родовом поместье Ферренов. Артефакт для перехода прилагался.
Мда, не удалось генералу до конца успокоить супругу. Спасибо хоть, что леди не явилась самолично!
Ри отвоевала у матери три дня на подготовку документов, «потерявшихся при переезде», и дипломов, которые «будут получены, сразу после сдачи экзаменов». И мы с Шехаем отправились в Рейвей — столицу Овриса — их «восстанавливать» и получать.
К его многочисленным любовницам. Да-да! В настоящем времени! И этот… метаморф сейчас что-то говорил про девичью невинность и верность? Ну-ну! С себя бы и начал! Ограничил круг… общения. Порадел за женскую добродетель!
В любом случае, я, как «милая подруга детства, практически младшая сестричка», получила четыре рекомендации о хорошей службе в качестве компаньонки от — как их назвал постоянно меняющий обличья (и не путающийся!) Фэйтгард — «респектабельных и уважаемых вдовствующих леди, с прозрачной репутацией». При этом он умудрился взять с любовниц ещё и клятвы о неразглашении!
После чего мы отправились к его «даме сердца», работающей заместителем ректора в Рейвейской городской академии культуры и права. Заведение действительно является довольно известным в данном королевстве и многие его выпускники и выпускницы служат помощниками мелкой знати и зажиточных торговцев.
Я, конечно, могла просто заплатить и получить диплом слушателя десятка курсов, но решила на всякий случай «засветиться» перед преподами и, как выразилась госпожа
